Я перевел взгляд на девушку. Ее лицо словно окаменело, покрывшись сеточкой мелких трещинок. Глаза холодно поблескивали, будто залакированные.
Слизень добрался до металлической ножки стола и, обвившись вокруг нее, пополз в верх. По мере того как слизень поднимался выше, ножка покрывалась кавернами, будто разъеденная кислотой, и стекала на застеленный коврипленом пол лужицей расплавленного металла.
— Все в порядке! – радостно сообщил мне Андрей. – Через пять минут принесут.
— Какое там, к черту, в порядке, – медленно процедил я сквозь зубы.
Из-под кровати выполз второй слизень.
Третий объявился на подоконнике и пополз вверх по шторе.
Я сидел на кровати, боясь пошевелиться, в полной уверенности, что стоит мне только это сделать, и мерзкие твари разом кинутся на меня.
— Петр Леонидович? Вам нехорошо?
— Мне хреново, – уточнил я.
— Позвать врача?
— Лучше принеси водки.
— Это больница…
— Тогда – пива.
— Я не думаю…
— У меня в пиджаке были таблетки.
— Все, что находилось в карманах вашей одежды, упаковано, опечатано и убрано в сейф. Пакет доставят вместе с одеждой.
Покрытые трещинами стены стали беззвучно и медленно, как в научно-популярном фильме, рассыпаться и опадать на пол. В дырах зияла черная, беззвездная тьма. Мир у меня на глазах медленно, но неотвратимо обращался в ничто. И, что самое ужасное, никто, кроме меня, этого не видел.
У окаменевшей Натальи отвалилась, сломавшись в локте, правая рука. Отделилась и осталась лежать на столе кисть левой руки. Ровно посередине, по переносице, раскололась голова. Половинки разошлись в стороны и вывернулись наружу, превратив голову девушки в подобие зева чудовищной мухоловки. Из черепной полости выползли еще два слизня, ярко-оранжевые, в фиолетовую крапинку, с большими, выразительными, отороченными ресничками глазами на мясистых выростах.
— Ну что ж ты так, Леонидыч, – посмотрев на меня, с укоризной произнес один из слизней.
— Это уже не накат, дружище, – вторя ему, произнес другой. – Нет, это полный распад личности.
— Деграданс, – согласился с ним первый слизень.
— Упадок, – констатировал другой.
— Постмодернизм.
— Помноженный на творческую импотенцию.
— Да пошли вы! – зло огрызнулся я.
Андрей как-то очень нехорошо на меня глянул и принялся быстро-быстро давить пальцами на кнопки мобильника.
Кому он звонит?
— Понятное дело кому, санитарам! – ответил на мой незаданный вопрос оранжевый слизень.
— Ща прибегут со смирительной рубашкой! – как будто в предвкушении добавил другой. – Повяжут тебя, Гудини!
— Упакуют, точно батон колбасы!
Второй слизень вдруг засуетился.
— О! Ты посмотри, что делается! Ты только посмотри!
— Да, пора сматываться, – согласился с ним первый.
И они дружно поползли в глубь Натальиной черепной коробки.
— Эй, постойте! – окликнул я слизняков.
— Чего еще? – недовольно обернулся один из них.
— Вы постоянно живете в мозгах?
— Чувачок, мы и есть мозги, – ответил слизень и исчез.
Без них вроде бы стало поспокойнее. Правда, развороченная, будто внутренним взрывом, голова Натальи наводила на грустные мысли. Но в остальном…
Это было только начало кошмара.
Из окружавшего нас мрака выскользнули две огромные тени. Это были гигантские червеобразные существа. Тела их были похожи на расплавленное стекло, они будто не скользили даже, а перетекали из одной точки пространства в другую. С появлением этих странных существ воздух наполнился отвратительнейшим зловонием. Волна смрада накрыла меня с головой, будто плотное одеяло, так что в какой-то момент я испугался, что задохнусь.
Кто были эти существа? Из каких глубин мироздания, из каких измерений и времен проникли они в наш мир? Отвратительные чудища были ужасны своей абсолютной чуждостью нашему миру. Что они делали здесь? За чем или за кем явились?
Один из ужасающих червей скользнул по остаткам распавшегося на сотни осколков пола, изогнулся широким полукольцом и приподнял верхнюю часть тела так, что конец его оказался напротив моего лица. Вне всяких сомнений, он всматривался в мое лицо. У него не было глаз, но он изучал меня с помощью каких-то иных, недоступных и непонятных людям органов чувств.
— Петр Леонидович! Дорогой вы мой! Успокойтесь, прошу вас!
Кто это там кричит? Я никогда прежде не слышал этот голос.
— Сейчас, дорогой вы мой, сейчас мы вам поможем!..
Для того чтобы увидеть того, кто это сказал, достаточно было повернуть голову. Но я не мог отвести взгляда от словно гипнотизирующего меня червя.
— Расслабьтесь, Петр Леонидович…
Тем временем другой червь подобрался к не замечающему его Андрею, вознесся над его головой, изогнулся крючком и стал натягиваться на человека, будто чулок на ногу. Сквозь прозрачное тело монстра я видел искаженное ужасом лицо Андрея. Он что-то кричал перекошенным ртом, но слух мой не улавливал звуков его голоса. Отлетел в сторону и раскололся, ударившись о стену, мобильник, что сжимал в руке Андрей. Он сунул руку под пиджак, достал пистолет и в отчаянии принялся палить куда попало.
Что он делает? Неужели всерьез надеется убить существо из иного мира?
И тут я неожиданно вспомнил, как называются эти существа. А вместе с именем пришло и осознание чего-то чрезвычайно важного не только для меня одного, но и для всего человечества. Как минимум для всех моих современников. Это оказалась мысль, которая должна была перевернуть всю систему человеческих ценностей, полностью изменить все восприятие реальности, стереть все ныне действующие алгоритмы…
— Ну вот!
Что-то кольнуло меня в шею. Не очень больно, но чувствительно. Я машинально прикрыл уколотое место ладонью, будто комара прихлопнул.
На мою ладонь сверху легла чья-то чужая рука, морщинистая, широкая и уверенная.
— Все, Петр Леонидович, – с непонятным мне значением произнес все тот же незнакомый голос.
Прозрачный червь – я вновь забыл его имя – кинулся на меня столь стремительно, что я не успел среагировать на бросок. Он разом заглотил меня всего. И я провалился в небытие.
* * *
— …Четырнадцатый день эксперимента. Объект – Максин Петр Леонидович. Диагноз – обширная деградация тканей левой височной области головного мозга, наступившая вследствие травматического повреждения. Задача – попытаться восстановить ткани мозга, используя для этой цели специальных нанороботов серии «Пи-Икс—сто тридцать три» с функциями совмещения. Если в первые два дня отмечались незначительные улучшения в состоянии больного, то с утра третьего дня начались регрессивные изменения. Судя по томограммам, восстановление поврежденного участка мозга прошло успешно. Но при этом все сильнее проявляются негативные изменения психики пациента. Он стал более нервным и раздражительным, снова, как и сразу после травмы, перестал узнавать знакомых. Судя по обрывочным репликам, его преследуют галлюцинации, переходящие в кошмары. При этом он одержим некой идеей, суть которой, похоже, и сам не до конца понимает. Она каким-то образом связана с распространением нанотехнологий и желанием спасти мир от гибели. Полный психометрический анализ…
