- Только я начал согреваться... - пожаловался Талискер. - Почему он не остался на дне на радость рыбам?
- У моей матушки и на эту тему было присловье, - ухмыльнулся Малки. Дерьмо всегда всплывает.
Они засмеялись так громко, что спугнули стаю черных птиц, которые, кружась и крича, поднялись в темнеющее небо.
* * *
Когда первые лучи восходящего солнца осветили озеро, Талискер проснулся, совершенно окоченев от холода. Накануне они сделали ложа из огромных охапок папоротника и камышей. Хотя Чаплина положили близко к огню, оба сомневались, что инспектор протянет ночь. Талискер неохотно помог Малки снять промокшую одежду с бесчувственного тела полицейского и завернуть его в черное шерстяное пальто, которое почти высохло у костра.
Теперь Чаплин немного порозовел и дышал ровно. Малки не было видно наверное, ушел в лес на поиски съестного. Огонь весело потрескивал; очевидно, перед уходом горец раздул его и подкинул дров. Дункан огляделся в поисках одежды и увидел, что она аккуратно расстелена на большом валуне, освещенном первыми лучами солнца. Похоже, друг и дальний предок разыгрывал из себя чуть ли не оруженосца. Неловко получалось. Талискер решил поговорить об этом с Малки, когда тот вернется. Тем временем стоило разбудить Чаплина и объяснить ему, что происходит. Дункан мрачно улыбнулся, предвкушая реакцию полицейского.
Малки сидел на дереве в лесу, пронизанном лучами утреннего солнца, и отчаянно проклинал свою судьбу. Спору нет, он успел вскарабкаться на дуб до того, как медведь его заметил, но зверь все же почуял запах человека и теперь терпеливо сидел внизу, то и дело лениво отмахиваясь от мошкары, летевшей со стороны озера. Гладкая коричневая шкура блестела на солнышке. Медведь тихонько сопел в такт лесному шуму. Поглядывая вниз с ветки, Малки заметил в ухе зверя серьгу. Не поверив своим глазам, горец прищурился. Все верно, толстую коричневую шкуру правого уха пронизывало серебряное кольцо, к которому было прикреплено белое перо. Малки едва не свалился от удивления.
Но прежде чем слезть, ему надлежало отогнать зверя от дерева.
- Эй, мишка, - проговорил он театрально-заговорщическим шепотом, - ты голоден? Я не очень вкусный, честно.
Малки умудрился поймать пару кроликов, и их еще теплые тушки лежали в большом заплечном мешке. Печально вздохнув, он вытащил одного из ушастых зверюшек и показал медведю.
- Смотри, косолапый, что у меня есть.
Зверь поднял голову, принюхался к новому, соблазнительному запаху. Малки размахнулся и швырнул свою добычу так далеко, как только смог, на другую сторону поляны.
Сначала казалось, что затея не удалась - медведь не сводил с него карих глаз.
Малки подмигнул.
- Ну, ты, зверюга. Смотри внимательнее. Давай, вперед.
Тот фыркнул и неуклюже потопал за добычей.
- Вот такие дела, Чаплин. Похоже, ты здесь навсегда. Если хочешь, можешь отваливать в лес - пусть тебя сожрут дикие звери, я не против.
Полицейский сидел у костра, съежившись под черным шерстяным пальто Талискера. В длинных густых волосах запутались водоросли и тина, лицо все еще было бледным. Он смотрел в огонь и даже взгляда не бросил на своего врага с тех пор, как проснулся.
- Чаплин, ты меня слышишь?
Инспектор тупо смотрел на пламя. Он поднял какую-то палку и сжимал ее в руках, не сознавая, что происходит вокруг.
- Я заметил синяки, когда мы тебя раздевали. Откуда они? - Талискер попробовал зайти с другой стороны. Ответа не последовало.
- Смотри, Алессандро. - Дункан приподнял рубашку, и Чаплин явно вздрогнул. - Когда я... когда мы дрались, ты сказал, что знаешь о Мирранон. Что ты имел в виду? Тебе она приснилась?
Инспектор резко поднял голову.
- М-мирранон, - с трудом проговорил он.
- Да? - подбодрил Талискер, но Чаплин смотрел на свои руки, которые начали кровоточить - палка оказалась острой и повредила кожу в нескольких местах.
Дункан мягко вынул палку у него из рук.
- Давай же, Алессандро. - Ему хотелось, чтобы давний противник наконец пришел в себя и можно было продолжить его не любить. - Странно...
- Мирранон, - повторил Чаплин. - Белая Орлица.
Это случилось, когда медведь почти дошел до тушки кролика. Малки уже начал потихоньку спускаться с дерева, и тут зверь заревел. Горец замер, не в силах пошевелить рукой от страха, но вскоре понял, что медведь нападает совсем не на него. Увиденное было так ужасно, что он оказался не в силах отвести взгляд, хотя поспешил снова вскарабкаться на дерево.
На другой стороне поляны возникла черная тень. В ясном утреннем свете трудно было разобрать ее очертания, чудились только усики и щупальца насекомых. От тени доносилось странное пощелкивание.
Медведь поднялся на задние лапы и снова заревел. На этот раз в рычании слышался отголосок страха, хотя огромный зверь достигал десяти футов в высоту. Тем временем форма тени изменилась - перед ними стоял черный медведь-тень, состоящий из насекомых: мух и тараканов. Эта тварь своим присутствием оскверняла лес.
Медведь бросился на противника, но тот и не попытался сопротивляться. Вместо этого он раскрыл объятия и обхватил врага. Обреченный зверь ревел в ярости и страхе настолько по-человечески, что Малки стало его жалко.
Горец спрыгнул с дерева и громко выругался - ноги подвели, и он рухнул в крапиву, потеряв надежду остаться незамеченным. Однако лесному медведю было не до того - его окутала черная тень. Потом тень медленно растаяла, и стало видно коричневую шкуру. Медведь лежал неподвижно.
Наконец он снова заревел от боли и заметался в агонии. Изнутри вырвались черные лезвия, и кровь заструилась на траву. Следом показались щупальца, которые принялись терзать еще нетронутую плоть. Медведь продолжал кричать. Больше всего удивляло, что он до сих пор жив.
Не в силах вынести это ужасное зрелище, Малки обнажил палаш и с боевым кличем бросился через поляну на подгибающихся от страха ногах. Добежав до погибающего животного, он поднял оружие двумя руками, стараясь не смотреть на безжалостные клинки и щупальца. В последний момент горец глянул в глаза медведя и прочел в них муку. С новым отчаянным криком Малки одним ударом отрубил зверю голову.
Талискер беспокойно оглядывал кромку леса. С рассвета прошло два часа, да и вряд ли Малки пошел бы на охоту один. Вдруг ночью какая-нибудь тварь подкралась и утащила его? Дункан вновь посмотрел на Чаплина, который не выговорил ни слова с тех пор, как произнес имя Мирранон.
Тревожные мысли оборвал далекий рев, донесшийся из леса. Через несколько секунд рев повторился, и Талискер выругался. Он не мог броситься на помощь Малки - какая от него польза с голыми руками? У горца по крайней мере был палаш.
