Пол чувствовал, как его душа молит о передышке, но видение по-прежнему руководило им. «Еще немного…» — сказал он себе. Черный мрак без видений ждет его впереди. Там, впереди, место, лишенное видений, место горя и вины, место, где упадет луна.
Он вошел в этот мрак и упал бы, если бы Айдахо не поддержал его.
— Мы пришли, — сказал Тандис.
— Осторожно, сир, — Айдахо помог ему переступить порог. Занавеси коснулись лица Пола. Айдахо остановил его. Пол чувствовал вокруг себя комнату, ее каменные стены были занавешены тканями.
— Где Чани? — прошептал Пол. Кто-то голосом Хары ответил:
— Она здесь, Узул.
Пол с дрожью перевел дух. Он боялся, что ее тело уже убрали туда, где Свободные возьмут ее воду для племени. Как было дальше в видении? Чувствуя себя покинутым в своей слепоте, он спросил о детях.
— Они тоже здесь, милорд, — ответил Айдахо.
— У тебя чудесные близнецы, Узул, — сказала Хара, — мальчик и девочка. Видишь? Вот они, в колыбели.
«Двое детей», — с удивлением подумал Пол. В видении была только дочь. Он освободился от руки Айдахо, добрался до места, откуда слышался голос Хары, споткнулся обо что-то твердое. Руки его ощупали преграду — металгассовая колыбель.
Кто-то взял его за руку и окликнул по имени.
Это Хара. Она направила его руку в колыбель. Он почувствовал мягкую нежную плоть. Такая теплая! Ощупал ребра, ощутил дыхание.
— Это твой сын, — прошептала Хара. Она передвинула его руку. — А это дочь… Ты теперь в самом деле слепой, Узул?
Он знал, о чем она думает. «Слепой должен быть покинут в пустыне». Племена Свободных не могли нести мертвый вес.
— Отведите меня к Чани, — сказал Пол, не отвечая на ее вопрос. Хара повернула его и направила в левую сторону.
Теперь Пол принял смерть Чани. Он занял свое место во Вселенной, нежеланное место. Каждый вдох усиливал его горе. «Двое детей?» Теперь он ступил на тропу, где видение никогда не вернется к нему, и это казалось совершенно неважным.
— Где мой брат? — раздался за его спиной голос Алии. Он услышал ее шаги. — Я должна поговорить с тобой, Пол.
— Чуть погодя, — сказал Пол.
— Немедленно! Относительно Лачмы.
— Я знаю, — сказал Пол. — Подожди…
— У нас нет времени.
— У нас его сколько угодно.
— Но у Чани его нет!
— Помолчи! — приказал он. — Чани мертва. — Он закрыл ей рот рукой, когда она попыталась возразить. — Приказываю тебе замолчать! — Он понял, что она подчиняется, и убрал руку. — Опиши мне, что ты видишь.
— Пол! — В ее голосе слышались слезы и горе.
— Все неважно, — сказал он, заставляя себя успокоиться. Да, она еще здесь. Тело Чани лежало на матраце в круге света. Кто-то расправил ее белое платье, постарался убрать кровь. Пол не мог уйти от видения ее лица, оно было перед ним — зеркало вечности в неподвижных чертах.
Он отвернулся, но видение двинулось вместе с ним. Она ушла и больше не вернется… Воздух, Вселенная — все опустело. Неужели в этом его эпитимья? Он хотел заплакать, но не мог. Неужели он слишком долго прожил со Свободными? Мертвые требуют своей влаги!
Поблизости заплакал ребенок. Этот звук задернул занавес его видения. Пол был благодарен темноте. «Это — другой мир, — подумал он. — Два ребенка…»
Это была последняя его мысль, пришедшая из оракульского транса. Он пытался вспомнить, как расширяется вневременное сознание после приема меланжа — и не смог. Своим новым сознанием он не видел будущего. Он отвергал будущее, любое будущее.
— Прощай, моя сихайя, — прошептал он.
Голос Алии, резкий и требовательный, донесся откуда-то сзади него:
— Я привела Лачму! Пол обернулся.
— Это не Лачма, — сказал он. — Это лицевой танцор. Лачма мертва.
— Но послушай, что она говорит, — сказала Алия. Пол медленно двинулся на голос сестры.
— Я не удивлен, застав тебя живым, Атридес. — Голос отличался теперь чуть больше от голоса настоящей Лачмы, как будто говорящий, использовавший голосовые связки Лачмы, больше не старался их тщательно контролировать. Пол чувствовал, что его тронула странная искренняя нотка в этом голосе.
— Не удивлен? — переспросил он.
— Я — Скайтейл, лицевой танцор тлелаксу. Прежде чем мы будем договариваться, я хотел бы спросить кое о чем. Я вижу за тобой гхолу или Дункана Айдахо?
— Это — Дункан Айдахо, — сказал Пол. — И я не буду договариваться с тобой.
— Думаю, будешь, — сказал Скайтейл.
— Дункан, — спросил через плечо Пол, — убьешь ли ты этого тлелаксу, если я попрошу?
— Да, милорд. — В голосе Айдахо звучал еле сдерживаемый гнев.
— Подожди! — остановила его Алия. — Ты не знаешь, от чего отказываешься.
— Знаю, — возразил Пол.
— Если это действительно Дункан Айдахо, слуга Атридесов, — сказал Скайтейл, — значит, мы нашли рычаг! Гхола может вернуть себе свое прошлое. — Пол услышал, как кто-то прошел мимо него. Голос Скайтейла теперь доносился сзади.
— Что ты помнишь из своего прошлого, Дункан?
— Все. С самого детства. Я даже помню тебя возле бака, когда меня извлекали из него, — сказал Айдахо.
— Замечательно! — воскликнул Скайтейл. — Это замечательно!
Пол слышал, как передвигается этот голос. «Мне нужно видение», — подумал он. Тьма его раздражала. Тренировка Бене Гессерит предупреждала его об ужасной угрозе, таящейся в Скайтейле, но тот оставался лишь голосом, тенью движения.
— Это дети Атридеса? — спросил Скайтейл.
— Хара! — позвал Пол. — Унеси их отсюда.
— Всем оставаться на месте! — загремел Скайтейл. — Предупреждаю, лицевой танцор движется гораздо быстрее, чем вы подозреваете. Мой нож прервет обе эти жизни прежде, чем вы прикоснетесь ко мне.
Пол чувствовал, как кто-то взял его за руку и отвел в сторону.
— Достаточно, Алия! — сказал Скайтейл.
— Алия, — сказал Пол. — Не нужно.
— Это моя вина, — простонала Алия. — Моя вина!
— Атридес, — окликнул Пола Скайтейл, — договариваться будем?
Пол услышал за собой хриплое проклятие. Горло его судорожно сжалось, когда он услышал сдерживаемую ярость в голосе Айдахо. Айдахо не должен сломаться, иначе Скайтейл убьет детей!
— Чтобы заключить сделку, нужно иметь товар, — сказал Скайтейл. — Не так ли, Атридес? Хочешь вернуть себе свою Чани? Мы восстановим ее для тебя. Это будет гхола, Атридес, но гхола с полной памятью! Не нужно торопиться с ответом. Вели своим друзьям приготовить криогенный раствор, чтобы сохранить тело.
«Снова слышать голос Чани, — подумал Пол, — чувствовать ее присутствие рядом… Так вот почему они дали мне Айдахо — гхолу. Чтобы я знал, насколько полно можно восстановить оригинал. Полное восстановление… на условиях тлелаксу. Я навсегда стану их орудием. Чани, прикованная к той же судьбе страхом за детей… Угроза нового заговора…»
