— А ну, подъем! Лежебоки пляжные-вальяжные! Между ножек влажные! Вашу богу душу в дышло, чтоб из под заду вышло! — кричал размахивая автоматом Павлов. Он опасался худшего: наступление потеряло темп. Его голос срывался от напряжения: — Безоружная девчонка впереди вас бежит! Позорище-то какое!
Отвага заразительна и сопровождает варварство войны.
— Вперед! Вперед! Вперед! — орал Павлов. Подняв таки в атаку залегших солдат, обеспечивающих напор наступления. Его голос утонул в разразившемся вокруг, наращивающим инициативу, громогласном:
Ур-р-р-раааа! За Ррр-о-о-о-дину!
Сколько раз Джульетте так и не удалось добежать до Дэвида? Об этом знал только агент времени.
Дэвид обещал себе о том никогда не вспоминать. Но, в очередной раз, нарушал клятву. В этой части, атака шла по сценарию, в котором импровизация была признаком дурного тона. Это была одна из тех ситуаций, которых невозможно было избежать. Если Джульетта, по каким либо причинам, не совершала свой безумный бросок — атака захлебывалась. И следом начиналась такая мясорубка, что никому мало не казалось. Дэвид убедился в этом на горьком опыте нескольких неудачных попыток. И поощряя в себе ростки инакомыслия, приступил к плану «Б».
Джульетта шлепнулась рядом. Зарывшись носом в снег и судорожно хватая ртом ледяной воздух. Не поспевая за бешеным сердцебиением и вовремя осознав, что все еще жива. В уголках губ юной студентки собралась сажа и грязь.
— Господи, боже ты мой! Дура несусветная! Что ты творишь, черт тебя побери?! Куда ты полезла, без команды?! — Дэвид смотрел так, словно ненавидел ее всю жизнь. — Снег не глотай. Застудишься! (Это было необходимо для поддержания дисциплины в их маленьком отряде.)
— Прошу тебя, не сейчас, — попросила Джульетта таким бесцветным голосом, что сразу стало ясно: она на него даже не сердится. Девушка накинула платок на заснеженные волосы. И кутаясь, выглянула из-за куска вывернутого асфальта.
— Да пригни ты голову! — Дэвид преподносил все так, чтобы она его слушалась. — И смотри в оба, — он знал, когда их жизни висят на волоске и почему.
Агент времени многое определял заранее.
Бой достиг второй линии немецких окопов и развивался стремительно. Красноармейцы ругались за десятерых и резали, предсмертно захлебывающихся, голосистых фрицев, по траншеям.
— Погнали! Нас ожидает светлое будущее, — скомандовал Дэвид. Он торопливо выскочил из своего убежища. Вооруженный пустым пистолетом и голыми руками. По-прежнему придерживаясь левого фланга. И Джульетта, не отдышавшись как следует, поспешила за ним.
Снег шел густой. За две дюжины шагов ничего не было видно.
Дэвид чиркнул стремительной тенью и спрыгнул в немецкий окоп, мягко спружинив на носках при приземлении.
«Хромой унтер был на месте.»
Пуля из ППШ угодила фашисту чуть выше среза голенища сапога. Унтер-офицер сидел на дне окопа. Пытаясь стянуть с ноги сапог и оказать себе первую помощь.
Приток адреналина подстегнул мышцы. Дэвид подобрался ближе и навалился со спины. Слепо, без мысли сбив расстегнутую каску, он схватил фрица одной рукой за подбородок. А ладонью второй, поймал затылок. Гитлеровец попытался вырваться из захвата, но Дэвид резко свернул ему шейные позвонки. Глянул назад и убедившись, что Джульетта спрыгнула за ним следом, расстегнул кобуру обмякшего унтер-офицера.
Зарядив оба парабеллума, Дэвид двинулся вдоль стены окопа, насторожив до предела глаза и уши. Пляска со смертью обострила чувства.
