Наконец спустившись на самое дно, македонянин стряхнул с себя песок и посветил вокруг факелом. Куда бы не падал свет огня, в ответ на яркие лучи темная пещера отзывалась ослепительными бликами и переливами золота и драгоценных камней. Гефестион прошел на середину подземной комнаты и вздохнул с облегчением. За прошедшие века грабители и мародеры не сумели добраться до этой заветной сокровищницы. Он вспомнил, как они возвращались в Вавилон через Карманию. Сокровищ, добытых в результате завоеваний, было так много, что изнемогавшие воины уже не могли их нести. Тогда Александр повелел вырыть в земле комнату и сложить туда все богатства, оставив лишь те, что люди были способны унести с собой. Когда его приказ был исполнен, царь приказал закрыть вход в нишу плитой и засыпать ее песком. Единственным явным ориентиром подземной сокровищницы стал обломок скалы, одиноко стоявший посреди пустыни. В ту минуту, прощаясь с похороненным богатством, повелитель Запада и Востока вряд ли мог предположить, что однажды спустя столетия его самый близкий друг и наперсник вернется сюда.
Гефестион подошел к высокому глиняному кувшину, наполненному драгоценными камнями, и набрал полную пригоршню. Рубины, сапфиры и изумруды играли на его ладони яркими бликами. Македонянин насыпал камни в сумку, перекинутую у него через плечо, и хотел было взять еще, но потом передумал. Гефестиону претила мысль о том, чтобы разграбить сокровищницу, столь заботливо оставленную Александром. Наоборот, он хотел сохранить и преумножить сохранившиеся здесь драгоценности.
Медленно обошел он всю пещеру, узнавая предметы, пролежавшие здесь столько веков. Неожиданно ему на глаза попался персидский меч, не слишком дорого украшенный, чтобы привлекать внимание, но все же очень красивый. Македонянин не выдержал и взял его в руки. Уж очень захотелось ему оставить меч себе. Гефестион вздохнул и рассудил, что, забрав его, вряд ли нанесет большой урон сокровищнице. Он пристегнул ножны к поясу и, в последний раз окинув взглядом комнату, начал подниматься. Когда он выбрался на поверхность, была уже глубокая ночь. Македонянин развел костер и в свете огня задвинул плиту на место. Затем он решил немного перекусить и отдохнуть, чтобы набраться сил. Проснувшись на рассвете, Гефестион начал закапывать разрытый им ров. Через двое суток уже ничто вокруг валуна не напоминало о том, что кто-то тревожил безмятежность пустыни.
Пересчитав взятые им драгоценные камни, македонянин аккуратно разделил их на несколько частей и спрятал в разные места. Меч он аккуратно завернул в кусок ткани и уложил в свою суму. Затем, сев на уставшего от безделья верблюда, он направил его обратно в сторону города.
Гарри оторвался от созерцания шумной улицы манхэттенского Даун-Тауна и посмотрел на Лилиан, которая сосредоточенно работала. Джил давно ушла, оставив их одних.
— Уже почти шесть, — произнес он. — Домой не собираешься?
— Я еще немного задержусь, — отозвалась она. — Хочу закончить модуль.
Голдфилд прошел к своему столу и опустился в кресло. Несколько минут он молча изучал профиль девушки.
— Почему ты так на меня смотришь? — спросила Тревис, не поворачиваясь к нему.
— Поражаюсь твоему трудолюбию, — солгал он.
— Можно тебя спросить? — снова заговорила Лилиан.
— Спрашивай, — Голдфилд вздохнул, предчувствуя очередной неприятный инцидент.
— Почему ты такой злобный циник? — она повернулась к нему.
— Это твой вопрос? — он скривил усмешку.
— Да.
— А почему ты такая любопытная зануда? Ответ на эти два вопроса примерно один и тот же.
— Ладно, я задам другой вопрос, — Тревис набрала воздуха в грудь. — Помнишь ту брошюрку, что я вытащила из твоего ящика?
— И что? — буркнул Гарри.
— Ты всерьез интересуешься походами Александра Македонского?
Голдфилд остолбенел.
— Почему ты спрашиваешь?
— Я недавно ходила в библиотеку… Знаешь, я не очень разбираюсь в истории и об Александре тоже мало что знаю… Я просто взяла там одну книгу…
— Какую?
— «Сравнительные жизнеописания» Плутарха…
— Я не понимаю, в чем твой вопрос.
— Я хотела попросить тебя рассказать мне об Александре, если ты о нем что-нибудь знаешь. После твоей брошюрки мне стало очень интересно.
Гарри обескуражено посмотрел на нее.
— Пожалуйста, — она улыбнулась ему ослепительной улыбкой.
— Лили, — Гарри встал и начал растерянно собирать свои вещи. — Иди-ка лучше домой, а то, сейчас придет охрана и выставит нас отсюда.
— Какой же ты вредный, — Тревис обиженно посмотрела на него. — Даже рассказывать не хочешь. Ладно, — она вздохнула, — сама найду что-нибудь и почитаю.
Она встала и тоже начала собираться.
— А что это вдруг тебя так заинтересовал Александр? — Голдфилд смерил ее критическим взглядом.
— Я же объяснила, увидела твой проспект путешествия и заинтересовалась, — Лилиан неторопливо укладывала ноутбук в сумку.
— И какие книги ты собираешься читать? — недовольным тоном проговорил он.
— Не знаю, — она пожала плечами, — какие найду.
Гарри сделал паузу.
— А что именно ты хочешь о нем узнать? — спросил он.
— Да в принципе все, — отозвалась Тревис, надевая куртку. — Ну, так как, расскажешь?
Голдфилд медлил, пытаясь разгадать замысел девушки.
— Мы могли бы немного прогуляться, а потом заскочить в Старбакс и выпить горячего шоколаду, — Лилиан улыбнулась.
— Ладно, — сдался он. — Пошли.
Они вышли из здания и медленно пошли вдоль побережья Гудзона.
— Плутарх довольно интересно пишет об Александре, — начала Тревис.
— Да, я читал его «Сравнительные жизнеописания», — кивнул Гарри.
— Судя по его словам, выходит, что Александр Македонский был поистине великим человеком.
— Так оно и есть, — Голдфилд пожал плечами. — Ты в этом сомневалась?
— Я никогда об этом не думала, — призналась Лилиан.
— Александр был храбрым воином, мудрым царем и верным другом, — проговорил он.
— А это правда, что он много пил?
— Не всегда, другие пили куда больше.
— Расскажи, пожалуйста, — попросила Тревис.
Гарри остановился и с сомнением посмотрел на нее. Его не покидало предчувствие того, что Лилиан ведет с ним какую-то игру. Но она смотрела на него столь искренним и невинным взглядом, что Голдфилду не к чему было придраться.
— Ладно, — он медленно пошел дальше. — С чего начать?
— С его детства, — Тревис осторожно взяла его под руку и с облегчением убедилась, что он не попытался стряхнуть ее с себя.
