Мне не хотелось бы ставить под сомнение честность писателя Эдуарда Брубера. Поэтому будем считать, что он действительно сократил свой доклад. Однако это еще не повод, чтобы приводить доклад целиком. Суть доклада заключалась в следующем:
Двести лет назад, в междуречье Пуруса и Куари были обнаружены залежи руды, богатой изотопами тяжелых элементов. Согласно статье 505 "Хартии ООН о туземных народах и сапиенсах, если таковые, не дай бог, будут обнаружены" вести разработку руды разрешалось только с согласия коренного населения.
(Я думаю, слова "не дай бог" Брубер вставил от себя.)
Коренным населением тех мест, где нашли руду, являлись индейцы из племени кивара, по-современному - моролинги. Моролинги ни в какую не соглашались отдать свои территории, пока кто-то не предложил им в обмен на десяток квадратных километров целую планету. Деятель, сделавший такое предложение, наверное, думал, что удачно пошутил. Неожиданно для всех моролинги сказали, что подумают, а, подумав, велели показать им несколько свободных планет, чтобы сделать окончательный выбор. Смешно сказать, но в списке свободных планет был и Фаон. На Фаоне моролинги даже не стали высаживаться. Взглянув на тот рекламный фильм, которым правительство Фаона заманивает туристов, любой здравомыслящий индеец будет обходить нашу планету за сто парсек. Кому нужна планета со среднегодовой температурой на экваторе в пять градусов тепла, - к счастью, по Цельсию. Джунгли у нас только в ботаническом саду, под тройными кварцевыми стеклами. Итак, от Фаона моролинги отказались. От Хармаса, где жарко, но мало воды, - тоже.
Оркус моролингам не предложили, поскольку двести лет назад люди думали, что Оркус - это рай в космосе и, как всякий рай, он на что-нибудь да сгодится. Остальные планеты, предложенные моролингам, были не из нашего Сектора, то есть не из Сектора Фаона. Моролинги остановились на Ауре из Сектора Кита. Причем, говорят, что вождь моролингов, отвергнув очередную планету, просто ткнул пальцем в небо и спросил, нет ли в том месте, куда он ткнул, какой-нибудь планеты. Покопались в справочниках и ответили: "Есть!". Вождь согласился на обмен практически втемную.
Между моролингами и остальным человечеством был заключен договор: моролингам в полное и вечное пользование отходит планета Аура, взамен, остальное человечество получает территорию моролингов вместе с рудой, джунглями, болотами и малыми муравьедами.
Договор скрепили кровью. Генеральному секретарю ООН вставили шприц в вену, вождь моролингов обошелся костяным наконечником копья. Кровь смешали и накапали на бумагу с текстом договора. Читать моролинги, разумеется, не умели, но они знали, что бумага - один из тотемов белого человека, поэтому отнеслись с красивым черным закорючкам на белом фоне с предельной серьезностью. Кроме того, Генеральный секретарь произнес клятву на языке кивара - это был туземный аналог бумажного договора. Через две недели после заключения договора Генеральный секретарь с ужасом узнал, что он поклялся, во-первых, жизнью всех своих потомков и, во-вторых, местом в шкале перерождений, которое займут его предки и потомки. То есть смысл таков: в случае нарушения договора потомки Генерального секретаря, буде таковые живы на момент нарушения договора, попросту сгинут, а души - и предков Генерального секретаря, и потомков, и его собственная - реинкарнируют в такую гадость, что мало не покажется. В бумажном договоре никаких таких страшных клятв Генеральный секретарь, разумеется, не давал. Текст устного договора согласовывали адвокаты и переводчики, но, видимо, моролинги их как-то обхитрили.
Моролинги тоже не смогли учесть всех нюансов. Например, они не знали, что по поверью, бытующему среди белых людей, бумага все стерпит. Не прошло и ста лет, как Ауру стал заселять всякий образованный люд: ученые-планетологи, инженеры - строители научно-исследовательских станций, биологи и врачи. Потом, по мере удешевления межпланетных перелетов, на Ауре появились любители экстремального плането-ведения и плането-лазания, и просто туристы. Туристам понадобились гостиницы, и воротилы гостиничного бизнеса обратили свои взоры на Ауру.
Наконец, Ауру облюбовали лица, скрывающиеся от правосудия. Из-за них возникла необходимость создать местное правительство и полицию. Во главе правительства поставили губернатора, которого выбрали (и по сею пору регулярно выбирают) без участия моролингов.
Моролинги, вообще, вели себя довольно странно. Никто даже не мог сказать толком, как именно они себя вели, поскольку моролингов не было ни слышно, ни видно. Одну треть территории Ауры занимают высокогорья, а моролинги не терпят гор - они живут во влажных низинах. Второе заселение Ауры велось сверху вниз - с высокогорных районов в долины, и до поры до времени новые переселенцы в принципе не могли столкнуться с моролингами. Однако время от времени новые переселенцы исчезали, что, впрочем, легко было списать на несчастные случаи, отнюдь не редкие на новых планетах. Например, на Оркусе переселенцы исчезали только потому, что их никогда и не было. То есть я хочу сказать, что переселенцы не исчезали, а, в каком-то смысле, наоборот: у переселенцев возникали ложные воспоминания о других переселенцах, которые будто бы жили рядом, но потом исчезли.
На Ауре переселенцы действительно пропадали, и это строго доказано. В романе Эдуарда Брубера "Моролинги" все более-менее подробно описано, - не без мистики, конечно.
Всегалактическое сообщество раскололось. Комитет "В защиту договора" выступал за точное соблюдение условий договора с моролингами: вся Аура принадлежит им и точка. Комитет "2000" выступал за внесение в договор поправки: территории, расположенные ниже двух тысяч метров над уровнем моря принадлежат моролингам, остальное - остальным. Ряд праворадикальных группировок требовали выселить моролингов с Ауры куда подальше. Имеет ли отношение к проблеме Ауры террорист Евклид, всегалактическая общественность не знала, поскольку его требования держались в строжайшей тайне. Про Евклида я добавляю от себя, Брубер о нем даже не заикнулся.
Писатель принадлежал к умеренному крылу комитета "В защиту договора". На следующей неделе его ждали в фаонском законодательном собрании, где он планировал выступить с речью в защиту моролингов. Выступление перед законодателями Брубер решил предварить докладом в университете, и Казимир Цанс организовал ему семинар. Однако консервативная университетская публика сторонилась политики. Ученых пришло гораздо меньше, чем ожидалось, зато поклонники Брубера-писателя присутствовали в избытке. Но последним до политики было еще меньше дела, чем ученым.
