Оставаться на месте резона у нас не было. Стрелки из лука, кто остался жив, были напуганы, но не более того, а значит, им вполне может прийти в голову вернуться сюда большим числом. Если не для того, чтоб отомстить, то хотя бы для того, чтоб посмотреть что сделал неведомое чудище с телами их товарищей. А ждать их тут и объясняться…
Кстати.
Я достал из ранца ленту универсального переводчика и налепил на лоб. Пользы от него сейчас, конечно, не было никакой, но пусть хоть информации набирается. С примитивными языками эта машинка вполне могла справиться за несколько дней, а то и часов, а пищу для размышлений я собирался дать ей богатую. Добыча НАЗа неизбежно должна была обогатить наш словарный запас, по крайней мере, в сфере проклятий и сожалеющих выкриков.
Все получилось так же, как я и рассчитывал.
— Я их вижу…
— Далеко?
— Километра два. На самом берегу встали.
— Значит не потеряемся…
Нужно было идти выручать свои пожитки. Чен спустился и под его взглядом я переоделся. Сперва ноги, потом поясной ремень… Так все нормально… Какие-то мелкие летучие твари кружили вокруг меня, изредка пристраиваясь попить кровушки. Это утешало. Хорошо. Это значило, что в случае чего и мы могли бы ими пообедать. Не комарами конечно, а чем-то более существенным. Тут дело в принципе.
Края комбинезона сблизились, сошлись и слиплись. Я разок подпрыгнул, проверяя всё ли нормально. Комбинезон холодил кожу, я поеживался, но быстро согрелся.
— А ты что на их месте сделал бы?
— С НАЗом? Смешной вопрос. Себе бы оставил. Как законную добычу, — ответил я, будто Чен не знал об инструкциях, придуманных компанейскими службами безопасности именно на такой вот случай. Чен кивнул, словно ничего другого и не предполагал услышать.
— Эти, я думаю, от тебя недалеко ушли, только тут наверняка с дисциплиной построже будет, чем у нас. Чуть что и голову долой…
— Сперва полагается руку, — напомнил я.
— На счет головы это я в переносном смысле… Так что, скорее всего он в самой охраняемой палатке.
— Не страшно.
Я набросил на голову капюшон, не опуская пока лицевого щитка и спросил:
— Ну как?
— Никак…
Он коснулся сенсора на моем поясе, и я исчез. То есть никуда я, конечно, не пропал, но комбинезон на мгновение став молочно-белым потух и начал приспосабливаться к обстановке. Я смотрел на руки, и на моих глазах они исчезли. Сперва потемнели, потом стали коричнево-зелеными, в тон травы и земли, и, наконец, на них пропечатались несколько веток.
Я сдвинул руку и увидел, что точно такие же ветки соседний куст протянул между рукой и землей. Стеклянный человек!
— Работает!
— Говорящая голова, — отозвался Чен и пояснил. — Был такой древний трюк у престидижитаторов средней руки.
Он обошел вокруг меня, хмыкнул.
— Ладно. Иди. Про лицевой щиток не забудь.
Едва я собрался опустить его, как непоследовательный китаец остановил меня.
— Погоди, важное скажу. Связью пользоваться не будем. Только в самом крайнем случае.
Я кивнул. Чен любил советовать. К сожалению чаще всего не в тот момент, когда это действительно было необходимо.
Роли мы с ним распределили так. Я иду в лагерь за НАЗом, а он смотрит за мной со стороны и в случае чего приходит на помощь.
— Надеюсь, что моя помощь тебе не понадобится.
— Я тоже надеюсь, — поддержал его я.
Я ведь на помощь и не рассчитывал. Я-то в невидимке, а он — как есть в натуральную величину. Делать ему там нечего… Знает он там, правда, какие-то китайские штучки с рукомашеством, только кто знает насколько его штучки мудренее туземных? Только он, оказалось, не об этом говорил.
— Я имею в виду, что ракетчики могут слушать эфир, — пояснил Чен. — Запеленгуют и…
Да. Это он правильно подметил. Если уж эти захотят нас добить, то они ведь и третьей ракеты не пожалеют.
Берег Эйбера. Лагерь Имперской панцирной пехоты.
За полотнищами палатки, отделявшими их от леса и реки, уже наступила ночь. Там сырой ветер трепал кусты и траву на берегу реки, там мошкара кружилась над часовыми, там горели костры, там храпели свободные от стражи латники, а в палатке эркмасса все было не так.
В палатке был свет, тепло и многолюдие. Тут собрались все, кого эркмасс пригласил подивиться чудом.
Под самой полотняной крышей висел серебряный светильник. Ветерок, что поддувал из щелей, раскачивал его и от этого крылья демонов, что лежали посреди палатки, казалось не лежали спокойно, как заведено лежать всякой полезной вещи, на полу, а ерзали по земле, не находя места в присутствии окуренной священным дымом веревки.
Добычу положили левее входа, у самого порога, словно у тех кто принес их сюда не хватило сил, чтоб дотащить этакую тяжесть до центрального столба…
На самом деле это приказал сам эркмасс — не захотел Кори поганить свой походный шатер этой мерзостью.
Брат Терпий и брат Пэх оплясали находку и теперь Кори и смотрел на то, что никто до него не видел.
Эвин стоял позади него, среди приглашенных, и ждал, что сделает эркмасс. Даже с трех шагов видно было, что трогать это все ему не очень то и хотелось, но и просто смотреть на это было глупо. Нужно было что-то сделать.
— Поступим с этим, как с вражеским оружием, — подал голос Эвин, подвинув кого-то плечом и выходя вперед. — В оружии потерянном врагом нет вреда для овладевшего им.
Эркмасс посмотрел на него. Во взгляде его не было гнева, только раздумье. Эвин поклонился, ловя удачу.
— Я думаю, эркмасс это правило распространяется на все. И на эти крылья тоже. Позволь?
Он сделал движение и Кори не остановил его. Латники уже держали эту дрянь в руках, и ничего с ними не случилось.
Присев на корточки Эвин коснулся пальцем крыла. Оно было прохладным, неживым. Кроме всего на нем не было перьев, но это было именно крыло — легкое, но прочное и изготовленное из чего-то, что еще не имело названия. Он почувствовал шелковистость, гладкость материала и мельком пробежала мысль, что такие крылья должно быть легко скользят в возухе…
— Кожа? — спросил Кори.
Эвин задержался с ответом.
— Может и кожа, только чья? Я такой кожи не знаю…
— Это кожа праведников!
Брату Терпию никто не возразил, но никто и не согласился. От него другого и не ждали.
Косо глянув на него спаситель эркмасса жестом попросил отдвинуться ближних командиров и стал растягивать находку по полу. Эркмасс смотрел молча, пока из кусков не сложился довольно большой треугольник. Каких-то кусков не хватало, но форма уже определилась. Разбирая обломки, Эвин наткнулся на небольшой ящичек не похожий ни на что виданное им прежде. Темно-коричневый явно состоящий из двух половинок, с выпуклостью там, где эти половинки смыкались. Он дернул его раз, другой, но он оказался намертво прикрепленным к трубке, а может быть такой странной кости и самому большому куску крыла.
