— Нет, — сказал тихо мальчик. — Не надо мне подсказывать. Я хочу сам. Если ты мне подскажешь, то какой я изобретатель? Ты же тысячу раз это колесо видела, тебе и думать не надо. Вспомнила, и все тут. Спасибо, без тебя изобрету.
Герасик закинул кружочки под лавку.
— Пойдем, — сказал он.
— Куда? — спросила Алиса.
— Я вас в разбойный лес провожу.
Алисе было стыдно. Расстроила изобретателя, не подумала о том, что придумать труднее, чем вспомнить.
— Извини, Герасик, — сказала она. — Ты изобретай, я больше не буду мешать. Ты нам только покажи, куда идти, а дальше нас Сила проводит.
— Нет, — сказал мальчик. — Я с вами пойду. Сила в этих местах не бывал, разбойного леса не знает.
— Ой, не ходи, Герасик, в разбойный лес, — взмолился дед. — Никто оттуда живым не возвращался. И гостей туда не зови. Пожалей их молодое здоровье.
— Мы сами пойдем, — сказала Алиса.
Но Герасик не слушал. У дверей он сунул ноги в рваные лапти, вышел наружу и остановился, поджидая остальных.
С поля доносился богатырский храп.
— Совсем забыла, — сказала Алиса. — Надо богатыря Силу разбудить. Он обидится, если мы его с собой не возьмем. Он подвиги любит.
— Пускай спит, — сказал мальчик. — Начнешь его будить, зашибет. Он дурной.
— Нет. — Алиса повернула к полю. — Я его сама разбужу. Он нам в лесу пригодится.
Она подошла к богатырю, который мирно спал, раскинув руки.
— Сила, — сказала она. — Пора идти.
Сила продолжал храпеть.
Козлик подбежал к богатырю и дернул его губами за рукав.
Сила продолжал храпеть.
Козлик боднул богатыря.
Никакого результата.
Алиса толкнула богатыря.
Богатырь поморщился во сне, пошевелил губами, но не проснулся.
— Си-ла! — крикнула Алиса в ухо богатырю.
Богатырь отмахнулся мощной рукой, Алиса и козлик еле успели отпрыгнуть. Герасик отбежал в сторону.
Тогда Алиса подобрала с земли сучок, вытерла о сарафан и пощекотала богатырю в носу.
Богатырь по-богатырски чихнул и проснулся.
— Кто смеет меня беспокоить? — спросил он грозно. — Раздавлю, как козявку!
— Силушка, — сказала Алиса. — Ты с нами идти собирался.
— Никуда я не собирался. Я теперь собираюсь спать тридцать лет и три года. Накоплю мощи и всех разгромлю.
— Нельзя тебе спать тридцать три года, — сказала Алиса. — Тебя ледником накроет.
— И ледник разгромлю, — сказал Сила.
— Ну, как хочешь, — сказала Алиса. — Мы тебя хотели на подвиги позвать, в разбойный лес.
— В разбойный лес? На подвиги? Так чего же раньше-то не сказала! — Богатырь поднялся с пашни и потянулся, хрустнув костями. — В разбойном лесу я еще не был. Ого-го-го! Как мы там повеселимся, как мы там побезобразничаем!
— Ты бы лучше меня слушался, — сказала Алиса. — Безобразие может все испортить.
Тут богатырь рассмеялся, ему показалось очень смешным слушаться девчонку, и так, хохоча, он и пошел вслед за мальчиком, который показывал дорогу.
«Странно, — думала Алиса, — ведь мы все это время ходим по Москве. Вернее, по земле, где потом будет Москва. Может, даже до центра ее не дошли. А если не считать нескольких избушек, вообще жилья не встретили».
Солнце поднялось уже высоко, пригревало, они миновали небольшой густой лес и остановились на берегу широкой медленной реки. «Наверное, это Москва-река», — подумала Алиса и спросила мальчика:
— Эта река у вас как называется?
— Большая, — сказал мальчик. — Мы ее Большой называем, а есть еще Маленькая, но до нее идти далеко.
— Это Москва-река? — спросила Алиса у козленка.
Козленок кивнул головой.
— Что-то он у тебя неразговорчивый, — сказал Сила. — Язык, что ли, проглотил? — И Сила засмеялся собственной шутке.
— Так он же заколдованный! — сказала Алиса.
— А, заколдованный, — вспомнил богатырь. — Тогда понятно.
Они спустились к воде. Вода в Москве-реке была хрустальной, чистой, прозрачной, в глубине резвились рыбешки, на секунду из воды показалась здоровая гигантская щука.
— Погодите тут, — сказал мальчик. — Я лодку достану.
Он отбежал к кустам, что росли у воды, и вскоре оттуда показался нос лодки, выдолбленной из большого ствола. Лодка была узкой и на вид неустойчивой, но мальчик сказал, что она всех выдержит, даже богатыря. Богатырь поглядел на лодку и сказал:
— А может, я вас здесь подожду?
— Боишься? — спросила Алиса.
— Не боюсь, я плавать не умею, — сказал богатырь. — В моей кольчуге я как топор на дно пойду. Жалко меня.
— А подвиги? — спросила Алиса. — Ты хотел подвиги совершать.
— А если я утону, — резонно ответил богатырь, — то и подвиги некому будет совершать. Пустое дело. Хотя, конечно, подвиги совершать имею желание.
В конце концов богатыря уговорили. Он поехал отдельно, после того как перевезли Алису с козликом. Он сидел в самой середине лодки, неподвижный, как железная статуя, зажмурив глаза, и так крепко держался за борта, что на том берегу всем вместе пришлось разгибать его пальцы, а в бортах остались глубокие вмятины.
Когда все поднялись на высокий дальний берег, Герасик показал на синеющий впереди лес и сказал:
— Вот это и будет разбойный лес. Дорога туда через луг, другой дороги нету.
— Спасибо тебе, Герасик, — сказала Алиса. — Возвращайся домой, дедушка будет волноваться.
— Домой я пока не пойду, — сказал маленький изобретатель, шмыгнув носом. — Торопиться мне некуда. Я здесь посижу, подумаю. У воды мысли лучше приходят.
— Ты это брось, — вдруг вмешался в разговор богатырь Сила. — Ты это брось, думать. Ты же не сказочный, а, можно сказать, обыкновенный человечек. Думают волшебники и колдуны. Твое дело землю пахать и лапти плести.
Сила уже отдышался, страх его пропал, да он и сам о нем позабыл.
— Иди, — сказала Алиса богатырю. — Иди вперед, мы тебя догоним.
Богатырь послушался и побрел вверх по откосу.
Алиса сказала:
— Если мы долго не будем возвращаться, ты нас не разыскивай. Ты в деревню возвращайся. Мало ли что — а вдруг нам придется дальше идти Кусандру искать?
— Хорошо, — сказал мальчик. — Я дотемна подожду и поеду обратно.
Сверху послышался тихий плач.
Прислушались — точно, кто-то плачет.
Они побежали наверх.
Там, над рекой на обрыве, не было ни одной живой души. Богатырь уже ушел далеко к лесу.
— Я знаю, кто плачет, — сказал Герасик.
Он показал на яблоню, усыпанную тяжелыми плодами. Ветки ее согнулись под тяжестью яблок почти до самой земли.
