- Это неважно, - сказала молодая женщина, - Я ждала тебя. Я была бы разочарована, если бы ты не пришел.
В своем кукурузно-желтом платье для дома она выглядела замечательно. В ее взгляде была какая-то меланхолия, придававшая ей романтический оттенок.
- К утру выпадет снег, - сказал Жак.
Лицо Жаннины озарилось улыбкой, которая тотчас исчезла.
- Ты чем-то недовольна?
- Наоборот, довольна. Но я думаю о будущем.
Она, казалось, потеряла надежду.
- Я думаю о тридцати тысячах франков. Я хочу тебе сказать...
Она смутилась и покраснела.
- Если тебе это поможет... Кольцо и меховая шуба, которые ты мне подарил... Я могу продать их...
- Об этом не может быть и речи. И потом, сколько можно за них получить?
- Шуба стоила около двух тысяч франков, а кольцо около ста пятидесяти. У меня еще тысяча франков в банке.
Он поцеловал ее, растроганный до слез ее великодушием.
- А у меня идея.
Он тотчас упрекнул себя, что слишком много говорит. Но потребность кому-то довериться была сильнее желания сохранить тайну. А кому как не Жаннине может он довериться.
- В определенные субботы в конторе на фабрике лежат большие деньги.
И чем дальше он развивал свою идею, тем мрачнее становилось лицо Жаннины.
- Я приношу эти деньги в пятницу вечером. Если я их потеряю, или если у меня украдут портфель с деньгами... Можно также ночью произвести взлом... Симулировать взлом детская забава, никто меня не заподозрит.
В этот момент Жаннина не нашлась что сказать, но позже, когда они лежали усталые и расслабленные, она сказала:
- Ты все-таки этого не сделаешь, не правда ли?
- Ты так думаешь?
- Взлом?
- Это единственный выход.
- Когда?
- В ближайшую субботу, когда все условия будут благоприятны.
Отсрочка на неделю, видимо, успокоила Жаннину. Она до вечера больше не говорила об этом, но как только Жак ее покинул, бросилась к телефону.
- Хелло! Отель "Империя"? Пожалуйста, комнату 34.
Случайно Роджер бездельничал на своей постели.
Я должна с тобой сейчас же поговорить, - сказала Жаннина. Где-нибудь. Это очень важно.
- Он рехнулся, совсем спятил! - крикнул Роджер. - Его так быстро схватят, что он не успеет оглянуться!
Он энергично расхаживал по своей комнате. Жаннина приехала к нему в отель.
- У него в носу полно полипов. Они не хитрецы, но проныры. Быстро пронюхают, что у него есть любовная связь... Сообразят, что он тратил много денег... Тебя допросят. Насколько я его знаю, он расколется, как только за него возьмутся. Он выругался.
- Проклятие, нужно помешать ему влезть в эту историю.
- Поэтому я и пришла, чтобы предупредить тебя.
- Да, но как ему помешать?
- Если ты, наконец, мог бы отказаться...
Вдруг он недоверчиво взглянул на нее.
- Не имеешь ли ты намерения рассказывать мне сказки?
Она возмущенно спросила:
- Почему ты так думаешь?
- Чтобы отстранить меня не одним, так другим методом. Уговорами, угрозами, страхом.
- У тебя есть основания бояться.
- Я только боюсь, что ты чрезмерно подгоняешь его и это может кончиться роковым образом для всех троих.
Она схватила Роджера за руку, уставилась на него и добавила твердым голосом:
- Это правда?
Он, видимо, был потрясен и начал снова ходить взад и вперед с задумчивым видом.
- А твой знаменитый хитроумный прием, что с ним? - спросила она.
Роджер ответил другим вопросом:
- Куда отправитесь вы завтра?
- На лыжную прогулку.
- Куда именно?
Она возмутилась.
- Не хочешь ли ты следовать за нами и злить нас?
- Немножко терпения, черт возьми!
Он плутовски подмигнул.
- Если мой прием не сработает, я перестану действовать вам на нервы.
12
Со скоростью около восьмидесяти километров в час, упиваясь солнцем и чистым воздухом, мчался Жак по трассе с пушистым снегом. Благодаря своему учителю и любви к лыжным гонкам, которую она с ним разделяла, Жаннина сделала большие успехи. Она ехала хорошо, но не так быстро, как ее учитель и из-за этого начала свой спуск раньше него. Но Жак обошел ее и дожидался внизу, чтобы опять подняться и начать все сначала.
В середине дня они сделали перерыв, отдохнули в ресторане и опять продолжали свои упражнения до часа дня. Каждое воскресенье они так проводили время.
Солнце уже заходило и трудная трасса была уже покинута всеми лыжниками. Мчались полным ходом. Жак издали увидел знакомый силуэт, который казался большим. Он узнал Жаннину издали по ее осанке и, не снижая скорости, настиг ее и затормозил.
Глаза Жаннины блестели, щеки и нос порозовели, она часто дышала. Она выглядела как подросток в своей куртке цвета морской волны и таких же брюках, в тяжелых ботинках и красной вязаной шапочке. Она до смерти устала, но сияла.
- Я измучилась, - сказала она и прислонилась к своему спутнику.
Он поддержал ее и обнял за талию. В этот момент они соединились душой и телом, как в экстазе любви и так было каждый раз при возвращении из этих снежных экскурсий. Все проблемы были забыты, они были счастливы и простая естественная радость охватывала их.
- Пойдем пить чай.
Жак взвалил на плечи лыжи и палки и они рука об руку пошли пешком в чайный салон.
Помещение было переполнено. Жаннина сняла куртку и шапочку. На ней был вязаный пуловер из белой шерсти. Она привела в порядок свои волосы, а Жак стоял рядом и высматривал свободное место.
Из зала кто-то подал знак. Роджер делал им дружеские жесты.
- Идите сюда! Я занял для вас столик.
Жаннина сжала кулаки, Жак процедил сквозь зубы:
- Подлец!
Не было никакой возможности избавиться от непрошеного гостя. Праздник окончился. Они присоединились к вымогателю, который обратился к ним с дружеской улыбкой:
- Я впервые здесь. Я выбрал самое лучшее место.
Он и в самом деле хорошо устроился за угловым столиком, отделенным от других рядом лиственных растений.
- Вы не могли подождать до завтра? - проворчал Жак, садясь за столик.
- Завтра, всегда завтра...
- Откуда вы узнали, что мы будем здесь?
- Разве мне за это не платят?
Подошла официантка. Жак и Жаннина заказали чай с лимоном и бутерброды, Роджер предпочел пиво.
- Позавчера вечером я вам звонил.
- Ах, да это было очень остроумно! - воскликнул Жак.
Он осторожно осмотрелся кругом. Из зала доносился беспорядочный шум. Никто не интересовался ими. Они был изолированы, как в герметическом пространстве.
- Очень остроумно! И к тому же вы еще обидели мою жену, хотя нужно ли было усложнять положение?
- Она раздражала меня своим начальственным тоном.
- Вы могли бы по крайней мере быть вежливым.
- Согласен, я был не прав.
