Глава вторая
В планетной системе жёлтой звезды словно золотисто-бронзовая драгоценность сияла небольшая планета, в атмосфере которой медленно плавала целая сеть боевых станций, запущенных шестью месяцами раньше. Они эффективно перекрывали всякий доступ к планете, способные перехватить и уничтожить любой корабль, не знающий специального кода.
Такова была теория, пока ещё, однако, не проверенная на практике. Среди двенадцати сверкающих точек, плавающих вокруг планеты, неожиданно появилась и тринадцатая, и, ничего не подозревая об опасной паутине, раскинутой в атмосфере, принялась плавно опускаться на поверхность планеты.
Звездолёт, сошедший со стапелей Западного Альянса, пилотировали четверо землян — двое пилотов и двое пассажиров, с нетерпением дожидавшихся посадки. Янтарно-золотистая планета на экране пульта управления росла и приближалась, и вскоре экипаж уже мог различить знакомые по кассете очертания морей, континентов и горных цепей. Знакомые и теперь уже реальные.
Одна из сторожевых боевых станций молниеносно отреагировала на приближение корабля. Сфера боевой станции заняла позицию атаки под треск переключающихся реле, торпеды нацелились на пришельца. Но одно из реле не сработало, и реальная цель отошла от отображённой на боевых планшетах на какой-то миллиметр. Однако на станции слежения никто ничего не заметил.
Один из пилотов вновь прибывшего корабля с тревогой подался вперёд, впиваясь взглядом в экран. Он увидел прямо по курсу размытую глобулу боевой станции. Их ждало столкновение. Он тут же пробежался пальцами по пульту управления, закладывая в бортовой компьютер изменение траектории снижения. Перегрузка вдавила всех в ложемент, и, откидываясь на спину, он успел только хрипло выдавить:
— Они… нас… опередили…
Ратвен даже не обратил внимания на слова пилота. Он и сам прекрасно всё понял, взглянув на данные приборов. Его душила слепая злоба на самого себя. Он поставил на карту всё, добиваясь поставленной цели, а теперь представлял собой беспомощную мишень в небесах Топаза, к которому так стремился.
Пилоты лихорадочно прикидывали, что бы ещё сделать в такой опасной ситуации, стремясь избежать бессмысленной гибели в белом облаке плазмы. Ратвен в бессильном гневе впился ногтями в подлокотники ложемента, а второй пассажир что-то беззвучно бормотал, торопливо шевеля губами.
Далеко в глубинах корабля, за сотнями переборок, в трюме стояла клетка. Один из койотов в ней насторожил уши, затем приоткрыл глаз и осмотрелся. Он чувствовал не только окружающую его обстановку, но и страх и тревогу, царившие в рубке. Зверь приподнял острую морду и в мохнатой глотке у него заклокотало.
На рычание откликнулся другой пленник. Полные разума жёлтые глаза их встретились. Эти двое были не просто койотами, они сильно отличались от всех остальных своих собратьев — плоды долголетнего эксперимента в попытке соединить разум с природной хитростью, связать мысль с инстинктом.
В течение тысяч лет, с тех пор, как первые кочевые племена проникли на Американский континент, там уже обитал охотник степей, младший сородич волка, чьи природные способности произвели огромное впечатление на аборигенов. В бесчисленных индейских легендах он фигурировал либо как созидатель, либо как ловкач — то друг, то враг, в зависимости от настроения. Для некоторых племён божество, для других — прародитель зла. В венке индейских легенд и сказок чаще всего можно встретить упоминание о койоте.
Под натиском цивилизации койот оказался вытеснен в болота и пустыню. Уничтожаемый ядом, пулями, капканами, всем, что могло только придумать человечество, койот выжил, приспособившись к новым условиям благодаря своей легендарной хитрости. Но койот оставался ловкачом, и даже те, кто обзывал его шакалом, невольно добавляли к его славе рассказы о хитроумных проделках: о пустых капканах, об ограбленных вигвамах, о безуспешных погонях за ним. И его задорное тявканье провожало незадачливых охотников, разносясь по вершинам гор, залитым лунным светом.
Более поколения назад человечество выбрало пустыню — «белые пески» Нью-Мексико — в качестве полигона для ядерных испытаний. И хотя людей можно было защитить от радиационного заражения, подобный контроль просто невозможен за четвероногими и крылатыми обитателями пустыни.
И вот в начале XXI века, когда мифы и легенды древних жителей были преданы забвению, рассказы о предприимчивости и хитрости койотов стали приобретать всё более фантастическую окраску. В конце концов, ученые заинтересовались этим существом, и в ходе экспериментов на практике убедились, что койот действительно обладает всеми теми качествами, которые приписывались его бессмертному тёзке в легендах доколумбовой поры.
Это открытие вызвало настоящий шок у некоторых консервативных умов, ибо койот не просто приспособился к стране белых песков, он эволюционировал в нечто большее, и его уже нельзя было считать просто животным. Первая экспедиция привезла шесть щенков. Койоты по виду, но по умственным способностям — нечто невероятное. Внуки этих щенков и находились сейчас в клетке на корабле. Они стояли, тревожно поводя мордами из стороны в сторону и взвешивая свои шансы на бегство. Посланных к Топазу в качестве глаз и ушей для менее зорких людей, их нельзя было назвать полностью ручными. Пределы разума зверей до сих пор оставались непостижимыми даже для тех, кто их воспитывал, обучал и работал с ними уже со дня их рождения.
В момент, когда паника в рубке достигла своего апогея, глухое горловое клокотание самца перешло в рычание. На упругих, мягких лапах оба зверя приблизились поближе к дверце клетки.
Кроме тех, кто оставался в рубке, и этих двух обитателей клетки на корабле покоилось ещё сорок инертных и неподвижных тел, погруженных в анабиоз. Их сознание было далеко от звездолёта, они отправились в места, где не ступала нога человека, территории, пожалуй, более опасные, чем любая земная твердь.
Операция «Ретроспектива» возвращала людей в прошлое: охота на мамонтов, караваны бронзового века, завоевания Аттилы и Чингисхана, служба на баржах Древнего Египта. Редакс возвращал людей в прошлое их предков, такова была теория, но в точности этого не знал никто, и только спящие здесь, в анабиозных капсулах, люди могли дать точный ответ: жили они или нет жизнью своих предков — апачей техасских степей ХѴІІІ-го века.
Там, наверху, в рубке, пилот, преодолевая чудовищную перегрузку, трясущейся от напряжения рукой пытался дотянуться до особой кнопки на пульте управления. Это была чрезвычайная мера на крайний случай, хотя сам он сомневался в эффективности этого шага. Что последовало за нажатием кнопки, уже никто объяснить не смог. Все, кто находился в рубке, погибли.
