— Говорит, что совсем плохой душа к нему попала, хуже прежней.
Монах, уже не радостный, а удрученный, сделав приветственный знак рукой, стал удаляться.
— Не могли уж ему проиграть, — с укором сказал зоолог.
— Да, виноват я, — согласился художник. — Славный он все-таки. Не повезло бедняге. Видно, в этом йетти не капабланковская душа скиталась.
Фигурка монаха уменьшалась, словно на нее смотрели теперь в перевернутый бинокль.
Он взял одному ему известный курс через горы.
Бизнес есть бизнес.
Американская поговорка
Мистер Смит вернулся на ферму в самом мрачном настроении, с ввалившимися щеками и потухшим взором.
Банк отказал в ссуде. Грозила распродажа имущества — и конец фермерству.
Его жена, пухленькая Бетти, как всегда стараясь поддержать мужа, накрыла на стол и принесла бутылочку виски (осталась еще от Дня благодарения).
Смит сидел за столом в глубоком раздумье, опрокидывая стаканчик за стаканчиком.
Вдруг он отодвинул бутылку, встал, потирая плохо выбритые щеки, и отправился в свою комнату. Там он долго рылся, шурша бумагами.
Вернулся со старой пожелтевшей газетой в руках.
— Слушай меня внимательно, Бетти, — торжественно начал он. — Не тонет тот, кто умеет не только плавать, но и нырять!
— Я слушаю, — отозвалась Бетти, садясь на краешек стула.
Они жили здесь, в глуши, вдвоем, почти ни с кем не общаясь. Детей им Господь не дал.
Бетти преданно глядела на мужа и гадала: «Видно, с банком трудности, хотя он об этом ничего не сказал. Не хотел расстраивать. Он всегда такой! Все на себя берет, меня жалеет!»
Чарли многозначительно откашлялся и стал читать старое сообщение о том, что где-то на востоке некая супружеская чета ехала в автомобиле по шоссе и вдруг увидела, что ее сопровождает, летя рядом над пшеничным полем, диск, вроде блюдца. Автомобиль забарахлил и заглох. А «тарелка» опустилась на спелую пшеницу.
Сами не зная почему, супруги выбрались из машины и направились к «тарелке». Там их любезно встретили зеленые уфонавты, довольно уродливые подобия маленьких людей. Они стали подробно обо всем расспрашивать, попросили раздеться, чтобы исследовать обнаруженные земные существа, просвечивали их тела. И супруги видели собственные скелеты на экране. Потом им предложили полет в «тарелке» и доставили после воздушной прогулки к заглохшему автомобилю. Тот завелся, и супруги благополучно уехали восвояси.
Об этом необычном приключении, ставшем сенсацией, сразу же появились сообщения в прессе и по радио. Газеты захлебывались, героев дня приглашали в телестудии, и никогда еще скромные безработные не были столь популярными.
— Так начинается настоящий бизнес, — назидательно заключил Чарли.
— Какой же тут бизнес? — удивилась Бетти. — Ведь за интервью им не так уж много заплатили.
— А ты думаешь, дорогая, что их не захотят взять на работу в любую фирму? Если они будут торчать за прилавком, то это любому магазину о'кей — реклама! Как-никак в «летающей тарелке» побывали.
— Как же им поверили?
— А очень просто. Они нарисовали звездную карту, которую видели в корабле инопланетян, прилетевших с другой звезды. У них там все звезды по-другому расположены.
— И они запомнили? — простодушно удивилась Бетти.
— Это было признано неоспоримым доказательством.
— Ну конечно! — покорно согласилась Бетти.
— А сумеешь ли ты, моя дорогая, обслужить небольшой ресторан, если я его здесь открою вместо фермы?
— Обслужить? Как?
— Ну как? И за стойкой, и в зале, и на кухне. Помощников наймем. О'кей?
— Я готова, но… право, не знаю, кто поедет откушать в нашу глушь.
— А это уже моя забота, — глубокомысленно заявил Смит.
В редакции одной из газет Лос-Анджелеса «на ковер» к шефу-редактору были вызваны репортеры Том и Билл.
Редактор протянул им бумагу.
— Прочтите и покрутите мозгами, — сказал он. — Вы же мастера насчет сенсаций.
Том и Билл, по прозвищам «О'кей!» и «Окки-докки!», были полной противоположностью друг другу. Том — воплощение интеллигентности, учтивый, лощеный, всегда элегантный, разборчивый и в том, что делает, и с теми, с кем встречается. И все привыкли, что у него всегда все «о'кей!».
Билл же скитался по самым неподходящим местам, водил знакомство отнюдь не с благонадежными людьми, был он атлетически сложен и в юности увлекался боксом, но после перелома носа на ринге уже не появлялся. Был не дурак выпить в компании, а также без нее. Он был недурным фотографов и не расставался с портативной кинокамерой, подрабатывая в Голливуде, поставляя кое-каким фирмам снятые с натуры «сюжетики». Вид у него был благодушный. И у него все «окки-докки!».
Вместе репортеры вышли из кабинета и в коридоре прочитали врученный им материал:
«У нас на севере Калифорнии, где стоит моя процветающая ферма «дядюшки Чарли», как ее зовут вокруг, редко случается что-либо примечательное. Но все же случилось. Летающая тарелка приземлилась наконец и на моем поле, попортив мне всходы. Возмущенный, я направился к бездельникам, спускающим свой аппарат где ни попадя, чтобы потребовать возмещения убытков. Меня встретили маленькие зеленые человечки с большими головами и расположенными под углом глазами. Они оказались очень вежливыми и, узнав о моих претензиях, справились, что бы я хотел? Я им ответил, что прежде всего хотел бы хорошо выпить, а запасы виски на ферме кончились. Тогда они спросили, что я имею в виду под «виски». Я ответил «спиртное». Вопросы их могли показаться глупыми, если бы не были так умны. Они захотели узнать, что такое «спиртное». В школе единственное, что я выучил по химии, это «формула спирта». Я и начертил ее им тут же прямо на земле. Они прищелкнули языками и скрылись в своей «тарелке». Оказывается, для того, чтобы «синтезировать спирт». Они вынесли его мне в чудной какой-то бутылке. Я понюхал и по достоинству оценил их уменье. В общем, они оказались славными ребятами. Я научил их пить спиртное. Мы немножко выпили, и они побежали еще синтезировать спирт. Потом еще выпили. И они опять синтезировали. Но синтезировали они больше, чем мы могли выпить. Поэтому остаток я сливал в бочку, которую подкатил к «тарелке». И наполнил ее до краев. Они показали мне свою «тарелку» внутри. Она была забита всякими компьютерами и телевизорами. Но самой интересной была карта их звездного неба. Я как следует вгляделся в нее, думая, что это мне пригодится. Вернувшись к себе на ферму, которую мне удалось все-таки найти после прощания с уфонавтами, которые подпоили меня, черти этакие, и проспавшись, я по памяти нарисовал чужезвездную карту как доказательство своей встречи с инопланетянами. Пусть кто-нибудь усомнится. И эта карта пригодилась мне, когда я решил открыть ресторан «Инозвездный» в память о своей встрече с «тарелочниками». Бетти, это моя жена, взялась кухарить, а я объявляю, что каждый посетитель моего ресторана сможет попробовать спиртного, синтезированного пришельцами из космоса».
