«Я буду помнить о том, что он сделал с Вендой, — подумал Джо. — И это заставит меня действовать. Этого побудительного мотива будет достаточно».
— Аптека, девушка, — сообщил таксист.
Старый, высокий, расхлябанный «Додж» с визгом свернул к тротуару и остановился.
— Я с вами не пойду, — сказала Элла, когда Джо распахнул дверцу машины и неуклюже выбрался. — До свидания. Благодарю вас за вашу верность Глену. За все, что вы будете делать для него в дальнейшем. — Наклонившись в его сторону, она поцеловала его в щеку. Ему показалось, что губы ее полны жизни. И что часть этой жизни передалась ему — он почувствовал себя несколько сильнее. — Удачи в войне с Джори. — Она откинулась на сиденье и уселась поудобнее, держа сумочку на коленях.
Джо захлопнул дверцу такси, с минуту постоял на месте, потом неровной походкой преодолел тротуар и вошел в аптеку. За его спиной «Додж», урча, тронулся с места. Он слышал, что машина уезжает, но не посмотрел в ее сторону.
В уютном, освещенном лампами помещении аптеки он увидел быстро идущего продавца в форменной одежде — темная рубашка, галстук-бабочка и хорошо отглаженные брюки из искусственной парчи.
— К сожалению, мы уже закрываем, сэр. Я как раз шел запереть дверь.
— Но я уже внутри, — сказал Джо. — И хочу, чтобы меня обслужили. — Он показал аптекарю полученный от Эллы документ. Глядя через круглые очки без оправы, фармацевт с трудом прочитал готические буквы. — Вы собираетесь меня обслуживать? — спросил Джо.
— «УБИК», — произнес аптекарь. — Кажется, я распродал весь запас; Сейчас проверю. — Он пошел в глубь помещения.
— Джори, — сказал Джо.
— Вы что-то сказали, сэр? — спросил аптекарь, повернув голову.
— Ты — Джори, — заявил Джо. «Теперь-то я умею это определять, — подумал он, — я учусь этому с каждой встречей». — Ты создал эту аптеку, — продолжал он, — и все, что в ней находится, за исключением аэрозольных флаконов «УБИКа». «УБИК» не подчиняется твоей власти, он идет от Эллы.
Заставив себя двигаться, он шаг за шагом обошел прилавок и приблизился к шкафу с запасами медикаментов. Внимательно осматривая все полки по очереди, он пытался найти «УБИК». Свет в аптеке стал слабеть, античные элементы интерьера аптеки сделались почти неразличимыми.
— Я вызвал регресс всего находящегося в аптеке запаса «УБИК», — сообщил продавец молодым, высоким голосом Джори. — Это снова бальзам для нервов и печени. Он уже не годится.
— Я пойду в другую аптеку, где он есть. — Джо оперся о прилавок и медленно, неровно втягивал в себя порции воздуха, ощущая сильную боль.
— Она уже будет закрыта, — заявил Джори из тела лысеющего аптекаря.
— Приду утром, — сказал Джо. — До завтрашнего утра я выдержу.
— Не выдержишь. А впрочем, «УБИК» в той аптеке тоже окажется превращенным в его предшествующую форму.
— В другом городе, — сказал Джо.
— Куда бы ты ни направился, «УБИК» везде будет подвергнут регрессивному действию. Он вновь превратится в мазь, порошок или эликсир. Или бальзам. Ты никогда не увидишь бутылки с аэрозолем, Джо Чип. — Джори, скрывающийся под оболочкой лысеющего аптекаря, усмехнулся, демонстрируя искусственную, словно из целлулоида, челюсть.
— Я могу… — Джо замолчал, чтобы собраться с силами, чтобы собственным теплом отогреть замерзающее тело, — перенестись в современное время. В 1992 год.
— В самом деле, мистер Чип? — Продавец вручил ему прямоугольную картонную коробочку. — Милости прошу. Откройте и загляните…
— Я знаю, что там увижу, — сказал Джо.
Он сконцентрировал все свое внимание на голубоватой бутылке бальзама для нервов и печени. «Переместись в более поздний этап развития», — мысленно обращался он к ней, стараясь перелить в нее всю свою решимость, всю оставшуюся энергию. Но бутылка ничуть не менялась. «Мы находимся в реальном мире», — говорил ей Джо.
— Банка с распылителем… — произнес он вслух и закрыл глаза, чтобы хоть немного передохнуть.
— Это не банка с распылителем, мистер Чип, — возразил продавец.
Расхаживая по аптеке, он гасил свет, потом надавил клавишу механической кассы и ящик с грохотом открылся. Продавец по привычке переложил из него банкноты и мелочь в металлическую коробочку, запираемую на ключ.
— Ты — банка с распылителем, — сказал Джо, сжимая в руках картонную коробку. — Сейчас 1992 год, — добавил он, делая усилие, чтобы выдавить из себя последнее.
Последняя лампа погасла, выключенная деловым аптекарем. В мглистом свете уличного фонаря Джо видел очертания сжимаемого в руках предмета, ощущая его прямоугольные формы.
— Вот и все, мистер Чип, — сказал аптекарь, распахивая дверь. — Пора и домой. А ведь она ошиблась, правда? И вы никогда ее больше не увидите, она уже далеко — на пути к новому рождению. Она уже больше не думает ни о вас, ни обо мне, ни о Ранкитере. Теперь Элла видит разные цвета: туманно-красный и, может быть, даже ярко-апельсиновый…
— То, что я держу в руке, — перебил его Джо, — это бутылка с аэрозолем.
— Нет, — сказал аптекарь. — Мне очень жаль, мистер Чип, но вы ошибаетесь.
Джо положил картонную упаковку на прилавок, рядом с собой, потом с достоинством повернулся и начал свой долгий медленный путь через аптеку, направляясь к двери, которую аптекарь оставил открытой. Никто из них не сказал ни слова. Джо миновал дверь и оказался на тротуаре.
Аптекарь вышел за ним, наклонился и запер дверь на ключ.
— Я направлю изготовителю жалобу. На вашу… — Джо замолчал. Что-то сдавило ему горло, он был не в состоянии ни дышать, ни говорить. Потом давление на минуту ослабло: —…подверженную регрессу аптеку, — закончил он.
— Спокойной ночи, — сказал аптекарь. Он еще немного постоял, разглядывая Джо в вечерних сумерках. Потом пожал плечами и пошел вперед.
Слева от себя Джо различил во мраке очертания скамейки, на которой сидели какие-то люди, ожидающие трамвая. Ему удалось добраться до нее и сесть рядом с людьми — их было двое, а может быть, трое, которые отодвинулись от него, то ли от отвращения, то ли для того, чтобы освободить ему место. Это его не касалось. Он лишь ощущал под собой скамейку, которая поддерживала его, уменьшала давящую на него страшную тяжесть.
«Еще несколько минут, — подумал он. — Я же все это хорошо помню. Господи! Через какие жуткие вещи я должен пройти. Причем во второй раз. В любом случае мы пытались сделать все, что могли, — продолжал он свои размышления, присматриваясь к желтым мигающим огням, неоновым надписям и потоку машин, скользящим в обе стороны перед его глазами. — Ранкитер копался и разрывался, Элла удирала, грызлась и строила каверзы. А я чуть было не заставил бальзам для нервов и печени превратиться в «УБИК». Мне это почти удалось». Он почему-то был уверен в этом, в собственной силе, которая проявилась в нем во время последней трансцендентной попытки.
