— Я веду машину, так что немного занят, чтобы думать об этом, — Райдер оглянулся и изобразил улыбку с обложки. — Но дай мне немного времени, и я что-нибудь откопаю.
— Уверена, так и будет, — я закрыла глаза в надежде немного отдохнуть. Не получилось. Открыла глаза. — Что происходит, когда они лишаются сил? Я про эмпатию, если что.
— Все зависит от самого эмпата. Обычно, чтобы набраться сил, им нужно поспать. Если не получается, им нужно уединиться где-нибудь и поспать там. Часто они делают процедуру, которую я бы назвал «очисткой системы», то есть выводят из себя накопившиеся токсины от воздействия негативных эмоций, после чего напитываются позитивными эмоциями. Я об этом не так много знаю.
— Потому что не спрашивал?
— Потому что об этом никто не хочет рассказывать. Центаврийские таланты внедрены в их тела так же, как мышцы, органы. По крайней мере, я так понял. Прямой ответ трудно получить.
— Не хотят, чтобы мы знали их слабые стороны?
— Желаешь их в этом обвинить?
Я задумалась.
— Честно? Нет. Так что происходит с Мартини, когда он сбрасывает с себя негатив?
Райдер не ответил.
— Ну же, Джеймс, неужели я задала бестактный вопрос?
— Нет.
— Тогда почему ты притворился мистером Тихая Ночь?
— Чем сильнее эмпат, тем дольше он может продержаться, — вздохнул Райдер. — К тому же, он может заставить себя продержаться еще чуть-чуть.
Конечно, после такого не трудно оказалось подвести правильный итог.
— И, следовательно, они сложнее выводят из себя эмоциональные токсины.
— Верно.
Я посмотрела на Мартини и заметила:
— Он кажется вполне здоровым.
— Так и есть. Он крепкий, бодрый и все остальное, что ты можешь о нем сказать. До тех пор, пока не износятся его эмоциональные блоки. Тогда он, первым делом, становится обычным человеком. Не могу объяснить точнее, но это все равно, как внезапно оглохнуть, ослепнуть и лишиться голоса.
— Ты сказал: «первым делом». Что происходит потом? Или через некоторое время?
— Уходит приглушение и наваливается шквал эмоций. С этим трудно справиться.
— Как положить хамелеона на плед?
— Да, причем не одного. И тогда это все начинает на него влиять как физически, так и морально. Это похоже, как будто тебя со всех сторон толкают, пихают, причем и физически и психически. Только это все происходит быстрее и, насколько знаю, сложнее. Если это произойдет и он вовремя не получит помощи…
Райдер замолчал, и мне пришлось его подтолкнуть:
— Твоя драматическая пауза слишком затянулась, а ты не досказал самого главного.
Райдер снова оглянулся, но на этот раз улыбки на его лице не было.
— Если Джефф вовремя не получит помощи, он умрет.
Это заявление, сделанное тихим тоном, заставило меня задуматься. С трудом подавила желание, чтобы вместо Мартини это был Кристофер. Как бомбу замедленного действия. Пришлось напомнить себе, что у меня пока что нет привязанности к кому бы то ни было, к Мартини тем более, так что сейчас можно побеспокоиться о чем-нибудь другом.
— Получается, что сегодня Мартини чуть не переступил порог смерти? — у меня хорошо получается беспокоиться о чем-то еще.
— О, нет. Поверь, когда Джеффу будет плохо, ты об этом узнаешь.
— Не хотелось бы этого видеть, — поскольку неминуемая смерть отступила, наступила угроза смерти от старости в этой бесконечной пробке. В конце концов, я решила расслабиться.
Я наблюдала за автомобилями по соседству, за тем, как мы все дружно и потихонечку пробираемся вперед. Это было так спокойно, что волей неволей в голове стала формулироваться очередная очередь вопросов.
— Почему мы не можем убить Йейтса?
— Мы должны убить его, когда он в образе Мефистофеля, — ответил Райдер.
— Почему?
— Это сложно, — вздохнул Джеймс, — но я попробую.
На некоторое время он замолчал. Я было подумала, что он подбирает слова, чтобы ответить на вопрос, но вскоре поняла, что ответа могу и не дождаться.
— Разве ты сам, когда присоединился к команде, не задавал этот вопрос?
— Да, задавал. Но ученые обрабатывают массу информации и не особенно охотно делятся ей с водителем-человеком, даже если он часть Альфа-Команды.
— Это, по-моему, несправедливо.
— Я с этим живу. Ты по-прежнему заинтересована в этих сверсуществах или уже хочешь присмотреть местечко где-нибудь в офисе?
— Думаю, что нахожусь в большой опасности со стороны этих сверхсуществ, так что давай разберемся с этим.
— И после этого будешь утверждать, что работаешь маркетологом? В большинстве случаев, когда паразит проникает в человека, он тут же берет под контроль управление телом. Поэтому обычно сверхсущества начинают сразу мутировать, — я уже видела, как это работает, так что новостью для меня это не стало. Джеймс, тем временем, продолжал: — Но бывают редкие случаи, когда связка человек-паразит не сходит с ума. Паразит понемногу приспосабливается к новым условиям, — об этом мне тоже уже говорили. — В этом случае получается этакое раздвоение личности. Поэтому, когда сверхсущество находится в человеческой форме, человек не знает, что у него внутри поселился паразит. Насколько нам известно, только тогда, когда паразит чувствует угрозу, он превращает тело человека в сверхсущество.
Это уже кое-что новенькое.
— Получается, что когда все тихо и стабильно, паразит достаточно умен, чтобы не мешать человеку, только если ему лично не угрожают?
— Похоже, что так.
— Помнит ли паразит, что он паразит?
— Мы не знаем, — вздохнул Райдер. — К счастью, есть только несколько сверхсуществ, контролируемых человеком. Но, из-за этого же мы не можем к ним подобраться, и весьма мало о них знаем. Большая часть того, что я тебе рассказал, всего лишь гипотеза.
— И у вас нет аппарата типа Церебро для поиска паразитов или сверхсуществ, так?
— Так. Я знаю, многое звучит, как сюжет из комикса, но реальность такова, что есть вещи, которые нам пока недоступны. Или же мы о них не знаем. Я надеюсь, что хотя бы одна из наших научных групп работает над чем-то, вроде мутанта Финдера или над прибором типа Церебро, но разработке до завершения еще далеко. По крайней мере, насколько это известно полевым агентам.
— Хорошо, но я все еще не могу понять: почему мы не можем их убить, когда они в человеческой форме?
— Вопрос политики. Это плохо. Мы будем ничем не лучше террористов, убивающих невинных людей.
— Но они уже не люди!
— Да, но когда паразит неактивен, ты не сможешь распознать в человеке сверхсущество. Да и когда он умирает, это тоже невозможно. К тому же, — добавил Райдер после короткой паузы, — паразит может покинуть одно человеческое тело и перейти в другое. Паразит должен быть убит, но его можно убить только тогда, когда он превращается в сверхущество или он находится вне человеческого тела.
