Папе еще нужно время, чтобы полностью развить свою идею, но, видя раздражение своего посетителя, он соглашается дать ответ:
– Обвинитель Сепульведа. Было признано, что индейцы не имеют души. Однако, чтобы дать какое-то удовлетворение Лас Касасу, судьи потребовали, чтобы конкистадоры избегали «жестокостей и бесполезных убийств»… если только это не было оправдано понятием «справедливого закона», понятием, которое, по правде говоря, было достаточно расплывчатым, чтобы оставлять простор для всевозможных интерпретаций.
– Почему вы все это мне рассказываете, святой отец? Чтобы подготовить меня к тому, что судьи в Ватикане придут к такому же решению относительно Эмчей?
Прелат вздыхает:
– Да, боюсь, что это будет так.
– Тогда я предлагаю вам сделку. Если вы, святой отец, четко заявите, что у микролюдей есть душа, я готов всех их, сколько есть, обратить в католическую религию.
Папа смотрит на него, удивленный этим предложением:
– Вы их настолько любите?
Ученый опускает глаза:
– Мы построим церковь, что я говорю, католический собор в Микроленде. С теми же обрядами, что и здесь. У них будут те же литургии, те же духовные песнопения, те же тексты. Дословно. Мы установим над Микролендом большой крест, и они будут соблюдать пост в Святую пятницу. Духовенство, которое я выберу, будет приезжать и давать вам отчет и получать указания непосредственно от вас.
Папа останавливается и, похоже, размышляет. Давид воспринимает это как стимул для того, чтобы продолжать. Он указывает на фреску, на которой Иисус раздает хлеб беднякам:
– Если бы настоящий Иисус Христос был здесь передо мной, он, несомненно, действовал бы в этом направлении. Иисус сочувствовал всем и не позволил бы невинным страдать, не отреагировав на это.
Папа показывает жестом, что хотел бы вернуться в свой кабинет.
Он снова усаживается в свое кресло-трон, затем несколько раз складывает крест-накрест пальцы в перчатках, что у него является признаком интенсивной работы мысли.
– А сколько их, ваших микрочеловечков?
– В настоящее время около 5000. Объявите, что эти новые создания достойны того, чтобы их включили в число тех, о ком Христос говорил: «Возлюбим друг друга». Они создания из плоти, крови и нервов, как и мы. Когда их бьют, они страдают, их матери любят своих детей, они способны…
– Вы уже говорили это, вы повторяетесь, сын мой. И я знаю также, что они спасают жизни, проникая в глубь атомных станций или находя чилийских шахтеров, оказавшихся зажатыми под землей. Я знаю, что они сохраняют человеческие жизни своими несравненными маленькими ручками хирургов (я сам, признаюсь, перенес операцию на открытом сердце, которую сделала бригада Эмчей-хирургов). Я все это знаю, но…
– Но что?..
Папа вновь складывает крест-накрест пальцы в перчатках:
– …но следует понять, что, даже если бы я начал дебаты типа «Спора в Вальядолиде» о том, можно ли считать Эмчей людьми, есть ключевые экономические и политические вопросы, которые мы не можем игнорировать.
– Я являюсь одним из главных акционеров компании, которая их производит, и могу вас заверить, что с экономической точки зрения…
Тогда папа Пий 3.14 наклоняется вперед:
– Только осознаете ли вы на самом деле, о чем вы меня просите и какие последствия это может иметь?
– Это такой же вызов, как в споре в Вальядолиде. Им пришлось бы тогда платить зарплату, как наемным работникам, и предоставить им гражданские права. В конце концов, даже если ваш Сепульведа в то время одержал верх, через пятьсот лет после этого индейцы Южной Америки представляют собой самое многочисленное христианское сообщество в мире, и никто и не подумает о том, чтобы оспаривать то, что они являются людьми. Сепульведа заблуждался, а Лас Касас был прав. Это подтвердило время. И полагаю, во время вашей последней поездки в Латинскую Америку вас горячо приветствовало множество молодых южноамериканских индейцев, тогда как в Европе вам все труднее собирать толпы во время своих поездок и вы являетесь для молодежи скорее представителем старого и отжившего мира.
Укол попадает в цель.
– Возможно, но как говорил ваш президент в одной из своих речей: «Доказать свою правоту слишком рано хуже, чем быть неправым».
Папа демонстрирует свое удовлетворение тем, что нашел удачную формулировку для своей мысли.
– По отношению к своему времени, – продолжает он, – Сепульведа был прав. Он дал ответ, соответствовавший своему времени. А тот факт, что южноамериканские индейцы, я признаю это, составляют сегодня самое большое и самое динамичное христианское сообщество, возможно, как раз в наше время является следствием именно этого выбора.
Фраза «Доказать свою правоту слишком рано хуже, чем быть неправым» резонирует в голове у Давида, как дурное предчувствие.
– А не хотите ли вы стать Папой, опережающим свое время?
– Я управляю прошлым и частью настоящего. Это уже очень много. Я не хотел бы брать на себя и… будущее.
– Но вы согласны с тем, что микрочеловечки являются людьми?
– Эти «объекты» были полностью созданы в лаборатории, их можно воспроизводить, как морских свинок или цыплят в инкубаторах. То есть до бесконечности. По моему мнению, через несколько лет мы, возможно, увидим «автомат по продаже Эмчей», подобно тому как в аэропортах существуют автоматы по продаже жевательной резинки. Но я отвечу на ваш вопрос более точно, сын мой. Что составляет кардинальное различие между животным, выращенным в лаборатории, и человеком – это «неделимость» последнего. Существо, наделенное душой, уникально и не похоже полностью ни на одно другое. Именно в этом плане его можно называть индивидом. У нас уже были здесь дебаты по поводу клонов, которые являются существами, сходными с вашими Эмчами. Они также являются продуктом генетических манипуляций, и их количество может быть воспроизведено до бесконечности. Мы целый месяц заседали с нашими кардиналами, чтобы изучить проблему клонов человека, и мы пришли к заключению…
– …что они «не являются людьми», я знаю.
– И могу гарантировать вам, что, даже если бы я уступил и удовлетворил вашу просьбу, мои кардиналы не согласились бы со мной.
Ученый пристально смотрит на понтифика:
– Если проблема только в том, что их выращивают в лаборатории, то знайте, что они отныне могут размножаться естественным путем, и оплодотворение совершается не «в пробирке», а in vivo. Женщины…
– Женские особи… – корректирует папа.
– Ну, если хотите, женские особи рожают детей, как наши женщины.
