– Для нее это такое потрясение. Ничего удивительного. Я вполне ожидал, что такие случаи будут. Это пройдет, не стоит волноваться. Я попрошу сестру Дэниелс, чтобы она навестила ее дома и дала успокоительное. Думаю, хороший сон все исправит. Завтра утром я к вам загляну.
Через несколько минут все разошлись. Настроение было подавленное, и мысли нас одолевали одна другой мрачнее.
Политика Антеи Зеллаби имела успех. В конце февраля я смог сообщить Бернарду, что все идет гладко – даже лучше, чем мы могли надеяться вначале. Я сообщил ему подробности происшедшего в поселке со времени моего последнего доклада, но о мнениях и взглядах обитателей Фермы, о чем он тоже спрашивал, не смог дать никакой информации. Исследователи считали, вероятно, что это входит в круг их профессиональных тайн, либо у них слишком укоренилась привычка не поддерживать контактов с посторонними. Единственным связующим звеном между Фермой и поселком был мистер Кримм, и я посоветовал Бернарду, что если он хочет что-то от него узнать, то ему стоит встретиться с Криммом самому и официально с ним побеседовать. В итоге, когда мистер Кримм в очередной раз посетил свое ведомство в Лондоне, он получил приглашение от полковника Уэсткотта на ленч в «Ин энд Аут».
Мистер Кримм помнил полковника Уэсткотта как не самого надоедливого из всех следователей, которые после Потерянного дня налетели на Ферму. Но он не мог позволить смешивать профессиональные темы с хорошей едой, и с пониманием отнесся к предложению Бернарда отложить разговор, пока дело не дойдет до кофе и бренди. Лишь тогда, усевшись поудобнее и удостоверившись, что его сигара хорошо раскурена, Бернард как бы между делом заметил:
– Говорят, у вас какие-то проблемы?
– У нас без этого не бывает, – заверил его мистер Кримм. – Если не с Министерством, так с Казначейством.
– Сейчас меня интересуют скорее проблемы с персоналом и вытекающие отсюда социальные вопросы.
– С этим всегда много беспокойства в исследовательских отделах, загнанных в глухую провинцию, – отметил мистер Кримм. – Иногда я чувствую себя так, словно руковожу школой-интернатом, только не обладаю правами директора.
– Гм, – сказал Бернард, подхватывая аналогию, – интересно, что бы стал делать директор школы, обнаружив внезапный рост количества беременностей?..
Некоторое время мистер Кримм задумчиво смотрел вслед автобусу, проходившему по улице в сторону Пикадилли, затем произнес:
– По крайней мере, его не изводил бы отдел кадров. У них просто какая-то мания аккуратности. А тут нужно освобождать от работы, и вообще весь их прекрасный график отпусков разваливается. И я, честно говоря, просто в панике от того, что у нас происходит.
Бернард кивнул.
– Естественно, это сбивает с толку. Но мне сказали, что вы согласились войти в местный комитет и сами помогаете урегулировать возможные конфликты.
Мистер Кримм наклонил голову.
– Удивительно, как вам удается знать обо всем, что происходит в самых глухих уголках Империи, – заметил он.
– Отчасти, – согласился Бернард. – Как вы думаете, этот комитет достаточно хорошо справляется со своим делом? – спросил он.
Мистер Кримм снова кивнул.
– Сомневаюсь, что кто-нибудь справился бы лучше.
– Вы считаете, они сумеют довести дело до конца?
Мистер Кримм на мгновение задумался.
– Я бы сказал, что если им не мешать, то есть много шансов за то, что сумеют, – конечно, если исключить случайности. Вопрос в том, не будут ли им мешать. Безответственные болтуны, журналисты с хорошим нюхом… Проще простого вызвать нездоровое любопытство. Но в нашу пользу играет даже не то, что мы можем сделать, а просто традиционный взгляд средних мужчин и женщин на эту проблему. Остается лишь высмеивать любые праздные предположения.
– Понятно, – сказал Бернард. – Судя по тому, как в моем собственном отделе отказываются верить в факты, это в самом деле послужит хорошей защитой. Если вашему комитету удастся сохранить все в тайне, это избавит нас от множества неприятностей. Если же вам это не удастся и потребуется открытое вмешательство властей, тогда нам придется изолировать поселок, и один Бог знает, что это повлечет за собой – запросы в парламент, может быть, специальный парламентский акт. В любом случае такой вариант крайне нежелателен.
– Да, конечно, – согласился мистер Кримм. – Но что вы понимаете под «открытым вмешательством»?
– Мы ненавязчиво будем делать все возможное, чтобы помочь, – подчеркиваю, ненавязчиво. Если в поселке узнают, что мы проявляем интерес, это может спутать все планы. Чем дольше они смогут управляться самостоятельно, тем лучше для всех. Но если вдруг появятся какие-то признаки, что информация просачивается наружу, я буду вам очень признателен, если вы немедленно мне об этом сообщите: лучше вызвать десяток ложных тревог, чем пропустить одну настоящую.
– Я вижу, вы и так неплохо информированы, – заметил мистер Кримм.
– О поселке, но не о Ферме. У вас там другие люди, и реагируют они иначе. Мне сказали, что прямому воздействию подверглись шесть ваших молодых женщин. Поэтому мы надеемся, что вам удастся сохранить ваш персонал в неизменном составе до… скажем, до июля. Особенно важно, чтобы эти женщины не оказались в других местах и не стали рассказывать о положении дел.
Мистер Кримм немного подумал.
– Я сделаю все от меня зависящее, но это поможет только в том случае, если другие отделы не будут требовать перевода персонала от нас.
– Посмотрим, что можно сделать. Как вы думаете, нельзя ли установить более близкие отношения между вашими людьми и жителями поселка? Я знаю, что обычно это у вас не принято, но в данном случае вашим шести женщинам очень помогла бы поддержка женщин поселка. Такое чувство вообще очень ценно.
– Да, понимаю, солидарность. Я им объясню.
– Хорошо, но, конечно, ни слова о нас.
– Ладно, – согласился мистер Кримм. – Собственно говоря, я о вас все равно ничего не знаю. Та наша встреча после Потерянного дня – не в счет. Полагаю, вы сейчас не вправе… э…
Бернард покачал головой.
– Извините, во всяком случае не сейчас.
Мистер Кримм выглядел разочарованным.
– Я так и думал. Жаль. Мне редко приходилось сталкиваться с такими интересными службами, как Акушерский отдел военной разведки.
Через несколько минут Бернард встал. Пожимая протянутую руку, мистер Кримм задумчиво на него посмотрел.
– Не будет ли больше пользы, – предложил он, – если я стану работать не в одиночку, а в сотрудничестве, скажем, с мистером и миссис Гейфорд?
– О, – сказал Бернард, – значит, вы догадались? А кто-нибудь еще?
– Вряд ли. Я лишь десять минут назад сообразил, кто бы это мог быть.
