Островок в безбрежном океане
— Дан, ты где-то далеко-далеко. Ты чё, влюбился? — это Олеся, подсела к нему с баночкой пива.
— Да. Но неудачно.
— Ее зовут Влада?
— Звали.
— Ты с ней был знаком реально или виртуально? — проявляла настойчивость Олеся.
— Какая тебе разница? Ты извини, мне не хочется говорить на эту тему.
— Понятно. Она тебя бросила?
— Да… и сама бросилась.
— Пойдем, потанцуем?
Гулянка! Застолье двадцать первого века мало чем отличалось от застолья двадцатого и других веков. Бокалы, вино, копченое мясо, маринованные огурцы и салаты, которые делают только для того, чтобы они, едва тронутые гостями, стояли на столе до утра, создавая вкупе с маринованными огурцами и запахом спиртного неповторимый «аромат» любой гулянки. А вот разговоры…
В конце девятнадцатого века мужчины обсуждали за столом вороных коней. В конце двадцатого крутые автомобили. Во второй половине двадцать первого века тоже ценили скорость и комфорт, но только при перемещении в интерпространстве.
— Кресло-Мерседес, круче ничего не бывает!
— Немцы, они и в Африке немцы.
— А я не вижу разницы — немецкое, китайское, американское. Главное не кресло, а интерфейс. Я считаю, что наши русские в этом смысле всех затолкали в задницу.
— А ты прикинь, я вчера случайно забурился в какую-то комнату, там куча фильмов, вообще самый разный ассортимент и все бесплатно и без всякой рекламы…
— Да ну на фиг, ты гонишь, проверь денежки на счету…
— Да я чё, дурак что ли, проверил, конечно…
— Мне тоже один кореш доказывал с пеной у рта, что целый месяц в какой-то комнате пользовался девчонками, всякими там разными, тоже бесплатно. А потом в конце месяца ему из банка приходит сообщение, что у него на счету минус.
— Это как так?
— А так! Надо быть внимательным, когда заходишь в комнату с девочками или типа того, где-то среди ярлычков есть маленький и незаметненький, в котором владельцы раскрывают условия договора посещения комнаты. А договор составлен гениальными юристами-психологами, которые умудряются вставлять подпунктики в договора так, что при беглом осмотре внимание на них не задерживается. И вот там, в одном из таких подпунктиков, написано, что за посещение комнаты по договору деньги снимаются со счета клиента автоматически в конце месяца. И вот мой друган заходит в комнату и видит офигенно клевых телок, которые такое вытворяют, что у него внимание не только мимо подпунктиков проскочило, он даже сам договор не попытался найти. Ты читал договор?
— Да на фиг мне договор. Там в комнате сидит чувак и говорит: «Бери все бесплатно, временная рекламная акция»
— И много ты фильмов скачал?
— Штук двадцать?
— Ну, это еще не страшно. А деньги у тебя все равно снимут.
— Да ну на фиг!
— А вот увидишь. А когда начнешь разбираться, выяснится, что этот чувак был просто вирусом. И они тебе докажут, что не несут за его действия никакой ответственности.
— Капец, беспредел!
— Это еще ерунда, некоторые аферисты вообще вставляют подпунктики о том, что оплата в конце года. Люди разоряются в хлам. Так что, если в комнате хоть немного пахнет халявой, напрягайся и будь предельно внимательным, а лучше сразу делай ноги, потому что все равно натянут на бабки.
— А мне на днях вообще «раскладка» из банка пришла с тремя адресами магазинов, а я вообще не помню, чтобы туда наведывался…
— Слушайте, кресло дормановское вообще уже уходит в прошлое. Я вчера у Стаса был. У него прямо дома — логическая суперкабинка. Смотрел объемное кино. Буквально побывал в шкуре первобытного человека. Вообще финиш, чуть не обделался прямо в кабинке! Представляешь, динозавры и всякие твари буквально кишат вокруг тебя. Я так крутил башкой, что она чуть не оторвалась.
— Я слышал, что в суперкабинке даже запахи имитируются. Неужели это правда?
— И запахи, и температура, и влажность — все меняется на протяжении всего кино. Представляешь, в конце фильма динозавр тебя съедает и ты попадаешь сначала ему в пасть и он тебя там тщательно пережевывает, потом в пищевод и так далее… Ужас, меня до сих пор тошнит…
…Танец, на протяжении которого Олеся что-то говорила Дану на ухо, закончился. Он кивал и поддакивал, хотя из-за шума и громкой музыки ничего не слышал. Его мысли были далеко. Олеся была самой что ни на есть обычной девочкой-простушкой, мечтающей о прекрасном и возвышенном. В ней абсолютно отсутствовали развратные, сексуальные и даже эротические струны. Худенькая и угловатая спина Олеси, которую Дан обнимал руками, нисколечко не волновала и не отвлекала его от мыслей. Совершенно не испытывая никаких эмоций, он поблагодарил ее за танец, сел на диван и сразу ушел в себя…
— Мальчики. Хватит трепаться. Обратите внимание на прекрасную половину. Или живые женщины для вас тоже что-то вроде динозавров?
— Да вы чё, девчонки, да мы ваще вас любим…
— Да вы только скажите, мы всегда готовы всяко разно…
— Ой уж, всяко разно, языком только и умеете болтать.
— Ну, если кому-то нравится, я могу и языком.
— Чё-ё, прямо можешь языком?
— Да любой частью тела…
— Ой, да кого вы слушаете. Вы посмотрите, девки, на эти части. Они кроме стрелки ничего не видели…
— Ладно, девчонки, чё возбудились-то? Давайте лучше выпьем. Мужики, давайте за прекрасных дам!
— Ну, слава богу, дождались…
Дан регулярно выпивал вместе со всеми, но то, что происходило за столом, долетало до его ушей только в виде тембровых вибраций. Смысл приколов до него не доходил, но на всякий случай он регулярно улыбался и старательно подставлял бокал для новой порции «допинга». Допинг ему не помешает. С тех пор, как он получил пяткой в челюсть, ему постоянно хотелось напиться и забыться. Вибрация, переходящая в судороги, постоянно стояла у него перед глазами, даже казалось, что она проникла к нему в голову, и теперь тарабанила по черепной коробке изнутри.
— Олеся, признавайся, ты чё такого нашептала Дану на ушко?
— Девки, посмотрите на него. Мы его теряем!
— Олеська, сволочь, ты зачем мужика приворожила в самом начале гулянки. Могла бы и до ночи потерпеть.
— Отстаньте, чё прицепились-то.
— Да-а-ан, возвращайся, мы все простим!
— Дан, ты нам нужен. Все тосты уже исчерпаны, а ты еще ничего не говорил.
— Дан, давай, ты умеешь… что-нибудь про стройные женские ножки…
Дан поднялся, немного помолчал и совершенно безо всяких эмоций сказал:
— Нет ничего хуже, чем испорченное хорошее.
И сел… Секунд десять за столом была полная тишина, потом кто-то крикнул:
— Дан имел ввиду, что чрезмерно большие ноги совершенно не имеют никакого смысла во время полового акта.
