Невыносимо медленный разговор продолжался четыре часа.
Выводы ученых оказались вполне определенными.
— Пострадавший от лучей “Черного блеска” человек не парализован. Это лучевая болезнь, которую на Фаэтоне называют… — последовало непереводимое слово. — Опасности для жизни нет. Но он будет находиться в неподвижном состоянии четыре ваших года. Никакого лечения не требуется. Надо только поддерживать силы организма способами, которые мы вам укажем.
— Будет ли он совершенно здоров, когда очнется?
— Да, будет совершенно здоров. Болезнь не оставит никаких следов. При условии точного выполнения предписанного нами режима.
— Требуется ли ваше присутствие?
— Один из нас останется на Земле.
— Ясен ли вам теперь механизм действия лучей “Черного блеска”? — спросил фаэтонцев Хосс.
— Все стало предельно ясно. Мы знаем теперь, что такое этот загадочный “Черный блеск”. Если это вещество осталось еще где-нибудь, ваши люди могут его не опасаться. На Марсе, с помощью лингвмашины Эйа, мы подробно ознакомим вас с атомарным и молекулярным строением “Черного блеска”. Вы легко сконструируете прибор для его обнаружения на расстоянии.
— Чудесно! — воскликнул Хосс.
Для него, работника истребительных отрядов, это было самым важным из всего, что сказали фаэтонцы. Устранялась главная и единственная опасность работы.
Но Ио и Люция “Черный блеск” интересовал меньше всего. Они задали фаэтонским ученым целый ряд вопросов, стараясь уяснить себе причины болезни Волгина и се ход. Они очень жалели, что на Земле нет лингвмашины, знающей земной и фаэтонский языки, так как перевод Хосс оставлял желать лучшего. Но все же они сумели понять самое основное.
Теперь они могли следить за состоянием своего пациента не вслепую.
Трое фаэтонцев улетели обратно на родину, один, по имени Иэйа, остался на острове. В срочном порядке изготовлялась лингвмашина для переговоров с людьми. Изучить земной язык Иэйа не мог: голосовые связки фаэтонцев были устроены так, что они не могли произнести более половины звуков.
Мэри решила во что бы то ни стало научиться говорить по-фаэтонски. Она осталась с отцом.
Всеобщее волнение улеглось. Волгин снова будет выключен из жизни, на этот раз на четыре года, а затем он вернется к людям. Слова фаэтонцев ни в ком не вызывали сомнений — все окончится благополучно.
Жизнь Волгина вне опасности — это было самое главное!
1От четырехлетней летаргии Волгин очнулся сразу. Не было полубессознательного состояния, тумана в мыслях, пробелов в памяти. Он просто проснулся, как привык просыпаться всегда.
И сразу вспомнил все, что видел и испытал до момента потери сознания.
Было темно. Он лежал в мягкой и удобной постели. Смутно проступали очертания предметов — ночного столика, нескольких кресел, стола.
Очевидно, была ночь.
“Ясно! — подумал Волгин. — Я на Марсе. Эскадрилья вернулась туда после этой странной истории с “Ф-277”. Но ведь я — то потерял сознание, почему же меня не положили в больницу? Да, у них нет больниц… Но почему тогда я один? Нет даже сиделки”.
Привычным мысленным приказом он потребовал, чтобы открылось окно, если оно есть в комнате.
“Окно” открылось. Темная завеса раздвинулась, и неожиданно на постель Волгина лег луч лунного света.
“Вот как! Я на Земле. Еще более странно. Неужели я мог так долго спать?”
Он чувствовал себя настолько обычно, что ему и в голову не приходило, что он мог быть в бессознательном состоянии Вероятно, его просто усыпили.
Но сейчас болен он или здоров? Это было неизвестно. Свет полной Луны заливал все вокруг, и Волгин понял, что эта комната ему совершенно незнакома Здесь он никогда не был.
Спать ему не хотелось, но и встать с постели он не решался. Может быть, ему нельзя вставать…
“Если бы это было так, — решил он наконец, — то возле меня кто-нибудь был бы”.
Смущало отсутствие верхней одежды. Ее нигде не было.
Волгин все же встал.
Он не почувствовал при этом никакой слабости. Нет, видимо, он совсем здоров.
Он подошел к окну. И тут только заметил, что это было действительно окно — сквозное отверстие в стене, а не прозрачная стенка, как в других домах. Слабый, очень теплый ветер шевелил волосы на голове Волгина Он сел на подоконник.
Было приятно смотреть на Луну, на звездное небо — такие привычные, родные, хорошо знакомые — после черной бездны Вселенной, где он был совсем недавно.
“Ф-277”, голубой клубящийся шар… зеленые огоньки, обжигающий, как пламя, воздух. лица Керри и Чарли, напряженные, с широко открытыми глазами, полными ужаса. Хорошо, что вес это кончилось, прошло, кануло в прошлое!
Нет, больше он не покинет Землю! Хватит космических впечатлений!
Жаль все же, что он не видел, что было дальше Видимо, ничего страшного не произошло, иначе он не был бы здесь, на Земле. Катастрофы удалось избежать.
Но с ним, Волгиным, что-то случилось. Почему-то пришлось усыпить его и отправить на Землю, на остров Кипр…
Волгин внезапно сообразил, что мысленно назвал место, где находится. Конечно, это был сад, который он видел тогда, после выхода из лечебного павильона Безотчетно он узнал его. Тропические растения, узкие песчаные дорожки, белые здания, прячущиеся в зелени.
А вон там знакомый купол павильона, в котором прошло столько томительных месяцев.
Волгин сдвинул брови и задумался.
Если его привезли сюда, значит, с ним было что-то серьезное. Не просто сон после обморока. Что же произошло? И сколько времени он здесь находится?
Его путало, сбивало с толку то обстоятельство, что он был один, что возле него никого не было.
Волгин вернулся к постели и лег. Но сон не приходил. Он “закрыл” окно, однако и это не помогло. Волгин чувствовал, что хорошо выспался и не заснет больше
Позвать кого-нибудь?..
“Зачем беспокоить людей? — подумал он. — Пусть спят”.
Он приготовился терпеливо ждать утра.
Знакомый, едва слышный звук долетел до ушей Волгина — это отворилась дверь.
В комнату кто-то вошел.
Завеса окна чуть-чуть раздвинулась. Волгин увидел, что вошла женщина. Когда она приблизилась, он узнал Мельникову.
Он поспешно закрыл глаза Его считают больным — это ясно. Иначе необъяснимо се появление в его комнате глухой ночью. А раз так, се может взволновать неожиданное пробуждение Волгина.
Мария Александровна подошла к постели и наклонилась над нею. Видимо, се успокоило ровное дыхание Волгина, она повернулась, чтобы уйти. Он понял, что она дежурная и находилась в соседней комнате. Может быть, ее привели сюда звуки его шагов, а теперь она убедилась, что это ей только показалось.
