Обычно во время одной вылазки за топливом использовалось до двадцати пяти собак, облаченных в легкие, отштампованные из алюминия панцири, оснащенные отточенными лезвиями по всей поверхности. Благодаря этой уловке, придуманной Киром, мутанты не могли схватить собаку, не лишившись пальцев либо конечностей. А вот собаки не только были обучены вырывать мутантам фрагмент шеи с горлом, но и выбивали при таком броске противнику мозг, чему способствовал закрепленный на лбу клинок.
Кроме того, к панцирю под брюхом были подвешены пороховые гранаты, которые собака была обучена самостоятельно инициировать и сбрасывать, если мутанты все же навалятся на нее, а также баллон сжатого воздуха и мощная звуковая сирена. Громкие звуки полностью лишали мутантов боеспособности, хотя и на короткое время. Но быстрому обученному зверю, облаченному в панцирь с лезвиями, этого времени было более чем достаточно, чтобы вырваться и убежать. Поэтому потери среди собак были крайне редкими.
На марше пять собак оставались в боевом охранении буера, пять уходили с передовой разведывательной группой, остальных цепляли за кольца к тяговым фалам, что позволяло без труда перемещать даже нагруженную парусную тележку до открытых пространств, где уже можно было поднять парус. По бортам грохотали от тряски два пустых цилиндрических бака для топлива, погонщик командовал собаками, двигаясь пешком, впереди упряжки. Позади топали пятеро рабочих и столько же стрелков с ружьями, прикрывая тыл.
Буер был поставлен на четыре автомобильных колеса, причем рулевыми являлись задние, а передние были широко разнесены в стороны на рычагах гидравлической подвески, чтобы повысить остойчивость при сильной боковой нагрузке на мачту. Корпус для легкости был отформован из стеклопластика и усилен алюминиевыми лонжеронами. На корме располагалось орудие, которое по специальным направляющим можно было перемещать с борта на борт, в зависимости от галса, и вести огонь не только назад, но и вперед, не рискуя задеть паруса.
Даже с пустыми баками и пятнадцатью собаками в упряжке буер шел тяжеловато – песок не лучший грунт для качения. Когда же баки наполнят, впрячься придется не только собакам, но и десятку людей, оставив прикрывать отход лишь пятерых стрелков. И хотя песок затруднял перемещение, зато именно благодаря ему город стал одним из самых безопасных мест в округе. Раньше, лет пятнадцать назад, от него, наоборот, старались держаться как можно дальше, а топливо брали не на заправках, а в аэропорту, отнесенном от жилых кварталов на приличное расстояние. Беда заключалась в канализации, тоннели которой пролегали повсюду и до сих пор были заполнены водой. Мутанты в них обитали огромными ордами, но когда песком занесло все канализационные люки, выбраться наружу злобные твари могли уже лишь в ограниченном числе мест, в основном там, где образовались провалы. Это очень облегчало жизнь членам Клана, так как можно было поделить город на опасные и безопасные сектора, а потом строить навигацию исходя из этого.
Командовал буером Макс – парень на год старше Бориса. Он единственный восседал на палубе вместо того, чтобы брести, увязая в песке. Когда добрались до заправки, погонщик остановил собак, и они легли, высунув языки и щурясь на солнце.
Макс соскочил с платформы и уже направился к заправке, но тут песок перед ним начал проваливаться, словно огромный муравьиный лев проснулся глубоко под землей и начал затягивать все в расширяющуюся воронку.
– Провал! – закричал Макс. – Буер назад!
К счастью, собаки, повинуясь природному чутью, вскочили даже раньше, чем все началось, а потому, когда погонщик погнал их на разворот, они все уже были на лапах и резво потянули буер, уводя его от опасности. Макс бросился назад, и уже через несколько секунд земля между ним и заправкой с грохотом обвалилась в недра подземных коммуникаций, а из дыры, шириной метров двадцать, в воздух взметнулся фонтан песка и пыли, ухудшивший видимость на площади до нуля.
Услышав крик Макса, Борис тоже не стал мешкать, благо беспокойство собаки у люка топливного хранилища не позволило ему утратить бдительность. Уже через пару секунд стало ясно, что сама заправка, построенная на прочном бетонном основании, лишь покосилась в сторону образовавшейся серповидной дыры. Провал затронул только асфальтовое покрытие под песком, железобетонный фундамент оказался не по зубам разрушительным силам. Не теряя времени, Борис приказал бойцам отойти назад, так как дальнейшее развитие ситуации секретом ни для кого не было. Из провала полезут мутанты. Много. Так было всегда, а потому надеяться на другой исход событий не имело смысла.
Погонщик оказался опытным, хотя в команде Макса был новичком. Он умело управлялся с собаками, а потому ему, несмотря на почти нулевую видимость, быстро удалось развернуть буер и отогнать его на приличное расстояние от провала. Пока он осуществлял маневр, пятеро рабочих помогли оттолкать тележку в сторону, затем один из них вскочил на орудийную платформу и принялся снаряжать установленную на ней шрапнельную пушку двадцатичетырехфутового калибра. Бойцы с ружьями рассредоточились по дуге, в стороне от линии огня артиллерии, и заняли позицию для стрельбы с колена без лишних приказов Макса. Пять собак в боевых панцирях, порыкивая и шевеля ноздрями, расположились у них в тылу, ожидая команды.
Макс понимал, что мутанты попрут в ближайшие секунды, как только вниз осыплется достаточно песка, чтобы по нему можно было выбраться из провалившегося канализационного тоннеля. Лучшим выходом было бы отступить, пока есть возможность, общими усилиями докатить буер до окраины города, поднять парус и рвануть в поселение Клана, избежав потерь. Солярки-то теперь точно набрать не получится, а другой цели у экспедиции не было. Но такому простому и эффективному плану мешала группа Бориса, находившаяся неизвестно где.
Хуже всего, что было вообще неизвестно, живы они или их затянуло в провал песком. Если второе, ждать бессмысленно, однако если им удалось спастись, уходить без них нельзя. Это закон, жестко установленный Киром. Но как узнать, если облако пыли ограничивает видимость неполными десятью метрами? Ветер, конечно, свежий и снесет пыль довольно быстро, за минуту, максимум за две. Вот только ни двух минут, ни даже одной в распоряжении Макса не было.
Между тем Борис, имея немалый опыт столкновения с мутантами, как и Макс, прекрасно понимал бессмысленность открытого противостояния. Чтобы драться с мутантами, нужно четко понимать, зачем ты это делаешь, потому что надеяться уменьшить их численность отстрелом – надо быть дураком. Это все равно что пытаться уменьшить численность песчинок во время песчаной бури путем их отлова пальцами. То количество солярки, которое осталось в хранилище, не стоило возможных потерь. Значит, единственным вменяемым маневром было отступление. Но что потом? Если Макс, думая, что группа на заправке погибла при обвале, уйдет вместе с буерами, то после отступления придется добираться до поселения своим ходом. А это добрых шестьдесят километров на юго-запад, пешком, с собаками. Можно и не одолеть на такой жаре, с очень ограниченным запасом воды, который к тому же практически весь придется отдать собакам. Они не люди, им не объяснишь, что воды мало. А жизнь каждой собаки ценилась в Клане очень высоко. Поэтому первое, что необходимо сделать в кратчайшее время – дать о себе знать группе Макса, чтобы он не ушел.
