Риту показалось, что он догадывается.
Он напрягся, пытаясь разорвать свои путы, но снова не почувствовал ничего, кроме боли. Кто бы ни взял его в плен, действовал он в огромной спешке. У Рита отобрали только меч; сумка по-прежнему висела у него на поясе.
Подводу сильно тряхнуло, Рит подпрыгнул — у него вдруг родилась идея. Извиваясь, как червяк, он стал отползать в заднюю часть подводы, обливаясь потом от страха. Он боялся, что кто-то может повернуться и посмотреть в его сторону. Он добрался до края деревянного настила. Подвода в очередной раз подпрыгнула, и Рит вывалился на дорогу. Подвода покатила дальше и исчезла во тьме. Игнорируя ушибы, Рит повертелся, покрутился, скатился с дороги по каменному склону в глубокую тень. Рит лежал тихо, боясь, что жрицы на подводе заметят его исчезновение. Поскрипывание подводы замерло вдали. Ночь выдалась тихой, если не считать грубых завываний ветра.
Рит приподнялся, покачался и встал на колени. Побродив во тьме, он обнаружил острый край скалы и начал тереть о него свои путы. Процесс был бесконечным. Его запястья покрылись ссадинами и кровоточили. Голова болела. Любопытное ощущение нереальности всего происходящего охватило его. Темнота и скалы обступили его, словно обрели некое примитивное сознание и хотели помешать. Отгоняя подобные мысли, Рит пилил свои путы. Наконец веревки подались, и его руки оказались свободны.
На мгновение Рит присел, сгибая и разгибая пальцы, расслабив все мускулы. Потом он согнулся, чтобы освободить ноги — операция безумно утомительная в темноте.
Наконец он встал, постоял покачиваясь, держась за скалу, как за опору. Над краем скал поднялся Браз, слегка осветив равнину. Рит, несмотря на боль, влез по склону на дорогу и осмотрел ее. Он посмотрел в одну сторону, потом в другую. Позади лежали Выселки Задно, где-то впереди ехала подвода, скрипя на ходу; ехала намного быстрее, потому что жрицы, без сомнения, уже обнаружили исчезновение Рита Но на подводе почти наверняка находилась Юлин-Юлан. Рит пустился в погоню, хромая, ковыляя так быстро, как мог. Согласно первоначальному рассказу Баоджиана, до местечка Фазм было еще полдня пути, а Семинария располагалась на неизвестном расстоянии от маршрута каравана. Дорога среди холмов была, очевидно, более коротким путем и прямо вела к цели.
Вскоре она пошла вверх, поднимаясь к бреши в гряде холмов. Рит, спотыкаясь и задыхаясь, упрямо тащился вперед. Он и не надеялся догнать подводу, которая двигалась с неизменной скоростью, установленной восемью мягкими лапами огромного зверя, который тащил фургон. Наконец Рит достиг перевала и остановился передохнуть, потом он отправился дальше, спустившись к заросшей лесом равнине, смутно различимой в чернильно-темном свете Браза. Деревья здесь выглядели удивительными и странными, со стволами, мерцающими белым и поднимающимися, словно спирали, вьющимися круг за кругом, иногда спирали одного дерева переплетались с соседними. Листва казалась лохмотьями черного шелка, и каждое дерево заканчивалось слегка светящимся грубым шаром, покрытым оспинами.
Из леса доносились звуки: карканье, журчание воды в ручьях (в их журчании слышался плач). Рит то и дело останавливался и запускал руку в свою сумку, сжимая энергетическую батарею.
Браз утонул в лесу.
Местами растения сверкали там, где сквозь листву пробивался лунный свет, были видны следы подводы, по которым и шел Рит. Он шел, бежал рысью, несся и снова, переводя дыхание, замедлял свою скорость до прогулочного шага. Большое бледное существо бесшумно скользило над ним по воздуху. Оно казалось воздушным, как мотылек — огромные мягкие крылья и круглая, как у младенца, голова. Один раз Риту показалось, что он не так далеко слышит замогильные голоса. Когда же Рит остановился, прислушиваясь, то понял, что ему показалось. Он продолжал идти, сражаясь с ощущением, что все это происходит во сне. Такое ощущение возникло у него из-за бесконечно однообразного ландшафта. Ноги Рита стремились скорее повернуть назад, чем идти вперед.
Дорога снова резко пошла вверх и нырнула в узкое ущелье. Некогда высокая каменная стена перегораживала путь, но ныне она лежала в руинах. Остался только высокий арочный портал, под которым и проходила дорога. Рит резко остановился, подсознательно почувствовав опасность. Но обстановка выглядела совершенно неопасной, по крайней мере так ему казалось. Рит бросил вперед кусок скалы. Нет ответа, нет реакции. Сойдя с дороги, Рит с огромной осторожностью обошел разрушенную стену. Сделав крюк в сотню футов, он вернулся на дорогу и посмотрел назад. Но если опасность и существовала, он не смог разглядеть ее в темноте.
Тогда Рит отправился дальше. Каждые несколько минут он останавливался, прислушиваясь. Стены ущелья расходились в стороны и стали ниже, небо стало ближе, лишь свет созвездий Тскейя освещал серые скалы и склоны холмов.
Что-то замерцало в небе. Бормотание, звук полускрипучий, полурезкий. Рит помчался вперед, спотыкаясь на каждом шагу. Дорога, кружа, вывела его на холм. Рит остановился, глядя на сцену, такую же сверхъестественную и дикую, как и весь Тскей.
Семинария Женского Таинства располагалась в плоской долине. Ее окружали скалы и утесы. Массивное четырехэтажное сооружение из камня было втиснуто в лощину, сдавленную парой скал. Повсюду вытянулись навесы из досок и прутьев, загоны для животных и клетки, сараи и стеллажи прямо под открытым небом. Перед Ритом возвышалась платформа, выдающаяся из склона холма, с двухэтажными зданиями по бокам и с тылу.
Праздник был в самом разгаре. Красные, темно-красные и оранжевые огни факелов освещали пару сотен женщин, которые двигались перед платформой, полутанцуя, полушатаясь в состоянии безумной ярости. Они носили лишь черные панталоны и черные сапоги, а остальная часть их тел была обнажена; волосы они сбрили. Многие были без грудей. Места, где находились раньше груди, отмечали два красных шрама; эти женщины, более активные, маршировали и собирались толпами. Их тела блестели от пота и масел. Другие, расслабленные и вялые, сидели на скамьях, отдыхая, или, менее яростно превознося свои молитвы, стояли за скамьями. Возле платформы располагался ряд низких клеток, в которых скорчившись стояли обнаженные мужчины. Эти мужчины нестройно пели, и именно их песню Рит услышал издалека. Когда один из мужчин сбился, языки пламени ударили из пола у него за спиной, и после этого он закричал громче прежнего. Пламя регулировалось ключом на пульте, за которым стояла женщина, частично одетая в черное. Именно она дирижировала демоническими завываниями. «Для этого меня и погрузили на подводу… я бы тоже пел», — подумал Рит.
