Лкиар заметил кого-то знакомого в другой клетке и обменялся с ним парой слов. Затем он вновь говорил с Айвеном, потому что охранники оказались недовольны разговорами между клетками. Айвен просил Лкиара побольше говорить, рассказывать о себе, о городе, о его жителях. Это помогало усвоеню языка. И Лкиар удивлялся той скорости, с которой его сосед схватывал смысл слов.
На следующее утро телега двинулась, и Айвен проснулся от этого. Их вывезли из леса, а затем повезли в поверженный город. Лкиар смотрел на свои бывшие владения и старался не думать о том, что произошло. Айвена, наоборот, все интересовало. Он спрашивал о разных вещах, о домах, о дворце, об истории города. И Лкиар под конец сдался. Он вновь начал рассказ и под конец заметил, что это помогало ему на время забыться. Хоть он и был в клетке, он мысленно вновь становился правителем Бикатирна.
Телега въехала в город и оказалась на широкой улице, по бокам которой оказались жители города. Айвен смотрел на них и чувствовал в них ненависть. Ненависть, обращенную к Лкиару, а через бывшего правителя и к нему.
- Они тебя ненавидят. — произнес Айвен.
- Еще бы. Ведь я держал их в узде, а теперь они станут сбродом, который ни на что не годен, лишь на насмешки над своим бывшим правителем. — ответил Лкиар. Он был спокоен и не обращал внимания на крики толпы.
Айвен тоже перестал обращать на них внимание. В конце концов, те, кто уважал Лкиара, сейчас либо мертвы, либо не смеют показаться. Те же, кто ненавидел, оказались на улицах и приветствовали захватчиков, надеясь таким образом избавиться от рабства, которое было им уготовано Кинтсом.
Телега въехала за внутренние стены дворца, и теперь вокруг не было никого, кроме охраны. Через некоторое время Лкиара и Айвена разделили. Айвен мог бы помочь Лкиару, но в этот момент это было почти невозможно. Тем более, что он остался бы на свободе недолго. На дорогах было полно ловцов рабов, которые быстро бы схватили его.
Айвена посадили в подземелье, где у него не было никого, кто мог бы с ним говорить. Это было довольно плохо, но выбора не было. Надо было сначала получить знания языка, культуры и еще многого другого, что могло бы ему помочь.
Положение Авурр в это время оказалось примерно таким же. Ее выловили на дороге, и она оказалась в гареме какого-то местного князька. Женщин-рабов в этом мире использовали иначе, чем мужчин. Обучение языку у Авурр шло несколько быстрее. Ее соседки оказались довольно болтливыми, хотя их знаний хватало только на то, чтобы описать внутренний мир гарема. Но и этого было достаточно, чтобы начать общение. Знания Айвена и Авурр складывались, и таким образом они узнавали больше об этом мире.
Вечером за Айвеном пришли. Его вывели из камеры и провели через дворец. Он оказался перед Кинтсом, сидевшим на троне. Он узнал это из мыслей стоявших рядом слуг.
Айвена толкнули на пол, заставив упасть на колени.
- А теперь проси у меня пощады, если хочешь жить. — произнес Кинтс на своем языке.
- Я не понимаю. — ответил Айвен на русском.
- Что он сказал? — резко спросил Кинтс.
- Он говорил это, когда я допрашивал его. — произнес Венур. Айвен знал его имя из разговоров между ним и его воинами. Теми самыми, которые поймали Мака.
- Может, он действительно не знает язык? — спросил Кинтс. — Лкиар говорил, что его сосед долго не мог с ним говорить, пока Лкиар не стал учить его своему языку. Спроси его на языке Лкиара.
- Ты знаешь язык Лкиара? — спросил Венур.
- Несколько слов. — ответил Айвен.
- Кто ты?
- Меня зовут Айвен.
- Откуда ты и как сюда попал?
- Я из очень далекой страны. — ответил Айвен. — Я хожу по разным странам и изучаю их.
- Ты изучаешь страны? — удивился Венур.
- Да.
- Правитель, этот человек говорит, что он изучает страны. — перевел Венур слова Айвена Кинтсу.
- И много ли он знает стран? — спросил повелитель. Венур перевел вопрос.
- Я плохо знаю язык. — ответил Айвен. — Я не знаю, как ответить.
Перевод Венура не понравился Кинтсу. Он выругался и затем задал новый вопрос.
- Может, ты хочешь, чтобы тебя выпороли? — перевел Венур.
- От этого не прибавится знаний языка. Я мог бы рассказать, если бы узнал язык. — ответил Айвен. — Научите меня, и я расскажу.
Кинтс остался недовольным ответом Айвена, но он ничего не смог поделать.
- Найдите какого-нибудь раба, который не может работать, и посадите его вместе с этим в подвал. — приказал Кинтс. — И пусть он учит наш язык. Через восемь дней он должен уметь говорить.
Айвена отвели в подвал, а затем к нему посадили какого-то худого, избитого раба. Айвену пришлось довольно долго втолковывать ему, что от того требовалось, но через несколько дней он смог говорить. Но оказалось, что этот раб был не только слабым, но и глупым. Он почти ничего не знал, и когда прошло четыре дня, Айвен обратился к охраннику приносившему еду.
- Мне нужно поговорить с начальником.
- Зачем это тебе? — недовольно спросил охранник.
- Повелитель приказал научить меня говорить. Этот раб не научит меня большему, чем он сам умеет. Кроме того, он уже может работать, а не прохлаждаться здесь зря. — ответил Айвен.
- Я что, не умею говорить? — вскочил Мика, тот самый раб.
- Ты умеешь говорить. — ответил ему Айвен. — Но сегодня с обеда ты больше не сказал ни одного слова, которое я бы не знал. — Ответил Айвен.
Охранник удалился и через некоторое время в камере появился Венур.
- Ты научился говорить? — спросил он удивленно.
- Настолько, насколько умеет говорить этот раб. Но он не знает даже, как называются части телеги, кроме колеса. Как я могу рассказывать о странах языком раба, который ничего не видел в своей жизни?
- А ты очень самоуверенный тип. — произнес Венур.
- Что значит «самоуверенный«? — спросил Айвен. — Я не слышал от него такого слова.
- Похоже, тебя действительно надо еще учить. — проговорил Венур. — Но похоже, ты хочешь выучить язык, ничего не давая взамен. Завтра с утра я представлю тебя повелителю, и он решит, что с тобой делать.
Мика увели, а затем к Айвену посадили другого раба, заставив того говорить. Хук оказался более разговорчивым, и его язык был более богатым. Он говорил почти без умолку и произнес, когда устал:
- Я уже не могу говорить. Венур приказал мне, чтобы я говорил без остановки, и если я перестану, он прикажет меня пороть.
- Ничего. Можешь отдохнуть. Я буду спрашивать тебя, что значат незнакомые слова, которые ты говорил, и ты будешь отвечать. Но не торопись, иначе я ничего не пойму. — произнес Айвен.
Последние слова он произнес для того, кто подслушивал за дверью. Во-первых, это облегчило бы положение Хука, которому не нужно было бы торопиться, а во-вторых, это доказало бы, что Айвен действительно учит язык, а не занимается болтовней.
