И все это – и продукты, и материалы, и дименсино – монополия «Фишхука».
И потому, подумал Блэйн, все и ненавидят «Фишхук» ненавистью непонимающих, ненавистью оставшихся за чертой, ненавидят за помощь, равной которой человечество еще не знало.
Бифштекс поджарился. Положив самодельный вертел из зеленой ветки на куст, Блэйн стал отрывать в углях картофель и кукурузу.
Сидя у костра, Блэйн принялся за еду.
Взошло солнце, замер ветерок, и казалось, весь мир затаил дыхание, стоя на пороге нового дня. На кроны тополей упали первые солнечные лучи, превратив листья в золотые монеты; запах ручей, уступая дневным звукам – мычанию стада на холме, рокоту машин на дороге, отдаленному гулу самолета высоко в небе.
На шоссе ниже моста остановился автофургон. Из кабины вышел водитель, поднял капот и наполовину скрылся под ним. Затем вылез, вернулся в кабину, поискал что-то и, найдя, что искал снова вышел. До холма отчетливо доносилось звяканье инструментов о бампер.
Грузовик был настоящей древностью – с бензиновым двигателем и колесами, но с дополнительной реактивной тягой. Такую колымагу редко где теперь встретишь, разве что только на свалке.
Частный владелец, решил Блэйн. Перебивается как может, стараясь выдержать конкуренцию крупных фирм по автоперевозкам за счет заниженных цен и до предела срезанных накладных расходов.
Краска на фургоне выцвела и местами облупилась, но поверх ее тянулись свеженамалеванные замысловатые кабалистические знаки, которые, несомненно, должны были отвести прочь все зло мира.
По номеру Блэйн определил, что машина из Иллинойса.
Разложив инструменты, шофер снова полез под капот. На холм обрушился шум ударов молотка и ржавый скрип отворачиваемых болтов.
Блэйн закончил завтрак. У него осталось еще два бифштекса и две картофелины. Он перемешал уже начавшие остывать угли, наколол оба бифштекса на палочку и аккуратно обжарил.
Из-под капота по-прежнему доносились удары и скрип. Пару раз водитель выбирался, чтобы передохнуть, и опять принимался за работу.
Когда бифштексы как следует поджарились, Блэйн положил картофелины в карман и, держа бифштексы на палочке перед собой, как боевое знамя, стал спускаться к дороге.
Заслышав звук шагов, водитель вылез из-под капота и обернулся.
– Доброе утро, – как можно радушнее поздоровался Блэйн. – Завтракаю и вдруг вижу: кто-то подъехал.
Шофер глядел на него с откровенной подозрительностью.
– У меня осталась еда, – сказал Блэйн, – и я ее для вас приготовил. Хотя, может быть, вы уже поели.
– Нет, еще не успел, – оживившись, произнес водитель. – Собирался перекусить в городке там, внизу, но все еще было закрыто.
– Тогда прошу, – и Блэйн протянул ему палочку с нанизанными бифштексами.
Водитель взял палочку, держа ее так, будто она может ужалить его в любую секунду. Порывшись в карманах, Блэйн извлек две картофелины.
– Была еще кукуруза, три початка, – сообщил он, – но я съел.
– Ты что, это мне даешь?
– Конечно, – подтвердил Блэйн. – Впрочем, можешь швырнуть их мне в физиономию, если тебя это больше прельщает.
Водитель нерешительно улыбнулся.
– Пожалуй, я поел бы. До следующего городка еще миль тридцать, а на нем, – он ткнул пальцем в фургон, – неизвестно, когда я туда доберусь.
– Нет соли, – сказал Блэйн, – но и так неплохо.
– Спасибо. Я не знаю, чем…
– Садись и ешь, – прервал его Блэйн. – Что там с двигателем?
– Не знаю, кажется, карбюратор.
Блэйн снял пиджак, аккуратно положил его на бампер и закатал рукава.
Усевшись на камень на обочине, водитель принялся за еду.
Блэйн взял гаечный ключ и полез на радиатор.
– А где ты достал бифштексы? – поинтересовался водитель.
– Да там, на холме. У фермера их целое поле.
– То есть ты их украл?
– А что делать, если нет ни работы, ни денег и надо пробираться в родные места?
– Куда это?
– Туда, в Южную Дакоту.
Водитель, набив полный рот едой, замолчал.
Блэйн заглянул под капот и увидел, что водитель уже ослабил все болты крепления карбюратора, кроме одного. Блейн наложил не этот болт ключ и потянул. Болт протестующе заскрежетал.
– Черт побрал бы эту ржавчину, – выговорил водитель, не спуская глаз с Блейна.
Справившись наконец с болтом, Блейн снял карбюратор и сел рядом с жующим шофером.
– Скоро эта колымага вообще развалится, – заметил тот. – Впрочем, и с самого начала это был не подарочек, мучаюсь с ней всю дорогу. Сроки летят к чертям.
Блэйн подобрав ключ к болтам карбюратора и начал борьбу с поржавевшей резьбой.
– Пробовал вести машину по ночам, – сообщил водитель, – но после того раза – хватит. Такой риск не для меня.
– Что-нибудь привиделось?
– Если б не знаки на кузове, мне бы крышка. Правда, у меня есть ружье, но от него мало толку. Я не могу одновременно стрелять и крутить баранку.
– Даже если б и мог, вряд ли это помогло.
– Ну нет, приятель, – процедил водитель, – я бы им показал. У меня полный карман патронов с серебряной дробью.
– А не дорого?
– Еще как дорого. Но ничего не поделаешь.
– Наверное, – согласился Блэйн.
– И что ни год, то становится все хуже. Но там, на севере, появился наконец этот проповедник.
– Проповедников везде хватает.
– Точно, хватает. И все они только и могут разводить болтовню. А этот призывает заняться делом.
– Ну вот, – Блэйн отвернул последний болт, вскрыл карбюратор и заглянул внутрь. – Нашел. Видишь, в чем дело?
Водитель наклонился и посмотрел, куда показывал Блэйн.
– Будь я проклят, если это не так!
– Все, через пятнадцать минут будет готово. У тебя есть чем смазать резьбу?
Водитель встал, вытер руки о штаны:
– Пойду посмотрю.
Он направился к машине, но вдруг вернулся:
– Меня зовут Бак, – он протянул руки. – Бак Райли.
– Блэйн. Можете называть меня Шеп.
Они обменялись рукопожатием.
Райли постоял, переминаясь с ноги на ногу, потом решился.
– Ты, кажется, двигаешься в Дакоту?
Блэйн кивнул.
– Я скоро рехнусь, если и дальше все буду делать один.
– Я как-то могу помочь?
– Согласен вести ночью?
– Черт побери! – сказал Блэйн. – Конечно.
– Ты за рулем, а я буду держать ружье наготове.
– Тебе не мешало бы выспаться.
– В общем, вдвоем как-нибудь справимся. Лишь бы колеса крутились не останавливаясь. Я и так потерял уже слишком много времени.
– А ты едешь в сторону Южной Дакоты?
Райли кивнул.
– Ну что, присоединяешься?
