Чэд Оливер - Ветер времени

Первым ответил Црига, самый младший.

— Но ведь мы не обязаны спать так долго, правда? Я хочу сказать, что мы могли бы заснуть на пять или на десять тысяч лет — ну, сколько понадобится, а потом проснуться уже в цивилизованном мире, но еще не обладающем атомной энергией. Мы не вернулись бы домой, но могли бы создать себе новый дом сами. — Его глаза заблестели, и он продолжал увлеченно: — Мы тогда словно перенеслись бы назад во времени на нашем Лортасе, увидели бы своими глазами то, о чем приходилось читать в исторических книгах…

— Надо бы мне взяться за исторические книги, — заметил Нлезин.

— Об этом стоит подумать, Црига, — сказал Уайк, не обращая внимания на Нлезина. — И, конечно, вопрос не исчерпывается только…

— Еще бы! — прервал его Лейджер, внезапно оживившись. — Как это я сразу не подумал? Мы же можем просто остаться тут. Мы знаем уже, с чем имеем дело, верно? И здесь не так уж плохо, а? То есть ничего похожего на миры, которые мы видели после того, как там принялись расщеплять атомы: кругом зелень, вода годится для питья, воздух не сжигает легкие. Все равно нам не вернуться домой, так стоит ли пытаться? Мы поселились бы где-нибудь в подходящем месте, возделывали бы поле и прожили бы так жизнь. Чем плохо?

— Нет женщин, — грубовато заявил Нлезин.

Лейджер засмеялся.

— Но ведь тут же есть туземки? Чем они плохи? А мы могли бы выдать себя за богов!

— Ну, вряд ли им придется по вкусу бог с заячьим сердцем, — заметил Нлезин, усмехаясь уголком рта.

— Это еще что? — Лейджер приподнялся. — Нлезин, я больше не желаю терпеть наши…

Нлезин даже не посмотрел на него.

— Бесстрашный репортер ставит фонарь изнеженному романисту, — пробормотал он вполголоса.

— Довольно! — вмешался Уайк. Он не повысил голоса, но Лейджер сразу сел на место. — Не будем ссориться, у нас и без того много забот. Однако Лейджер сказал именно то, о чем я думал. Правда, сам я выбрал бы другое, но надо смотреть на вещи реально. Я больше не капитан, а просто Уайк. Я не имею права приказывать вам и не собираюсь этого делать. К сожалению, Лейджер прав. Если взвесить все шансы и решить, что теперь нам следует думать только о себе, то нам лучше остаться здесь. Думаю, что мы уцелеем, и, возможно, нам будет житься не так уж плохо.

— Растительная жизнь приносит мало радости, — сказал Арвон.

— А вы откуда знаете? — спросил Нлезин.

Арвон промолчал.

Колрак, не сказавший ни слова за время совещания, медленно поднялся и приставил ладонь к глазам.

— Прежде чем строить планы, как мы поселимся возле туземцев, — сказал он, — не худо бы спросить у них, что они скажут по этому поводу.

Все вскочили.

С юга по равнине двигались черные фигурки. Они приближались бесшумно и быстро.

Люди!

Все инстинктивно отошли к открытому люку корабля. Человек встречается в разных местах и о нем можно сказать многое, но он всегда опасен. Он — главный среди животных, которые убивают, и не щадит даже себе подобных.

— Стойте! — крикнул Уайк. — Их только четверо. Нлезин, принесите со склада несколько парализующих пистолетов. Остальным оставаться на месте.

Лейджер попятился поближе к люку. Он, казалось, взвешивал, не выступить ли открыто против Уайка, но почувствовал, что остальные его не поддержат.

— По-моему, лучше вернуться на корабль, — сказал он. — Там безопаснее.

— Но оттуда мы ничего не увидим, — возразил Арвон. — Что же, мы так и будем прятаться каждый раз, как вблизи появятся охотники?

— Смотря за кем они охотятся, — улыбаясь вставил Црига. — Первобытный человек, если не ошибаюсь, нередко бывает людоедом.

— Вопрос в том, — сказал Уайк, — что мы о них ничего не знаем. И так продолжаться не может. На мой взгляд, нам не грозит никакая опасность. Радиус действия наших пистолетов, несомненно, больше радиуса действия любого оружия здешних людей.

— Но ведь вы же не станете стрелять в них без всякого повода? — сказал Колрак. — Они могут и не замышлять ничего дурного.

— Стрелять мы будем, только если они нападут на нас, — ровным голосом объявил Уайк, глядя на Лейджера. — А! Спасибо, Нлезин.

Нлезин роздал остальным маленькие пистолеты.

Теперь оставалось только ждать.

Четверо охотников, пересекавших равнину, были безмолвны, как ветер. Но с ними была собака и она залаяла, почуяв незнакомый запах.

Арвон смотрел на туземцев с непонятным благоговением. Охотники подходили все ближе, спокойно и открыто. Еще немного — и будут видны их лица. Арвон словно глядел в прошлое, окутанное непроницаемым туманом, в колыбель человечества, одинаковую для многих миров. Перед ними были люди, не знавшие ни городов, ни земледелия, ни письменности, люди на заре истории, только начинающие долгое восхождение, которое в конце концов приведет их к звездам — или к небытию.

Контраст между их и его опытом придавал этим дикарям ореол простодушия и невинности. Им, наверное, был знаком страх, эгоизм, а может быть, и ужас, но им еще предстояло познать зло, скрытое в них самих.

Охотники приближались — люди из далекого прошлого, юность человечества. Они остановились метрах в тридцати от корабля, и Арвон мог наконец подробно их разглядеть.

Они стояли плечо к плечу, молча, невозмутимо. Похожий на волка пес припал к земле и заскулил, высунув розовый язык, с которого капала слюна.

Как всегда, действительность вызвала некоторое разочарование, и все-таки эта другая жизнь была по-своему драматична, исполнена пота, надежд и запахов.

Туземцы были невысоки ростом: Арвон заметил, что у них у всех прямые, черные волосы, узкие, темные глаза, а кожа — светло-бронзовая. Они были одеты в грубо сшитые шкуры.

Эти люди были горды. Они стояли спокойно, не переминались с ноги на ногу, с откровенным любопытством разглядывали чужаков и с высокомерным убеждением в собственном превосходстве ждали, чтобы те сделали первый шаг. Все четверо были вооружены: двое держали копья с каменными наконечниками, а двое других — что-то вроде копьеметалок, в которые были заложены зловещего вида дротики.

Ветер донес до Арвона их запах, и Арвон невольно улыбнулся: для призраков они были довольно вещественны.

— Колрак, — шепнул Уайк.

— Что?

— Сходите на корабль, принесите четыре острых ножа из салона. А потом мы с вами попробуем подойти к ним поближе и завязать дружбу.

Туземцы молча наблюдали, как священник скрылся в люке. Что они думают о корабле, как объясняют друг другу его появление? Арвон попытался представить себе, как они воспринимают то, что видят. Вероятно, они понимают, что перед ними — искусственное сооружение, но связывают ли они этот предмет с грохотом, потрясшим их мир несколько дней назад?