— Не посмеете! У меня не меньше адвокатов, чем у вас, к тому же мои — получше ваших.
— Учтите только, что в американских судах вас уже не так любят, как когда-то. Ведь оказалось, что Луна вовсе не принадлежит Соединенным Штатам.
— Попробуйте, попробуйте! Я сверну вам шею и выкину из дела.
— Не зарывайтесь, Дилоуз! Я верю, что у вас найдется против меня козырь в рукаве. Но до этого не дойдет. Я ведь тоже хочу, чтобы корабль полетел как можно скорее. А вы не полетите, потому что сами откажетесь от полета.
— Сам, вот как? Вы решили, что я спятил?
— Наоборот.
— Тогда чего же ради я откажусь?
— Из-за расписки, которую вы мне дали. Я не хочу потерять свои деньги.
— Но ведь срок еще не истек.
— Верно, но я хочу быть уверен, что в свое время я все же получу их.
— Болван вы этакий, поймите — если я убьюсь, вы их сразу и получите.
— Да неужто? Так вот, Дилоуз, если вы погибнете во время полета на Луну, я не получу ни гроша. Я справлялся в компаниях, где вы застрахованы — почти все они очень ловко обошли пункты, связанные с летательными аппаратами, начиная с воздушного змея. Если вы подниметесь на борт корабля, они аннулируют полисы, и суд их поддержит.
— Это вы им подсказали?!
— Спокойнее, Дилоуз, говорю я вам! Естественно, я их просветил, но не для того, чтобы вам повредить, а чтобы самому не оказаться в дураках. Я не желаю получать деньги по вашей расписке ни сейчас, ни после вашей гибели. Я хочу, чтобы вы вернули мне деньги из своих прибылей и вели дело, пока они не пойдут сами собой.
Гарриман отшвырнул изжеванную сигару.
— Мне плевать, — проговорил он сдавленным голосом, — сколько вы на этом потеряете. Если бы вы их не надоумили, они заплатили бы, как миленькие.
— Вам следовало быть предусмотрительнее, Дилоуз, распространить страховку на космическое путешествие.
— Но ведь в полисе Северо-Атлантической…
— Я был и там. Их формулировка — сплошной туман. В страховом деле тоже надо многое менять.
Гарриман призадумался.
— Пожалуй. Джордж, позови Каминза. Подключим к этому нашу собственную страховую компанию.
— Не беспокойте Каминза, — остановил его Диксон. — Лететь вам все равно нельзя — слишком много дел на Земле.
— Дэн, я лечу и все тут! Задерживайте корабль, если сможете. Выставьте вокруг охрану — я всех раскидаю.
Диксон поморщился.
— Я не хотел говорить, Дилоуз, но придется. Даже если я и пальцем не шевельну, вас все равно остановят.
— Кто?
— Ваша супруга.
— А она здесь при чем?
— Она знает об истории со страховкой и готова возбудить против вас дело о защите своих прав. Если вы не откажетесь лететь, она потащит вас в суд и добьется описи имущества.
— Значит, вы и ее втравили.
Диксон промолчал. Он знал, что это Энтенца выболтал все миссис Гарриман, но сейчас было не до личных счетов!
— Она сама что-то заподозрила. Я говорил с ней, не отрицаю, но она сама попросила меня о беседе.
— Я вас в порошок сотру! — крикнул Гарриман и отвернулся к окну.
Диксон подошел к нему, положил руку на плечо.
— Не переживайте так, Дилоуз, — мягко сказал он. — Никто не собирается топтать вашу мечту, просто пока для нее не пришло время. У вас есть обязательства перед всеми нами. Мы делаем одно дело, и вы должны быть с нами до конца.
Гарриман ничего не ответил.
— Ну ладно, на меня вам наплевать, — продолжил Диксон, — но подумайте о Джордже. Он всегда был с вами, даже когда считал, что вы его разоряете. А ведь так оно и окажется, если вы не доведете дело до конца. Ну как? Хотите пустить Джорджа по миру?
Гарриман резко повернулся и посмотрел Стронгу прямо в глаза.
— А ты сам что скажешь, Джордж? Ты тоже считаешь, что я не должен лететь?
Стронг смущенно потер руки, облизнул пересохшие губы и посмотрел Гарриману в лицо.
— Все в порядке, Дилоуз. Поступай, как считаешь нужным.
Гарриман долго смотрел на компаньонов. Казалось, он готов заплакать.
— Ладно, сучьи дети, — сказал он наконец. — Ладно. Я остаюсь.
Это был чудесный вечер, такие часто бывают в окрестностях Пайкс-Пик после грозы.
Катапульта четко рисовалась на фоне горы, она словно раздвинула скалы. Во временном, еще недостроенном космопорте Гарриман и Очень Важные Персоны прощались с пассажирами корабля.
Толпа зрителей обступила корабль и основание катапульты. Это было безопасно — двигатели корабля заработают, лишь когда он вознесется над горой. Правда, и корабль, и блестящие рельсы тщательно охранялись.
Диксон, Стронг и прочие сбились в свою кучку между группой официальных лиц и толпой провожающих. Гарриман развлекал улетающих.
— Счастливого пути, доктор. Присматривайте за ним, Джанет, не давайте ему пялиться на лунных девушек, — он подошел к Костэру, о чем-то с ним перемолвился и похлопал по плечу.
— Он хорошо держится, правда? — сказал Диксон.
— Может, мы напрасно его удержали? — ответил Стронг.
— Что? Ерунда! Он нужен нам здесь. Как бы то ни было, он обеспечил себе место в истории.
— Зачем оно ему? — задумчиво сказал Стронг. — Ему нужно место в космолете.
— Ну вас к черту… Ему нельзя лететь на Луну… Во всяком случае, не раньше, чем он приведет в порядок- все земные дела. Ведь он сам все это придумал.
— Это верно…
Гарриман обернулся и направился к ним. Они замолчали.
— Все в порядке, — весело сказал он. — Я лечу следующим кораблем. Вот увидите, к тому времени я все налажу. Отлично смотрится, правда? — добавил он, указывая на «Мэйфлауэр».
Люк закрылся. На контрольной башне зажглись прожекторы. Взвыла сирена.
Гарриман подался вперед.
— ДАВАЙ!
Вся толпа разом вскрикнула. Громадный корабль сначала медленно, потом все быстрее и быстрее двинулся к вершине горы. Когда «Мейфлауэр» сорвался с катапульты и вырвался в небо, он казался совсем маленьким.
На мгновение он завис неподвижно, а потом — просто исчез. Корабль ушел на рандеву с танкерами.
Когда корабль вознесся над горой, и люди бросились к катапульте, Гарриман остался стоять на месте. Диксон и Стренг тоже. Хотя они стояли втроем, Гарриман казался совершенно одиноким. Он смотрел в небо, не обращая внимания на компаньонов.
Стронг прошептал Диксону:
— Вы читаете Библию?
— Иногда.
— Он похож на Моисея, узревшего землю обетованную.
Гарриман повернулся, увидел их.
— Вы все еще здесь? — сказал он. — Пойдемте… Надо работать.
