Этих воинственно настроенных существ классифицировать можно было скорее психологически, нежели физиологически: независимо от своей видовой принадлежности они представляли собой классификационный тип, ответственный за большую часть неприятностей в Федерации. В рассказе повествовалось о попытках Корпуса Мониторов остановить войну, а затем – убить ее в зачатке. Конвей, а вместе с ним и Главный Госпиталь Сектора вступали в действие только тогда, когда дров уже было наломано больше чем достаточно. Медикам пришлось возиться с огромным числом раненых людей и инопланетян. Первоначально рассказ назывался «Классификация – воин».
Однако Тед настаивал на том, что рассказ слишком серьезен для того, чтобы включать его в серию о Космическом Госпитале. Он заставил меня убрать все упоминания о Корпусе Мониторов, который в итоге был переименован в «Звездную гвардию», о Галактической Федерации, Главном Госпитале Двенадцатого Сектора и Конвее. В конце концов рассказ получил название: «Профессия – воин». Он был опубликован в сборнике «Инопланетяне среди нас», где был напечатан и «нормальный» рассказ о Космическом Госпитале под названием «Контрзаклинание». При этом два рассказа делали вид, что друг дружку не узнают.
С появлением следующего рассказа, «Важный гость», из сборника издательства «Corgi» «Hospital Station» серия прочно вернулась на накатанную колею. В этом рассказе впервые появляется насекомоподобный, невероятно хрупкий и чувствительный к чужим эмоциям доктор Приликла, который в дальнейшем стал самым популярным персонажем серии. Пациент, которого лечили Конвей и Приликла, просто-таки не мог заболеть физически, но при этом страдал от расстройства психики. Этот пациент напоминал амебу, обладал ярко выраженными способностями к адаптации и умел отращивать конечности и органы чувств любой конфигурации и длины в зависимости от обстоятельств. Он размножался делением, и новые частицы наследовали всю память, знания и опыт «родителя» и также родителя родителя и т.д. – до самого начала эволюции существ данного вида. Проблема этого пациента состояла в том, что он пережил травму, в результате которой был вынужден отказаться от всех контактов с внешним миром и медленно растворялся в воде, этой колыбели всего живого. Собственно, вода и стала средством спасения пациента.
К первым трем повестям серии проявил некоторый интерес Дон Вольгейм. Их общий объем приближался к сорока пяти тысячам слов, и этого почти хватало для выпуска в серии «Асе Double», но, увы, ничего не произошло.
В следующем рассказе сюжетная линия совершила скачок в прошлое – в те времена, когда Космический Госпиталь пребывал в стадии сборки. Героем этого рассказа был О'Мара, который впоследствии стал Главным психологом госпиталя. За ним последовал рассказ о пациенте с потрясающим ассорти симптомов, которого Конвей, невзирая на все советы и распоряжения вышестоящих медиков, упорно отказывался лечить. Рассказы были названы, соответственно, «Медик» и «Амбулаторный пациент». Они также вышли в сборнике «Hospital Station». В итоге там были опубликованы все пять рассказов о Космическом Госпитале, написанных к тому времени.
Примерно тогда же готовился к печати сотый номер «New Worlds», и Тед Карнелл обратился к авторам с просьбой написать что-нибудь особенное для этого номера. Я предоставил вещицу объемом в четырнадцать тысяч слов под названием «Ученик», которую Тед немедленно взял в девяносто девятый номер, поскольку, как он сказал, в сотом номере осталось пространство размером только в семь тысяч слов. При этом он поинтересовался, не сумел бы ли я заполнить эту «дырку» коротеньким рассказиком из серии о Космическом Госпитале, сваяв его за три недели.
Мне ужасно хотелось попасть в сотый номер вместе с обоймой знаменитых авторов, но, как назло, в то время у меня в голове не было ни единой инопланетянской болячки. В отчаянии я попытался построить сюжет, в центре которого была бы человеческая болезнь, у которой мог бы иметься инопланетянский аналог. В итоге я избрал для своей цели болезнь, с которой был знаком не понаслышке, – диабет.
Как вы понимаете, сделать человеку инъекцию инсулина проще простого. Ну, я иногда вскрикиваю: «Ой!» Но представьте себе, что пациент-диабетик – это крабоподобное существо, чьи конечности и тело покрыты прочнейшим панцирем! Пожалуй, такому вряд ли удастся сделать укол, если только не поработаешь для начала дрелью фирмы «Блэк и Декер» со стерильным сверлом и не предусмотришь всех пагубных последствий повреждения целостности панциря. Вот этой проблеме и был посвящен рассказ «Контрзаклинание», в котором появляется отличающаяся необычайно привлекательными формами медсестра – в будущем патофизиолог Мерчисон. Этот рассказ превосходно вписался в «дыру» величиной в семь тысяч слов в сотом детище Теда, а также был впоследствии опубликован в сборнике «Инопланетяне среди нас».
Вероятно, новая сюжетная идея для сериала возникла после того, как я не то во второй, не то в третий раз перечитал «Иглу» Хэла Клемента. Фабула состояла в том, что некая важная инопланетянская персона поссорилась со своим личным лечащим врачом и в результате попала в госпиталь. Лишь намного позднее по ходу развития сюжета Конвей обнаруживает, что лечащий врач, о котором идет речь, является… разумной, организованной, вирусоподобной формой жизни, живущей и осуществляющей свою трудовую деятельность в организме пациента. Рассказ, что вполне естественно, был назван «Личный врач» и послужил вступлением к первому и пока единственному роману о Космической больнице – книге «Полевой госпиталь». «Личный врач» и «Полевой госпиталь» позднее были опубликованы издательством «Corgi» под одной обложкой под названием «Звездный хирург».
Вообще мне не нравятся произведения о жестокости и бессмысленных убийствах во время войны. Но в сюжете, во имя завоевания интереса читателя, должен присутствовать конфликт, а стало быть – некая порция жестокости и борьбы. Однако в медицинской научно-фантастической книге о Космическом Госпитале жестокость – это прямой или косвенный результат природной катастрофы, космической аварии или какой-либо эпидемии. А если имеет место война – как, к примеру, в «Звездном хирурге», то медики сражаются исключительно за жизнь своих пациентов, а Корпус Мониторов, как порядочные полицейские, коими они, по сути, являются, стараются не столько выиграть войну, сколько остановить ее. Именно в этом и заключается коренное различие между сохранением мира и борьбой с войнами.
Я не стану здесь вдаваться в подробности сюжета «Звездного хирурга», но об одной из них стоит упомянуть. В рассказе «Профессия – воин», который по идее должен был стать четвертым из серии о Космическом Госпитале и иметь название «Классификация – воин», главным героем был специалист по военной тактике по имени Дермод. Герой с таким же именем выведен в «Звездном хирурге» в роли командующего флотом Корпуса Мониторов, стоявшего во главе обороны госпиталя. Ему же было суждено принять большое участие в более позднем романе «Большая операция». Не знаю, зачем мне понадобилось налаживать эту хрупкую связь между сериалом как таковым и рассказом о Главном Госпитале Сектора, который был намеренно «обезглавлен», но тогда мне это представлялось важным.
