Солнце катилось к закату, и приятный прохладный ветерок ласкал тело. Удивительно видеть закат и ностальгически прекрасно. А ветер, я забыл, что он существует. Ветер сдувал дневную духоту вокруг и изнутри меня, даря легкость и свежесть всему, чего касался. То, что я испытывал в этот момент, называлось блаженство. Только потеряв, начинаешь ценить. Сейчас, этот закат был бесценен. Если бы мне предложили миллион долларов и остаться или этот закат за бесплатно, я бы не колеблясь, выбрал закат. Блаженство нарушил знакомый женский голос.
— Если бы я играла на ставки, и поставила на тебя, то сейчас была бы уже миллионером! — Настя, как всегда появлялась внезапно и вне поля зрения.
— Привет! Ты всегда респавнишься у меня за спиной, я пугаюсь!
— А? Что я делаю, за твоей спиной? — не поняла Настя.
— Респавнишься, ну, то есть возрождаешься. Это тяжелое наследие компьютерных игр. Слушай, а может и правда вы здесь в игрушки играете, а я у вас как конь на скачках? А?
Если так и есть, то я опускаю руки и перестаю сопротивляться.
— Прекрати, Аркадий! Это не игра, и это плохо на самом деле. Твоя выживаемость имеет сейчас колоссальное значение. — Голос Насти задрожал от волнения — я не мастер убеждать людей, никогда этим не занималась, да вот пришлось. Люди, которые сейчас находятся по ту сторону барьера, которые ни о чем не ведают, находятся в огромной опасности. Представь себе, если бы ты случайно здесь не оказался, то уже возможно тебя и в живых бы не было. Ты не конь на скачках, ты последняя надежда человечества на будущее!
— Звучит пафосно и к тому накладывает на меня ответственность, которая мне не нужна — я не мог понять, куда клонит Настя. Речь свою она произнесла проникновенно, Станиславский бы оценил — Расскажи подробнее, что же здесь происходит?
Настино лицо раскраснелось, в глазах появились слезы.
— Понимаешь, Аркадий, в том и загвоздка, что если я расскажу тебе, что происходит, то автоматически твоя роль аннулируется. Все пойдет так, как будто ты умер.
— Нормальненько. Хочется верить, но все уж больно дико неправдоподобно. Я не считаю себя интеллектуалом, но я уверен, что наука еще не дошла до такого, что здесь происходит. Откуда это все?
— Не могу сказать, это станет тебе известно, только если ты выживешь — Настя смотрела мне прямо в глаза, ища там моего согласия. Глаза у нее красивые, голубые. Настя и сама красивая девушка. Я всегда стеснялся заводить дружбу с такими. Красивые не для меня. Рядом с такой сразу становлюсь идиотом, говорю, что попало, или молчу, где не надо. И всегда кажется, что на такую денег не хватит.
Аркадий? — Настя вывела меня из ступора — ты меня на рентгене что ли просвечиваешь?
— Ой, прости, задумался. Мне в голову пришла мысль, а что если я погибну, так и не выбравшись из-под этого купола. Шансов у меня маловато, как ни крути. Сколько жителей было в Прокопьевке, кому-нибудь удалось выбраться.
— Никому — Девушка потупила голову.
— Я тоже скоро пополню их список, я не супермен, не агент ноль ноль семь. Мне просто немного повезло, что я продержался столько.
— Не говори так, и не думай так, если бы ты знал насколько от тебя все зависит, ты бы не вел эти малодушные разговоры. Все на кону — Настя уже злилась
— Большие ставки? — съехидничал я.
— Да, большие, все человечество!
— Прекрасно! А можно задать последний вопрос?
— Задавай — в ее голосе сквозило неудовольствие к ожидаемому вопросу.
— А вне моего сна ты такая же?
Настя на мгновение замерла, не зная, что ответить. Она ожидала что-то другое.
— Один в один, так же как и ты в своем сне, это ты.
— А что вы делаете вечером того дня, в который я спасу человечество.
Настя мгновение смотрела на меня в упор, переваривая вопрос, а затем расхохоталась.
— А вы с юмором, Аркадий. Я чуть не подумала, что вы опустили руки.
— А я подумал, что ваш ответ будет прекрасной стимуляцией для меня. В любом значительном событии в мире обычно случается «шерше ля фам». Поэтому, если вы действительно хотите спасти людишек, ответьте на мой вопрос?
— Вы шантажист, Аркадий — девушка сделала смущенное лицо
— Пора бы на «ты». Ну?
— Ну, если это тебя действительно простимулирует, то вечером того самого дня я абсолютно свободна.
— Один вечер в обмен на спасение всего человечества? — я сделал ударение на «один» и «всего».
— А вдруг после первого вечера ты захочешь назад к своим монстрам, не загадывай так далеко — Настя хохотнула и посмотрела на меня как-то оценивающе, по новому, так что у меня внутри все подобралось.
Заиграла мелодия будильника и сон исчез. Вместо прохлады и сумерек снова были духота и вечное солнце. Спать хотелось нестерпимо. Два часа сна никак не освежили мой разум. Я с трудом переборол себя. Осмотрелся из кабины, открыл окно, послушал вокруг. Тихо. Голова была еще под впечатлением сна. На душе было приятно и легко. Сон придал смысл борьбе за выживание. При этом, я полностью уверен, что приснившаяся Настя не сон вовсе. Я вижу сны, как и все люди, но это другое. Наверно меня бы поняли герои «Кошмара на улице Вязов». Я верил Насте, в ее появлениях было больше реализма, чем в том, что окружало меня наяву.
Язык присох к небу. Как уже достала эта духотища. Как хорошо было во сне, вечер и прохлада. Ненавистное солнце выжаривало последние капли влаги из моего тела. За сиденьем лежали бутылки с водой. Я достал одну из них. Горячая, хоть чай заваривай. Стоп, мне кажется, когда я мародерствовал на заправке, то под руку мне попадались пакетики кофе «три в одном». На дне пакета, под чипсами и сухариками лежали ленты пакетиков «одноразового» кофе. Не бог весть, что, но по кофе я соскучился. Стакан прежнего владельца бензовоза наполнился молочно-коричневой жидкостью. По кабине пошел аромат. Представьте, я даже понюхал этот кофе, как коньяк двадцатилетней выдержки. Сон уходил пропорционально заливающейся внутрь меня жидкости. Настроение становилось благостным и умиротворенным. Но у Господа, как всегда свои планы на твое будущее. Когда в моем стакане оставалось еще половина содержимого, над головой мелькнула тень. И буквально сразу на машину и вокруг нее обрушились черные отливающие жирным блеском, бомбы. Бомбометание, надо сказать, было очень прицельным. От неожиданности, я расплескал свой кофе. Перед автомобилем кишела полоса «птабов» метров в десять. На моих глазах они вкручивались в землю. Буквально через несколько секунд они скрылись из вида. Нашли все-таки. Разозлил я их там, в поселке. Авиация наверно уже донесла мои координаты, сейчас пустят пехоту. Мотор рыкнул, машина пустила облако черного дыма и тронулась в путь. В днище забарабанили потревоженные «птабы». Некоторые подлетали спереди или сбоку автомобиля. Я молился про себя, чтоб ничего важного в моей машине не пострадало от этого обстрела. Покрышки грузовика оказались им не по зубам.
