В свои неполные двадцать Делакрус чётко усвоила: жизнь – это битва.
Её взвод залёг в подвале супермаркета. Наблюдателей к вентиляционным люкам, карточки огня, в дальнем углу оборудовать отхожее место. Взводный лейтенант – хлопчик совсем «зелёный». Естественно, на парня все положили. «Не на корабле, выдрючиваться не надо», – искренне посоветовали ему. Да только мальчик непонятливый оказался: стратегически важный объект, приказ командования, вы у меня под трибунал… Вот Петрович его и грохнул: ствол к затылку, дави спуск, вся недолга.
И взял командование на себя:
– Братва, пожрать бы?
Штыки кровожадно впились в консервы НЗ. Пятерых отрядили наверх. «Без бухла не возвращаться!» – вот это правильный приказ. А то карточки какие-то…
* * *
Тряхнуло так, что Толян погнул сферу в трёх местах – низковато отделение управления, хорошо приложило. А если б черепом?.. Сняв ненужную теперь каску, Толян прохрипел:
– Экипаж, живы?! Доложить! Травмы, ранения?
– Механик. Два зуба.
– Молочных?
– Отставить разговоры!
– Наводчик. Ребро.
Отлично. Значит, без потерь.
– Комплект, парни! Заводи!
Взревел движок, провернулись гусеницы. Толян вскрыл секретный пакет и сообщил:
– Стёпа, квадрат две семёрки шесть три по улитке пять.
Приложив к карте линейку, он прищурился, схватил калькулятор, что-то прикидывая, и наконец выдал:
– По прямой двести десять кэмэ примерно. У нас три часа, Стёпа. Надо успеть.
* * *
Сегодня у Ли день рождения. Но подарки дарить некому: папа ушёл воевать, а мама на работе, она ведь санитарка в больнице. Наверное, раненых много.
Все говорят: война – это страшно. Говорят и плачут. Но только не Ли. У него есть винтовка с прицелом, дед подарил в прошлом году – посадил Ли на колени, обслюнявил щёку и сказал: «Ути-пути!» Дед – настоящий охотник, в молодости он убил много зайцетигров, целых два. Ли тоже метко стреляет. Он сразится с пришельцами и победит.
Он – самурай, он так решил.
* * *
Десант упал первым, записав в минус полдивизии и закидав территорию собственными трупами, но плацдарм для транспортников расчистив!
Матчастью во Флоте дорожили, потому в радиусе пятнадцати километров не осталось ни одного живого аборигена. Каждый местный – потенциальный диверсант и вредитель, способен выстрелить из-за угла и наклеить листовку на забор.
Попутно бойцы-мобилы заразили реки и грунтовые воды лучшей болезнетворной дрянью из той, что была в наличии. Воевать так воевать. И без всяких этих штатских рефлексий!
Кстати, причиной смерти всех десантников было пищевое отравление. Противник применил химическое оружие? Но почему тогда бойцы разгуливают без противогазов?..
А потому. Транспортники через один плюхались на пузо, не держала гидравлика амортизаторов – жидкость в сочленениях отсутствовала, ещё на базе «испарилась» в лужёных глотках ныне покойного личного состава. А что вы хотели, коль она на спиртовой основе?
Сначала из транспортников выгрузили вертолёты. Парочка уже стрекотала над посадочной площадкой. Прикрытие с воздуха не помешает.
Потому-то Мэт и готовился к вылету. Приказ: подавить огневую точку в полусотне километров северо-западнее. Мэт чувствовал: заварушка будет ещё та.
Лопасти вспарывали атмосферу.
* * *
Под градусом – покрасневший и потный – Петрович был неотразим. Настоящий самец в берете на вакуумных присосках, а не какой-то королевич в планетарном катере с джакузи!..
Марии Делакрус вдруг стало грустно. Она закрыла глаза, а когда открыла вновь, Петрович никуда не исчез. Его шатало, он улыбался. Экзокомб в паху заметно оттопыривался.
– Милая, сделай командиру приятно! Разве тебя не учили отдавать честь старшему по званию?
…С щелчком выбрасыватель выплюнул последнюю гильзу.
Опустив ствол, Мария Делакрус по прозвищу Бабец сидела в облаке пороховых газов, дышать которыми было привычно и почти что приятно.
Там у Петровича образовалась существенная недостача плоти.
* * *
Фэй плакала. Её суженый уходил на войну.
– А как же брачная ночь? – спрашивала его печальная Фэй.
– Вернусь, долюблю! – обещал ей храбрый Чжень.
Фэй рыдала:
– Не уходи! Останься! Будь со мной!
Но Чжень всё равно ушёл.
Фэй сидела под бумажным фонариком и думала, что, если бы мужчины слушались своих жен, никто никогда не воевал бы. Ни в одной из галактик. Вместо штыковых атак люди занимались бы любовью. С утра и до вечера. И с вечера до утра – вместо напалмовых бомбардировок.
И потому, когда ворвались оккупанты и воспользовались её прелестями, Фэй ничуть не расстроилась. Она гордилась своим дипломом гейши и пятью годами стажа в портовых доках. Но грубая солдатня приняла искусство любви за неприкрытое распутство.
Её брезгливо забили прикладами.
* * *
Ровно через восемь минут после вылета Мэт завис в километре от заданной точки, сделал два пристрелочных залпа и шквалом НУР разделал в радиоактивную пыль вражеский ДОТ, почему-то оборудованный подъездом для больничных каров и размалёванный красными крестами.
Улыбаясь, Мэт напевал прилипчивую песенку из рекламного ролика, когда сверхпрочная пуля прошила бронестекло и впилась в забрало его шлема.
Подголовник катапультного кресла сильно замарало.
* * *
Ли дослал в казённик новый патрон. Вытащил из кармана складной нож и принялся ковырять на прикладе первую зарубку.
Метрах в двухстах от его дома карусель детской площадки снесло упавшим с неба вертолётом.
* * *
Из подвала яростно отстреливались. Стальные сердечники бронебойных пуль бессильно рикошетили от брони.
Толян развернул киботанк напротив входа, эффектно подставив борт, занавешенный противокумулятивными блоками. Типа, давайте шавки, я презираю вас и не боюсь. Толян действительно не боялся: если б у местных были гранатомёты, давно бы жахнули.
Игриво качнувшись, пушка отрыгнула сгусток пламени.
* * *
Чжень трясся от страха на чердаке соседнего дома.
Воевать не хотелось категорически. Но и выставить себя трусом перед супругой он не мог. Чтобы хоть как-то оправдать дрожь в коленях, Чжень поймал по радио речь Великого Могола ибн Микадо и очень храбро прослушал её на максимальной громкости.
– В тяжкую годину надо сплотиться, – велел радиоприёмник голосом вождя, – и сделать харакири, а то и сеппуку!
Чжень с сомнением пощупал свой дряблый животик и решил пока что не спешить. Вспарывать брюшину после обильного завтрака? Это как-то неприлично.
Это испортит карму на десять жизней вперёд.
* * *
В голове волнами накатывал гул – точно прибой после шторма…
