Основы рукопашного боя преподаются в любой армии, но там, где служил я, это не было простой забавой на часах физподготовки. Иногда от умения работать ногами и руками зависело, закончится твоя жизнь на мягкой постели или в цинковом гробу. Я немного попотел, прежде чем вошёл в нужное русло. Но капли моего пота были отработаны сполна. Несколько человек отползали прочь с незначительными изменениями в костно-мышечной системе.
Ещё несколько послужили прекрасной подстилкой для очередных падающих тел. Я недаром выбрал эти сапоги. Тупые тяжёлые носки и подкованные каблуки, что может быть приятнее.
А вот и сам товарищ Пьер.
Великан стоял в толпе, скрестив перед собою руки и внимательно наблюдал за всем происходящим. Немного обидно, когда дерёшься за человека, а он стоит в сторонке и преспокойно оценивает твои действия.
Времени заниматься философией не было, наступила кульминация. Парни, видимо, поняли, что так просто со мной не справиться. Они правильно все поняли, но мне не понравилось, что они предприняли. Если до этого времени мечи находились не у дел, то сейчас, видимо, пришло их время.
Всего нападающих было семь человек. Семь желающих посмотреть на цвет моей крови. И, что самое интересное, никто из зрителей не прореагировал на то, что я совершенно безоружен и что, по всей вероятности, сейчас произойдёт самое неприкрытое убийство.
– Сейчас мы тебя немного укоротим! – прохрипел офицер с расквашенным носом и свёрнутым набок ухом.
Круг сужался, а острия мечей приближались. Я облизал сухие губы и приготовился защищаться.
Раздался глухой удар металла о землю, и к моим ногам упал меч. Ну, если у Пьера Абана хватило ума только на это, то я невысоко оцениваю его человеческие качества. Мне почемуто казалось, что с ним мы сможем найти общий язык. Но сейчас…
Офицеры бросали злобные взгляды на Пьера, но тот был невозмутим, как сама скала.
Я тоже был не тростником. Взяв меч за лезвие, я кинул его обратно под ноги моего нового командира.
Гул удивления пробежал по рядам зрителей, и даже брови Пьера Абана взлетели вверх. Только у нападавших мой жест вызвал улыбки.
– Ты торопишься сдохнуть?
Я ничего не ответил, молча наблюдая за малейшими перемещениями обступивших меня людей и собирая их мысли в один узел. Мне было неважно, кто нападёт первым. Я должен знать, кто этот первый. Импульс, идущий от человеческого мозга до нужной группы мышц слишком нетороплив, чтобы я не смог его засечь. Моя реакция обычно в несколько раз превышает реакцию обыкновенного человека, и поэтому у него нет никаких шансов справиться со мной. Конечно, если он не псих и контролирует свои поступки. Но в армии служат либо полные дураки, либо умные люди. Третьих нет.
Тело развернулось, подныривая под удар справа и ушло немного в сторону, давая возможность руками нанести удар по шее промахнувшегося. Раздавшиеся возгласы одобрения показали, что манёвр выполнен красиво и достиг своей цели.
Следующий импульс был пойман в сети сознания, и, повинуясь приказу, тело прогнулось чуть назад, пропуская меч, который собирался вспороть мне живот. Такие ошибки не прощаются. Моментальный перехват, хруст костей, и не нужный уже никому меч падает к моим ногам.
Но отвлекаться на такие мелочи просто нет времени, следующий выпад – и я едва успеваю справиться с двумя лезвиями сразу. Рывок за обе руки, и сталь с неприятным звуком входит в плоть человеческого тела.
Едва заметная полоска возникает на моей куртке, а следом за ней кровь. Не слишком удачно, но тоже неплохо. Ноги подпрыгнули, и глаза успевают заметить свистящее лезвие длинного меча, проскользнувшего подо мной. Не давать уйти. К чертям его глаз, глаз – это ещё не смерть.
Ещё двое. О! Один ещё и с кинжалом, и он хочет его метнуть. Он лучший метатель ножей?
Неужели? Перехватить летящую молнию и послать в ответ как можно быстрее, чтобы никто ничего не понял.
И, наконец, грубиян. Я специально оставил тебя напоследок. На твоей совести лежит кровь убитых и покалеченных мною людей.
Поэтому ты должен умереть. Ну, это совсем уж нечестно!
Я заметил только затирающуюся в толпе спину и кожаные штаны, и я его не забуду. Внешность, запах, голос, всё будет сложено в платочек, на котором я завяжу огромный узелок.
Кажется, все. Теперь можно расслабиться и почувствовать себя победителем. Окружившие меня люди восторженно кричали, кидая вверх шлемы и шапки. Меня приятно удивило, что среди них были и офицеры. Совершенно непонятное общество. Все поставлено с ног на голову.
Пока я отряхивался и приводил себя в порядок, люди как-то незаметно рассосались, и остался только Пьер Абан.
Он стоял на своём месте, задумчивый и величественный в своём отрешении от мира.
– Ну что, перекусил?
И этот гад ещё издевается, ну и наглость, меня же могли зарезать.
– Значит, про это оружие ты говорил? Как тебя зовут?
Привет, мы знакомы почти два часа, а этот тип только сейчас интересуется именем человека, которого чуть было не прирезали.
– Моё имя Серж, достопочтимый Пьер Абан!
– Я такой же достопочтимый, как и ты.
Зови меня просто Пьер. Конечно, если рядом нет кого-нибудь постарше.
– Я всё понял, Пьер.
Вот уж не думал, что мне придётся столкнуться в армии короля с проблемой панибратства.
– Серж, где ты научился махать руками?
Угу, так я тебе и сказал.
– У нас в деревне некоторое время жил один странный человек, он и научил меня немного.
– Я бы не сказал, что это немного, ты убил пять человек и покалечил ещё с десяток.
– Это просто случайность, – я скромно потупил глаза. Что-то в этом человеке меня определённо настораживало. Он был в принципе добр, чуть красив, благороден по меркам этого мира. Но какая-то нотка в его голосе мне не нравилась. Я попробовал было залезть в его голову, но именно в это время он положил руку мне на плечо и предложил:
– А ты не хочешь попробовать со мной?
– Что попробовать? – я старательно делал вид, что не понимаю сути вопроса.
– Я хочу, чтобы ты попробовал уложить меня.
Этот парень был таким же, как все офицеры, заносчивым и горделивым. Единственное, что его отличало от остальных – странная уверенность в своих силах. Мне казалось, что после того, как я уложил банду, ко мне будут относиться с некоторой насторожённостью и уж ни в коей мере не будут стараться связываться со мной.
– Мне кажется, что нам нечего делить, сказал я, ковыряясь носком сапога в траве.
– Можешь считать, что это будет маленькое состязание. К тому же один из нас может заработать немного денег.
– Как так? – не стоит забывать, что я всего лишь деревенский парень, попавший в город. И мне, как и любому человеку, ничто человеческое не должно быть чуждо. Тем более деньги.
