Илья, схватившись за кровоточащую рану, идет в другую комнату. Там, в выдвижном ящике стола лежит импульсный парализатор. Путь прегражден двумя скрещенными лиловыми лезвиями. Илье показалось, что тварь не имеет явных намерений его убивать. По крайней мере в этот раз. Тут же ему в лицо оказалось выброшено левое лезвие. Илья чудом отступил на полшага вправо и это явно спасло ему жизнь. Взамен он принял моментальный и уже знакомый удар локтем в челюсть. Тварь действовала молниеносно, уверенно и экономно, не совершая лишних движений. Илья, еще не зная, удержался он на ногах или сейчас упадет, ткнул кулаком в синий корпус. Неясное мягкое противодействие прижало человека к стене. Тварь повернулась, и по щеке Ильи с размаху полоснул длинный язык. Это был словно удар кнутом. Ударившись затылком о стену, Илья стал сползать на пол. В глазах потемнело, поэтому он уже не мог видеть серии мощнейших ударов синих рук, которые высекали осколки из стены в нескольких миллиметрах над его головой. Илья услышал только несколько звонких соприкосновений и потерял сознание…
* * *
Только несколько бесшумных соприкосновений теплого шершавого языка с расслабленной ладонью. Илья с трудом открыл глаза. Он лежал на полу у входа в свой кабинет. Живка перестала лизать его руку и подняла голову.
— Че-е-ерт, — сдавленно простонал Илья.
Плечо саднило. Левая щека горела огнем белой боли. Шея поворачивалась с трудом. Илья осторожно перешел в сидячее положение.
— … увлекательнейшее путешествие по альпийским лугам и горнолыжным курортам, — раздался бодрый голос из кухни. Там все еще работал телевизор. — Стоимость тура — семьдесят кредит-эквивалентов!
— Пойди-ка выключи эту муть, — обратился Илья к кошке, быстро представив, как она вспрыгнет на край плиты, подойдет к стене и нажмет лапой на сенсорную панель. Собираясь в экспедицию на Соло, Илья отключил у домашнего компа систему аудио-диалога, да так и оставил.
Живка деловито умчалась на кухню. Животное спокойно, значит дома остался только я, подумал Илья. Тем не менее он поднялся, прошел в кабинет и достал из ящика парализатор. Держа оружие у бедра, Илья пошел в зал, переступая через разбитую мебель и осколки плафонов. Звук на кухне отключился. В зале никого не было, но царил полнейший разгром. В двух других комнатах тоже никого не оказалось. Hа полу, в коридоре, возле разбитой в щепы тумбы лежал ледоруб. Входная дверь оказалась чуть приоткрыта. Илья осторожно вышел за порог. Hа дворе было морозно, солнце уже село. Никого.
Рана на плече оказалась не такой уж серьезной — лезвие задело только ткани, пройдя мимо кости. Кожа на щеке была немного рассечена. Пара ссадин на лице, штук пять шишек разной величины на голове. Ребра целы. Множество синяков и ушибов на теле. И странные ощущения нереальности произошедшего, невозможности случившегося. Разбитое вдребезги зеркало, распоротые картины в сломанных рамах, свисающая с потолка проводка и два глубоких следа от лезвий в полу. Глубокие и кривые царапины через всю стену в зале. Илья обработал раны, потом некоторое время смотрел на мелкие пятна своей засохшей крови вдоль стены — темно-красный стремительный узор из множества точек. Как только Илья проглотил капсулу «тонизина», головная боль прошла. В состоянии какого-то ватного аффекта он побрел на кухню, достал из духовки еще теплый горшок, вынул оттуда пучек зелени, взял хлеба и принялся за грибы. Они стушились превосходно.
И все же, подосиновики, приготовленные в сливках могли доказать телу, что с ним пока все более-менее в порядке, а вот мыслей это касалось лишь самую малость. Илью опять переполняли вопросы, не находящие в нем ответов.
Прошло полтора месяца с тех пор, как он прилетел домой, на Землю. И почти все эти полтора месяца Илья провел в центральном отделении СпецБюро. Дело «Стерха» стало засекреченным делом N1. Hа Земле еще никто не знал о том, что случилось. Корабль отогнали куда-то к Сатурну. Илья, как единственный выживший, так или иначе, попадал под подозрение. Действительно, почему он выжил? Если бы он знал сам.
Илья включил кофеварку. Кухонное табло сообщило, что в двух комнатах серьезно повреждена коммуникационная сеть. Слегка побаливал позвоночник.
Полтора месяца гуманных дознаний, проверок и перепроверок. Человек со спецгрифом А79792В в личном деле, да еще попавший в такой переплет — он мог провести в недрах СБ не один год. Или это уже стало его навязчивой идеей? Даже если так — это неудивительно после множества медицинских осмотров и обследований, диковатых бесед с экспертами-психологами, сотен тестов на разных детекторах. Hа «Стерхе» спецы из СБ не обнаружили никаких следов инородной материи. Hи посторонних микроорганизмов, ни вирусных форм. Трупы команды обследовались с величайшей тщательностью, в несколько этапов. Сначала с ними работала сверхточная чувствительная техника, затем специалисты из биологического отдела, паталогоанатомы. Никаких отклонений и никаких ответов на вопросы. А Илья в этом случае хотел знать, что же случилось не меньше, чем СБ. Раны нанесены каким-то видом холодного оружия, а также мощными импульсно-лучевыми разрядами. Практически никто из команды не мучался долго — судя по всему, работал суперпрофессионал: точность, выверенность, моментальная смерть.
Всю команду «Стерха» тайно доставили на Землю. Через месяц было произведено так называемое «закрытое захоронение». Об этом не знали даже родные и близкие погибших. СБ серьезно опасалось большой паники среди населения, давно привыкшего только зарабатывать и тратить свои деньги и видящего горы трупов лишь в некоторых фильмах. К тому же, в несчастный случай вряд ли кто-либо надолго поверил.
Илья прошел все возможные проверки. При этом он, как всегда, держался несколько холодно, подчеркнуто вежливо и с достоинством. Все проверки прошла и Живка. Илье было тяжело адекватно объяснить сверхвнимательным агентам, зачем он привез животное с собой. Простая фраза — «наверное, я ее пожалел» не значила для них ничего. И то, что хоть что-то живое помогло Илье вернуться назад не спятившим, являлось для СБ ответом только с большой долей приближения.
Он выпил кофе, поднялся и похромал в кабинет. В том месте, где он вырубился, Илья непроизвольно остановился. В это верилось с трудом. Проведя ладонью по стене, он убедился, что зрение не обманывает его. Перед ним находился рисунок, выбитый в стене несколькими ударами лиловых лезвий-рук. Восемь-девять глубоких, удлиненных выщербов образовывали совершенно отчетливый и лаконичный образ. Это была одна человеческая рука. Она располагалась вертикально, пятипалой кистью вниз. Чуть отогнутый локоть, резкий обрыв плеча. Что-то подсказывало Илье, что образ им понят совершенно верно. К этому все, видимо, и шло. Неужели это возможно? Неужели все способно связаться в один узел, в единое целое?
