Однажды, когда Мурсилис захандрил, человек не смог выпустить его в парк, - травы еще не было. Были только голые черные щупальца кустарника и снег, белый и равнодушный. Но кот упорно сидел под дверью, и когда дверь открылась, - кажется, это пришел отец, - кот увидел снег. Он замер. Понюхал. Попробовал лапой и потом долго брезгливо тряс ею в воздухе.
Весь остаток дня Мурсилис лежал возле кондиционера, грустный и безучастный. А утром он исчез. Его не было нигде. И только от дверей уходила узкая цепочка маленьких следов.
Как коту удалось выйти из дому, так и осталось неизвестным. Мать плакала. Отец несколько часов бродил по окрестностям городка, разыскива своего любимца. Но вскоре ветер занес следы. Человек не плакал. Он знал: с котом ничего не случится. Он просто ушел искать свою траву. И хотя никто не учил его этому, он найдет. Обязательно. Неизбежно...
Мокрый от росы вереск потрескивал под подошвами. Промокшие брюки противно липли к ногам.
Человек смотрел в небо. Там, в нескольких сотнях километров над поверхностью Марса, висели крейсеры Пионеров. Скоро они уйдут. "Скилур" к НИС-78, "Сегун" - к НИС-31, "Паллак" - к Пси Большой Медведицы.
Подкидыш из Соацеры стартует в четыре часа. Человек вынул "сервус" и набрал шифр вызова энтокара.
Духота отступала.
Крейсеры уйдут. И останутся только пунктиры радиобакенов - по одному на каждый парсек пути. Как узкий след на снегу...
Человек уйдет на одном из крейсеров. Куда? Неизвестно. И - неважно.
Гуда, где растет трава.
1. БРОДЯГА
На окраине базы они остановились. Здесь кончалась габропластова дорожка и начиналась земля, поросшая невысокой травой, похожей на чертополох, только голубоватый и гораздо изящнее.
- Ну, я двинусь, - сказал Бродяга.
- Еще минуту, - Координатор смотрел вдаль, туда, где у неощутимой линии горизонта голубоватая равнина переходила в голубое небо. - Может, возьмете все же энтокар?
Бродяга, облокотившись на руль велосипеда, смотрел в противоположную сторону, на базу. Жилые коттеджи, лаборатории, ангары, ровные темно-серые полоски габропласта между ними, а в самом центре - огромный, по сравнению со всем этим, купол "Скилура". Трудно поверить, что еще неделю назад базы не было и в помине, а "Скилур", так органически влившийся теперь в пейзаж, совершал первый виток облета.
- Нет, - сказал Бродяга, - спасибо.
- Не верю я в эти добренькие миры. Не верю. Слишком уж здесь гостеприимно... По крайней мере, возьмите леталер.
- Нет, - снова сказал Бродяга. - Нет. Все, что может понадобиться, уже взял.
Координатор и сам знал это.
- Так я, пожалуй, двинусь...
- Счастливого пути! - ответил Координатор традиционной формулой. Они обнялись. Потом Бродяга вскочил на велосипед. Отъехав метров триста, он обернулся и помахал рукой. Координатор ответил. Затем, резко повернувшись, направился к информаторию.
Когда он уже открывал дверь, из-за купола "Скилура" поднялось ослепительное желтое солнце. Остановившись в дверях, Координатор смотрел, как из жилых коттеджей появлялись и рассыпались по базе люди. С гудением взлетел, оставляя за собой узкий след, высотный зонд; откуда-то донесс скрежет большого бура; из нижних ангаров выползли четыре геологических танка и медленно двинулись на север... Координатор закрыл за собой дверь информатория.
Знакомый хор плеснул в уши:
- База! База! Говорит семнадцатая...
- ТРУ-семьдесят девять, в вашем периметре...
- ...ваю, принят, но...
- Высота - девять тысяч сто, плотность - восемь...
- Эндорегистратор показ...
- ...онял, почему задержка с габ...
Не верилось, что такой галдеж может стоять над планетой с плотностью населения, равной одному человеку на три с половиной миллиона квадратных километров, а производят его сто двадцать человек: сорок семь здесь, на базе, и еще семьдесят два в восемнадцати исследовательских группах, разбросанных по всей планете. Но сейчас Координатора интересовало не это. Он быстро вращал верньер настройки. Ага! Вот - тоненькая ниточка сигнала, такая тоненькая, что кажется, она вот-вот исчезнет, просто растворится в эфире. Координатор невольно увеличил громкость. Потом повернулся и посмотрел на большой глобус, где на конце этой невидимой нити горел крошечный зеленый светлячок. Сейчас он был уже где-то на берегу Каргобэя. Координатор прикинул: это около двух тысяч километров от базы... Он попытался представить себе, что делает сейчас Бродяга, но не смог. Дл того чтобы представить себе, что делает человек, нужно понимать его и знать обстановку, в которой он находится. Обстановку Координатор еще мог себе представить, но вот Бродяг никогда не понимал. Это не порождало отчуждения, нет. Скорее - наоборот: все Бродяги, с которыми он сталкивалс на борту "Скилура", становились его друзьями. Но никогда он не мог понять их. Это были люди иной породы. И лишь одно Координатор знал наверняка: Бродяга был на своем месте. Один на один с этой новой планетой, он был счастлив.
За месяц, прошедший после ухода Бродяги, Координатору не раз хотелось надеть гравитр и слетать туда, откуда тянулась к светлячку на глобусе тонкая нить сигнала. Но делать этого было нельзя. Бродяга ушел один, без связи, только с пеленг-браслетом, и мешать ему было бы просто нетактично. Поэтому Координатор приходил сюда и подолгу сидел, слушая ровное попискивание сигнала и глядя на почти неподвижную зеленую точку на глобусе: заметить ее передвижение можно было только за довольно значительный промежуток времени, - слишком медленно двигался Бродяга, и слишком мелок был масштаб глобуса.
Координатор откинулся на спинку кресла и сунул в рот палочку биттерола...
Бродяги появились на кораблях Пионеров очень давно, больше двух веков назад. Координатор не знал, кому впервые пришла в голову эта мысль: к тому времени, когда он сам стал Пионером, присутствие Бродяг на кораблях уже никого не удивляло, оно стало привычным, даже традиционным. Кто придумал это слово - Бродяги, Координатор тоже не знал. Просто так было: на каждом крейсере, кроме ста двадцати Пионеров и пяти членов экипажа, был Бродяга.
Когда крейсер садился на планету и организовывалась первая база. Бродяга уходил. Он шел просто так, без всякой цели, и с базой его связывал только непрерывный сигнал пеленг-браслета - на случай экстренного общего сбора. Бродягами становились разные люди. По большей части это были поэты, писатели, художники, композиторы, а иногда - просто люди, способные пешком пройти планету по экватору. И то, что они приносили с собой, было не менее ценно, нежели весь тот мегабитовый багаж информации, который несли Пионеры человечеству, хотя и не существует пока прибора, способного определить ценность трофеев Бродяг. Потому что какой бы полной информацией о планете ни располагало человечество, этого было мало. Нужно было еще _почувствовать_ новый мир, ощутить его собой. И это делали Бродяги. Из новых миров они несли песни и поэмы, картины и симфонии...
