— Дело не в моём согласии или несогласии. Суть проблемы теперь в том, что либо мы возьмём верх, либо нет. Если они получили фору в восемнадцать месяцев, пусть даже в двенадцать… — руки полковника сжались в кулаки. — Уж их-то не удержит никакой гуманизм.
— Так значит, ты убеждён, что Ратвен добьётся одобрения Комитета?
— Эш, уж ты-то должен знать. Когда имеешь дело с перепуганными людьми, то они внимают лишь тому, что хотят слышать. Не забывай, доказать, что редакс опасен, мы не можем.
— Но мы же использовали его лишь в строго контролируемом окружении. Ускорить процесс — значит, наплевать на все меры предосторожности. Отправить группу мужчин и женщин в их расовое прошлое и продержать их там слишком долго… Я просто не знаю, чем это грозит, — затряс головой Эш.
— Но ты-то в операции «Ретроспектива» с самого начала, такой великолепный успех…
— Мы действовали совершенно иным образом. Мы ориентировались на специально отобранных людей и возвращали их в те моменты истории, которые исключительно хорошо подходили к их личным темпераментам и ролям, которые они могли сыграть. Верно. Но даже тогда у нас случались неудачи. Ты только вдумайся, используя редакс, мы возвращаем их не во времени, а помещаем умственно и эмоционально в сложившиеся прототипы их собственных предков. А это совсем другое.
Апачи вызвались добровольно и прошли все тесты, которые психологи только могли выдумать, но они ведь американцы сегодняшнего дня, а не кочевники 200–300-летней давности. Если раз нарушить какой-то барьер, то, в конце концов, можно закончить ломкой всех барьеров.
Кэлгаррис нахмурился.
— Ты подразумеваешь… ты хочешь сказать, что они способны регрессировать полностью и потерять всякий контакт с настоящим?
— Вот именно. Образование, специальные тренировки, это всё хорошо. Но я возражаю против полного пробуждения расовой памяти. Возврат к прошлому и тренинг должны идти рука об руку, иначе нам действительно не миновать беды.
— Да, если бы у нас было хоть немного времени… Эш, я уверен, что Ратвен добьётся одобрения своих планов и Валдор его точно поддержит.
— Тогда придётся предупредить Фокса и всех остальных. У них имеется право на выбор.
— Ратвен сказал, что так и поступят, — в тоне полковника сквозило сомнение.
Эш фыркнул:
— Поверю лишь тогда, когда услышу это собственными ушами!
— А не могли бы мы…
Эш обернулся и посмотрел на полковника:
— Ты о чём?
— Ну, ты же сам сказал, что в нашей программе путешествий во времени были свои неудачи. Мы прогнозируем их, принимаем даже когда сердцу больно. Когда мы бросили клич добровольцам для данного проекта, мы предупредили, что работа будет связана с большим риском. Тогда набрали три группы — эскимосы, апачи и гавайцы. Их специально подобрали из-за высокой способности к выживанию в прошлом. Эта способность крайне важна для колонистов на самых различных планетах. Хорошо, эскимосы и островитяне не предназначались для миров на тех кассетах, которые оказались продублированы, но планета Топаз ждёт апачей, и нам только предстоит забросить их туда как можно быстрее. С какой стороны ни посмотри, всё плохо!
— Я обращусь прямо к Комитету.
Кэлгаррис пожал плечами.
— Что ж, можешь рассчитывать на мою поддержку.
— Ты как будто не уверен, что удастся чего-нибудь добиться?
— Ну, ты же знаешь наших торгашей. Тебе придётся пошевеливаться, если хочешь опередить Ратвена. Он наверняка сейчас прямиком бросился к Стэнтону, Ризу и Маргейту. Он этого давно дожидался.
— Но есть же пресса. Общественное мнение поддержит нас…
— Эш, признайся, что ты сказал это сгоряча, — отозвался Кэлгаррис внезапно похолодевшим тоном.
Эш залился краской. Нарушение секретности их миссии было сродни богохульству. Он принялся машинально отряхивать брюки.
— Да, — бесцветным голосом буркнул он — Просто сорвалось с языка. Я свяжусь с Хоугом и буду надеяться на лучшее.
— Тем временем, — деловито вставил Кэлгаррис, — мы примем все меры, чтобы пришпорить наши программы. Я бы предложил тебе отправиться в Нью-Йорк немедленно.
— Мне? Но почему? — подозрительно поинтересовался Эш.
— Да потому, что я не могу покинуть свой пост без приказа. Тем более, что это способно вызвать нежелательную для нас реакцию. Ты лично повидаешься с Хоугом и всё ему объяснишь. Ему необходимо знать все факты. Иначе он не сможет противостоять Стэнтону в Комитете. Ты знаешь, чем мы располагаем, и у тебя достаточно авторитета, чтобы с тобой считались.
— Я сделаю всё, что в моих силах, — бодро отозвался Эш.
Полковник почувствовал облегчение, чувствуя, как изменилось настроение коллеги. Кэлгаррис проводил Эша взглядом до бокового коридора, и только потом направился к себе в офис. Сидя за столом в кабинете, он смотрел в пустоту, не видя стен. В голове теснились картины невесёлых размышлений. Затем он нажал серию клавиш и углубился в изучение символов, начавших мелькать на экране, встроенном в стол. Потом он решительно вдавил кнопку интеркома и поднёс ко рту микрофон, собираясь отдать приказ, который бы хоть ненадолго мог отсрочить навалившиеся на них неприятности. Конечно, Эш был великолепным специалистом в своей области, но за ним нужен глаз да глаз. Его частенько подводили эмоции.
— Бидвел, измени расписание для группы «А», пусть отправляются в гипнолабораторию. Немедленно.
И положив микрофон, он снова невидяще уставился в одну точку на стене. Гипнотический сеанс длился три часа. Прерывать его было нельзя. И Эшу не удастся поговорить с рекрутами перед отлётом в Нью-Йорк. Таким образом, Кэлгаррис одним махом избавлялся от излишних сейчас разговоров.
Полковник невольно скривился. Он не испытывал гордости за себя. С одной стороны, он был абсолютно убеждён, что Ратвен возьмёт верх, а с другой — склонялся к тому, что опасения Эша по поводу редакса небезосновательны. Всё это сводилось к старому девизу: цель оправдывает средства. Они обязаны воспользоваться любой возможностью, чтобы Топаз попал под их контроль. Пусть даже планета и была затеряна глубоко-глубоко в глубинах космоса у чёрта на куличках. Но время утекало сквозь пальцы. Их вынуждали играть без козырей. Эш вернётся, но, как надеялся Кэлгаррис, лишь тогда, когда всё так или иначе решится.
Решится, закончится! Кэлгаррис моргнул. Может, с ними уже покончено. Это станет известно лишь когда звездолёт с колонистами приземлится на том далёком мире, который получил кодовое название Топаз.
В планетной системе жёлтой звезды словно золотисто-бронзовая драгоценность сияла небольшая планета, в атмосфере которой медленно плавала целая сеть боевых станций, запущенных шестью месяцами раньше. Они эффективно перекрывали всякий доступ к планете, способные перехватить и уничтожить любой корабль, не знающий специального кода.
