— Не может быть, а точно, — чрезвычайно уверенно кивнула Миюки, и лицо Тацуи начало выглядеть так, будто ему стало очень неловко.
— Поскольку у Хоноки такой характер, что она вкладывает в такие вещи много усилий...
— Ты счастлив, Онии-сама?
Она не чувствовала ревности, Миюки задала ему вопрос игривым тоном; не в настроении для игр, Тацуя пожал плечами в ответ:
— Вместо счастья, я чувствую вину. Даже при том, что я могу ей ответить материальными вещами, я не могу дать ей самого важного.
Миюки сделала вид, что застенчиво хватает Тацую за рукав, когда он прошептал ей эти слова несколько серьезным тоном.
— ...Пожалуйста, не беспокойся об этом. И Хонока и я просто хотим от всего сердца, чтобы Онии-сама был счастлив.
— ...В самом деле?
— В самом деле, совершенно нормально принять её подарок без возражений.
— Эм, извините, что беспокою вас, когда у вас такое настроение, но...
Тацуя, с Миюки по-прежнему сжимающей его рукав, повернулся к Лине, которая нерешительно их прервала; хотя она говорила больше с раздражением, чем с неловкостью, на её лице было видно отвращение.
— Настроение? Ты странно говоришь, Лина.
«Странность в ваших головах!», — хотела в голос она заявить, но, в любом случае, грубые слова не помогут победить Тацую, она это уже выяснила.
— Короче говоря, Хонока была в плохом состоянии, потому что беспокоилась о том, чтобы подарить завтра Тацуе шоколад?
— Ты всё поняла достаточно хорошо, Лина. По-моему, дарить шоколад — обычай, уникальный для Японии.
Задавая вопрос, Лина смотрела на лицо Тацуи, но ответила Миюки, будто для неё было совершенно естественно ответить... Не то чтобы это происходило впервые, поэтому Лина уже перестала думать «эти брат с сестрой снова это сделали», когда Тацуя не ответил на вопрос.
— Это не так. «Девушки дарят шоколад на День святого Валентина» — известная Японская традиция. Даже в Штатах многие девушки её скопировали, и я слышала об этом от других одноклассниц, — Лина несколько утомительно ответила на слова Миюки.
— Хмммм... кому ты собираешься подарить шоколад, Лина?
— Даже ты спрашиваешь об этом, Миюки?..
По неприятной гримасе было понятно, что ей этот вопрос уже задали многие люди. Хотя и в разных формах, такое любопытство за сто лет не изменилось, и, без сомнений, не изменится ещё сто лет.
— Я не планирую кому-либо дарить шоколад.
— Вот это да, даже шоколад вежливости? Или, может, о шоколаде вежливости тебе никто не сказал?
— Я знаю общие черты.
— Тогда не сделаешь ли ты счастливыми многих людей, подарив им его, людям, которые помогали тебе, когда ты начала учиться заграницей и остальным?
Лина посмотрела Миюки в лицо. Однако ничего не смогла прочесть, кроме легкого любопытства.
— Если я дам людям подарок от меня лично, вспыхнут различные проблемы.
— И это всё? Популярным людям трудно.
На бормотание Миюки у Лины дыхание замерло в горле.
Она считала, что популярность Миюки превосходит даже силу Миюки, но осознала, что это параноидальное заблуждение.
— Если говорить о популярности, разве ты не популярнее, Миюки? Кому ты подаришь шоколад, Миюки? Ты собираешься дать Тацуе свой шоколад «я тебя люблю», да?
Очевидно, Миюки, ты подаришь Тацуе настоящий любовный шоколад, так что вперед, говори до предела о своей любви к нему, потому что я собираюсь тебя так подразнить, подумала Лина, но...
— Что ты говоришь, Лина? Онии-сама мой кровный брат. Будет странно, если я дам старшему брату любовный шоколад, так ведь?
— ...
Я ничего не сказала, потому что решила не говорить ни слова, так ведь... прошептала Лина в глубине сердца.
◊ ◊ ◊
— ...Псс, псс, Изуми, как думаешь, что делает Онээ-тян?
— Она... делает шоколад?
— Тогда... что с этим жутким смехом?..
В настоящее время на третьем году средней школы, Саэгуса Касуми и Саэгуса Изуми, сестры-близнецы, дочки главы Клана Саэгуса, тихо шептались друг дружке в уши при входе на кухню.
— Она выглядит... счастливо. Как-то так.
— Но, это ведь чуточку неправильно?
Перед глазами этой пары Маюми счастливо растапливала на водяной бане плитки шоколада. Хотя Изуми и Касуми описали её счастливой, улыбка на её лице определенно не принадлежала лицу молодой влюбленной леди в ночь перед Днем святого Валентина.
— ...Как думаешь, кому она его подарит?
Тон смеха Маюми уже превзошел «ухухухуху», прошел через «ХухХухХухХу...», и остальное и теперь был близко, чтобы стать чем-то «КуКуКуКуКуКу...». Когда человек, напоминавший им их старшую сестру, начал вести себя так, будто готовит кому-то яд, близнецы переглянулись с бледными лицами.
— Касуми-тян, шоколад, который использует Онээ-сама, разве это не...
— Ах, да... это тот, который на девяносто пять процентов какао и на ноль процентов сахар...
В прошлом на рынке были продукты, которые на девяносто девять процентов содержали какао, но шоколад, который использовала Маюми, был сейчас самым сильным, самым горьким доступным на рынке.
— Там, в сумке...
— Это эспрессо порошок...
— Онээ-тян, как же это страшно...
◊ ◊ ◊
В информационном измерении появилась сильная вспышка Псионов и быстро врезалась в изолированное информационное тело.
— Сегодня результат так себе, так почему бы нам пока не закончить утреннюю тренировку?
— ...Спасибо.
Когда Тацуя отдышался и поклонился Якумо, к нему подбежала Миюки и передала полотенце.
Несмотря на середину зимы, у Тацуи на лбу было много пота. Потратив некоторое время глядя, как Тацуя вытирает пот, Миюки заговорила с Якумо:
— Сэнсэй, думаю, Прерывание заклинания сильно исчерпало Онии-саму...
Якумо поймал взгляд Тацуи, когда собирался ответить на вопрос, потом покачал головой, показывая, что всё в порядке.
— Некоторого истощения не избежать. Поскольку для Тацуи-куна информационное измерение содержит концепции, которых там изначально не существовало: «Движение» и «Исключение».
С понедельника прошлой недели Миюки заявила «я буду помехой» и не смотрела тренировку. Так как сегодня был вторник, уже прошла неделя и один день с того времени, как она приходила. Поэтому хотя Миюки знала, что Тацуя предложил «как насчет того, чтобы мы попытались выработать какую-то новую магию, которая будет работать против Паразитов» (как Миюки и подумала, он это предложил Якумо), пока не спросила Якумо, она не знала, к чему они пришли. Хотя они назвали это новой магией, для Миюки это было похоже на не более чем простую практику использования Прерывания заклинания в информационном измерении.
— Это... что-то, полученное от побочного продукта подготовки, да?
Она была уверена, что брат — сильнейший волшебник, но знала, что есть много чего, чего он сделать не может. Если необходимо обеспечить победу, брат позволит сердцу и телу повредиться, например, сократит свою продолжительность жизни, и она собиралась использовать всё возможное, даже слезы, чтобы быстро его остановить.
