— Откуда вы это знаете?
— Такая у меня работа, чтобы все знать.
Штайнер был изумлен. Жданович дружески похлопал Генриха по плечу и произнес:
— Я тебя ни в чем не обвиняю, Генрих. Знай одно: я в тебя верю! Только молод и горяч ты, и мало у тебя жизненного опыта, но ничего, это со временем проходит. А сейчас помоги нам найти Клауса фон Фрича. Ступай, Генрих, и подумай.
Он вышел из здания с огромным чувством вины перед этим человеком.
Генрих Штайнер стоял на улице и смотрел на ясное голубое небо. Свежая утренняя прохлада его бодрила. Он вспомнил тот день, когда встретился со Ждановичем, и, сожалея об этом, размышлял: «Не мое это дело — разыгрывать шпионов, не мое. Истинное мое призвание — авиация. Здесь все ясно и понятно. А с этими шпионами сам черт ногу сломает, одно притворство».
Генрих осмотрелся, думая, куда ему направиться. Город просыпался. Он вспомнил вчерашний вечер и подумал: «говорили мы с Матильдой о многом, а главного я у нее так и не спросил».
Генрих вернулся домой вовремя. У калитки он встретил Матильду.
— У меня к тебе важный разговор, — произнес он.
— Слушаю тебя.
— Скажи мне, кто тебя вчера провожал? — хмуро спросил Генрих.
На ее лице выразилось недоумение. Овладев собой, она раздраженно заявила:
— Генрих! Ты меня удивляешь. Неужели ты ревновать надумал?
— Я не об этом.
— Тогда о чем ты? Объясни мне?
— Сначала ответь мне на вопрос.
Она усмехнулась и произнесла:
— Хорошо, я отвечу на твой вопрос. После последней нашей с тобой встречи меня никто еще не провожал. Теперь ты доволен?
— Это правда?
— Не сомневайся во мне, я лгать не умею.
— Странно.
— Почему странно? Объясни мне наконец, что происходит?
— Хорошо, объясню. Вчера один человек мне сообщил, что он провожал белокурую девушку. Он якобы заступился за нее и отбил у пьяных парней. Вот я и подумал о тебе.
— А кто этот человек? Ты можешь мне сказать? — с нескрываемым интересом спросила она.
— Конечно, могу сказать. Это германский летчик Клаус фон Фрич.
— Да, я его знаю, — холодно ответила она.
— Откуда?
— Он часто бывает в библиотеке.
— Неужели он так много читает?
— Я бы так не сказала. Это все его сердечные дела.
— Он встречается с девушкой? — в недоумении задал вопрос Генрих.
— Да, представь, что это так.
— И кто она, если не секрет?
— У меня нет от тебя секретов. Это моя подруга Ольга Гаевская.
— Как ты сказала? — удивленно спросил Генрих.
— Ольга Гаевская! — повторила она.
— А где она проживает?
— Рядом со мной, в соседнем доме. Там еще огромная ива во дворе растет.
— А брат у него есть?
— Не знаю, она ничего мне про это не рассказывала.
— Кстати, какая она, Ольга Гаевская?
— Она похожа на меня, тоже светловолосая.
— Позволь я провожу тебя до работы?
— Пожалуйста, я буду только рада.
— В таком случае вперед, Матильда, и быстрее.
Они преодолели небольшое расстояние до библиотеки и торопливо вошли в здание. Матильда осмотрела все помещения и сообщила:
— Ее пока нет.
— В таком случае мне необходимо отлучиться.
— Да, что все — таки произошло?
— Я все объясню потом. Только я прошу тебя: о нашем разговоре никому не рассказывай, а тем более своей подруге.
— Хорошо, — задумчиво произнесла Матильда.
* * *
Генрих выскочил из здания и бегом побежал к дому Гаевской. Он бежал и думал:
«Неужели Клаус скрывается у нее? По крайней мере, все сводится именно к этому. Хотя не так уж глуп этот барон, чтобы смиренно сидеть и ждать ареста у своей девушки. Наверняка он что-нибудь придумал».
Вот уже показался тот дом и роскошная ива во дворе. Генрих замедлил бег и остановился перед домом. Вокруг никого не было. Он постучал в дверь. Через минуту дверь открыли, и Генрих увидел старушку.
— Здравствуйте, бабушка.
— Здравствуй, коль не шутишь.
— Мне Ольгу нужно увидеть.
— Какую Ольгу? — изумилась она.
— Мне Ольгу Гаевскую можно увидеть? — нетерпеливо выкрикнул он.
— Вы, мил человек, верно, адресом ошиблись, здесь такая не проживает.
— Бабушка, да что вы тут мне говорите? Как же не проживает?!
— Вот так и не проживает, говорю вам.
— Тогда пропустите меня в дом, я хочу сам в этом убедиться.
При этом Генрих вытащил наган и вошел в дом. Хозяйка испуганно отстранилась.
— Пожалуйста, проходите, — пролепетала она со страху.
Осмотрев внутреннее помещение, он понял, что следов пребывания в таком убогом жилище тех, кого он ищет, просто не могло быть в силу ряда причин. Была в избе лишь одна маленькая кровать и стол. Все вещи из одежды были надеты на самой хозяйке. Генрих понял, что его провели. Хмурый, он вышел из дома и направился в библиотеку. Как он и предполагал, Матильды Левандовской там уже не было. Он вошел в кабинет заведующей.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте, — ответила белокурая молодая женщина.
— Скажите, где Левандовская?
— Она сегодня уволилась. Вот ее заявление на столе.
— Причина ее увольнения?
— Я не знаю.
— Неужели она вам ничего не объяснила.
— Нет.
— А Ольга Гаевская у вас работает?
— Да, это я.
Генрих сердито смотрел на нее, и дикая злоба вспыхнула в его сознании.
— А подпоручик Гаевский кем вам доводится? Это ваш брат? — громко выкрикнул он, доставая наган из кобуры.
Испуганная женщина побледнела. Ее губы затряслись, она со страхом выговорила:
— Нет у меня никого и брата тоже. Вообще никого. Все погибли в Гражданскую войну.
— В таком случае где Клаус фон Фрич?
— Я не знаю, возможно, на службе. А что вы имеете в виду что, наконец, происходит? — возмущенно спросила она.
— Это не важно.
Генрих заткнул наган обратно в кобуру и произнес:
— Простите, я погорячился.
Он вышел из кабинета и направился на выход.
— Вот так мне и надо. Провели, как самонадеянного щенка, — с болью в голосе произнес он сам себе.
Штайнер шел по улице, и казалось, весь белый свет был ему не мил. Он понял унизительность своего положения, а поэтому чувство огромного стыда накатилось на него. Перед его глазами возник образ Ждановича с его незабываемыми словами надежды: «Знай одно: я в тебя верю!»
Ноги привели его домой. Генрих понуро вошел в избу. Хозяйка, увидев его, удивленно поинтересовалась:
— Генрих, что с вами?
Он промолчал.
— Что случилось? На вас лица нет. Вы поругались? — вновь поинтересовалась она.
Тут до его сознания дошел ее вопрос.