Вдруг резко развернувшись всем корпусом на пятках в сторону опасности, агент, с обескураживающей внезапностью, выстрелил в Джульетту. Будто сам дьявол вертел им. Свинцовый сердечник с мельхиоровой оболочкой с аптечной точностью прошел в волоске от ее плеча. Пристрелив выросшего за ее спиной немца. Девушка невольно отпрянула. Перекатившись через свободную руку, Дэвид ушел от неминуемой пули. И выстрелив с левой руки, достал спрятавшегося за углом фрица. Впервые познакомив девушку со своей стрелковой подготовкой.
Перепуганная Джульетта вертела головой, убедившись как ловко Дэвид прикончил трех фашистов. Один из которых пытался подкрасться к ней сзади.
— Ты чуть в меня не попал, — все же пролепетала профессорская дочка совсем писклявым голосом, испуганно вытаращившись на Дэвида. И потом так крепко сжала губы, что они почти исчезли, а глаза раскрылись еще шире.
«Он работал безупречно точно и нигде не ошибся. И без ее подсказок делал больше, чем она имела право просить.»
— Ладно. Не раскисай. И перестань так любить себя. — одернул он Джульетту. С разбега ударил ногой в живот появившегося в проходе фрица. Добив автоматчика выстрелом, он вновь повернулся к девушке. Бывший воздушный маршал бросил на нее взгляд, не требующий пояснений.
«У Дэвида оказались стальные нервы!»
— Действуй, — все приняв и абсолютно его поддерживая, произнесла Джульетта: — Ты мне такой нравишься.
Дэвид заставил девушку лечь на дно окопа. С трудом ворочая тяжелое тело, привалил ее мертвым фрицем, с кривым, окаменевшим ртом. Кишки, розовым студнем были разбросаны по окопу. Взяв в пригоршню его окровавленные внутренности, Дэвид измазал себя и лег возле другого мертвеца. Притворившись убитым.
Эта маскировка спасла им жизнь.
По окопу, в котором затаились путешественники во времени, отступало не меньше отделения немецкой пехоты. Первая пятерка автоматчиков отстреливалась. Четверо других, волочили на плащ палатке раненого. Поэтому вторые были обращены лицом к Дэвиду. А первые — спиной. Агент времени дождался, когда четверо с раненым прошли мимо него и повернули за угол. Бывший воздушный маршал мягко поднялся. Теперь от него веяло мертвечиной. Плотно сцепленные руки держали оба снаряженных пистолета и трогали курки. Прицеливая каждый глаз по своему оружию. Дэвид двигался боком. Полускрестным шагом. Минимально раскачивая корпус. Он открыл огонь с двух стволов, максимально сконцентрировав плотность попаданий.
Парабеллумы быстро опустели. Дэвид расцепил большие пальцы рук и скинул пистолеты. Зато вся пятерка обороняющихся гитлеровцев была уничтожена.
Он вошел в ритм. Стараясь двигаться по знакомому руслу без лишних брызг. Он отпустил разум и все начало напоминать механическое представление. Без жалости, но с умением. Его броски и выпады были почти бессознательными. Тут не могло быть по-всякому. Ему не просто везло. Дэвид выигрывал на мало вероятных событиях.
Автоматчики вермахта бросили плащ палатку и резво побежали обратно, выручать товарищей. Организуя устраивающее агента времени развитие событий. Дэвид выдернул из под мертвого немца саперную лопату. Все его движения были очень быстрыми. Он резко подсел, динамично уйдя вниз. И пропав под стволом целящегося в него гитлеровца. Очередь прошла над Дэвидом. Снизу отбил короткой деревянной рукояткой ствол. И возникая в полный рост, снес прямоугольным стальным лезвием гитлеровцу пол головы. Эффект был таким, словно череп фашиста сварили всмятку. Теплый, желтоватый студень мозгов разлетелся по траншее, забрызгав шинель и кроссовки Дэвида.
