вчера подобранную Евгением на улице. Игра солнечного света на ее поверхности, покрытой голографической пленкой, завораживала девочку.
– А, эту? Нравится?
– Ага!
– Я ее на улице нашел. Можешь взять себе.
– Честно? – глаза девочки загорелись.
– Честно, – устало вздохнул Евгений. – Почему тебя приходится так долго уговаривать? Дают – бери.
– Знаю, – насупилась пигалица, смешно сведя брови на переносице, – и продолжение тоже.
– Ну, я думаю, до продолжения дело не дойдет, – пошутил Евгений. – По крайней мере, не в этот раз.
Девочка протянула к карточке руку, осторожно взяла ее за края и, положив на ладонь, подставила под луч солнца, падающий из окна. По комнате разлилась волна бликов.
– Как красиво! – восторженно воскликнула Света, округляя глаза, но тут она покачнулась, прикрывая веки, и сделала шаг назад. Голова девочки откинулась назад, и она начала заваливаться влево.
Евгений рванулся к ней и успел подхватить у самого пола. Он аккуратно поднял на руки легкое тельце и перенес на еще не застеленный с утра диван. Затем быстро сбегал в ванную и вернулся с влажным полотенцем, на бегу сворачивая его, но Света уже пришла в себя.
– Что случилось? – испуганно спросила она, когда Евгений опустился на край дивана около нее.
– Ты в обморок упала. Как ты?
– Нормально, – Света приподнялась на локтях и села, подогнув под себя ноги.
– Фу-у, ты меня так больше не пугай! – погрозил ей Евгений мокрым полотенцем. – Тебе точно нормально?
– Да. Просто у меня голова закружилась. А перед этим как будто током ударило по руке, – она показала Евгению руку с зажатой в ней карточкой.
– У тебя такое было уже?
– Нет. Ой, только маме ничего не говорите, а то она переживать будет.
– Но я должен сказать! А вдруг это серьезно?
– Да мне правда уже нормально. Честно-честно! – взмолилась девочка.
– Ну, ладно, не скажу, – успокоил ее Евгений. – Хотя это неправильно! Давай беги домой, а мне еще машину посмотреть надо.
– А можно мне с вами?
– Нет. Мама сказала, чтобы ты домой шла.
Света надула губы, сползла с дивана и, опустив плечи, поплелась в прихожую.
Евгений быстро переоделся, захватил со стола ключи от машины и коробку с новыми свечами и вышел в прихожую. Девочка уже оделась. Она стояла, скрестив ноги и опираясь плечом на стену, и все еще дулась. На Евгения она не смотрела.
– Я не думал, что ты такая вредина, – сказал он ей, накидывая куртку и распихивая по карманам вещи.
– Я не вредина. Просто хочу машину посмотреть.
– Еще посмотришь, а вот маму слушать надо. – Евгений прошел на кухню, достал целлофановый пакет из-под хлеба, сложил в него оставшиеся на блюдце пирожные и вернулся в прихожую.
– На вот возьми, – передал он пакет девочке. – С братишкой пошамкаете.
Евгений обулся и открыл входную дверь. Девочка шмыгнула носом и, понуро опустив голову, вышла на лестничную площадку. Евгений вышел следом и захлопнул дверь.
– Будешь вредничать – не поедешь в парк.
– В парк? – оживилась девочка.
– Да, в парк. Так что живо дуй домой! – Евгений сделал грозное лицо.
– Вот здорово! – Света подпрыгнула на месте, потом развернулась и понеслась вниз по лестнице, прыгая через ступеньку. Евгений вздохнул и пошел следом за ней.
Когда Евгений вышел во двор, отворив скрипучую подъездную дверь, Света уже была на полпути к своему дому. Ее расстегнутое пальтишко развевалось на ветру, хлопая полами, отчего создавалось впечатление, будто девочка не бежит, а низко летит над землей, размахивая разноцветными клетчатыми крыльями.
Евгений задрал голову, сощурился на солнце, затем взглянул на ручные часы и зашагал к машине. Времени, чтобы заменить свечи, было в обрез…
Мотор завелся с полоборота. Его ровный, довольный рокот ласкал слух. Пятнадцать минут были потрачены не зря.
Евгений обтер руки ветошью, собрал ключи и отнес их в багажник. Затем вернулся, закрыл капот и закурил. Двигатель медленно прогревался, рокот становился чуть тише.
Куря сигарету небольшими затяжками, Евгений наскоро обмахнул машину щеткой от налипшей листвы, откинул в сторону бычок и забрался на водительское сиденье. Около его подъезда освободилось два места, и он решил перегнать машину туда, хотя можно было бы подъехать и к подъезду Лены. Но раз уж так говорились…
Загнав машину под дерево, он выбрался из машины, оглядывая двор.
Сзади кто-то подошел.
– Евгений Максимович?
– Да? – обернулся тот на голос.
Рядом с ним стоял невысокий худощавый человек в куртке-дутыше. Руки незнакомец держал в карманах. Внезапно он выхватил из кармана хищно блеснувший в лучах солнца длинным полированным лезвием нож и резко ткнул им в Евгения.
Евгений, ошеломленный происходящим, автоматически загородился рукой и чуть отступил. Нож распорол рукав куртки, руку обожгла резкая боль. Евгений дернулся в сторону, но тут же почувствовал другой удар. Нож, с треском пробив мягкую ткань куртки, вошел в левый бок, под нижнее ребро.
Евгений задохнулся от страшной боли, сковывающей сознание, зажал рану рукой и, упершись спиной в ствол дерево, начал сползать по нему на землю. Сознание мутилось, но он успел заметить, как к нему, крича, бежит Елена, как рядом появляются какие-то люди, а в голове голос давешнего гостя что-то тихо нашептывает, успокаивая его. Боль постепенно унималась, уходила прочь. Евгений уронил голову на грудь и завалился вбок, теряя сознание.
Он уже не видел, как над ним, рыдая и в крик взывая о помощи, склонилась Елена, как, остановившись чуть поодаль от нее, за всем происходящим с ужасом в глазах наблюдали Света и ее маленький братишка. Как неизвестно откуда объявился странный мужчина в костюме, и нападавший, уронив нож, попятился от него, а затем попытался бежать, но почему-то чуть приподнялся в воздух и, держась за горло, судорожно задрыгал ногами, а потом упал на землю и захрипел. Как во дворе появились другие люди и скрутили нападавшего, а странный незнакомец, постояв над раненым и, бросив хмурый взгляд на новоприбывших, бесследно исчез.
А еще через пять минут прибыла «Скорая помощь». Раненый, несмотря на болевой шок и сильную кровопотерю удивительным образом еще был жив…
–Альфа-два – Центру. Кудряшин.
– Центр на связи.
– На минус двадцать третьем ЧП: Семенченко напал с ножом на подопечного Витольда.
– Жив?!
– В тяжелом состоянии в реанимации, хотя при таком ранении выжить практически невозможно. «Живчик» чудиков помог. И попутно скрутил Семенченко в бараний рог.
– В каком смысле – скрутил?
– В прямом. Полевое воздействие.
– Это точно? Как вы его засекли?
– Воочию видели. Объявился вживую, как ангел-хранитель с небес.
– Посерьезней. Значит, жизнь ЕМ вне опасности?
– Простите. Думаю, да. «Живчик» вертится поблизости от него. Видимо,
