Полковник Морриси оценила такое поведение. Точно таким образом повела бы себя и она, случись, не дай Бог, когда-нибудь оказаться в подобной ситуации.
Даннерман ей всегда нравился, насколько вам могут нравиться агенты, работающие под вашим началом. Нет, своих агентов полковник Морриси, разумеется, особо не баловала, но все равно это была — не побоимся этого слова — своего рода семья. Все то время, пока Хильда возглавляла эту семью, пользуясь своим правом казнить или, наоборот, миловать, она неизменно стремилась морально поддержать своих агентов, а иногда, правда, крайне редко, позволяла себе продемонстрировать и более теплые чувства. Особенно доставалось Даннерману, причем и плохого, и хорошего. Иногда он вел себя как последний идиот. Например, так и норовил гнуть собственную линию, когда от него этого не требовалось. Приходилось ставить его на место, чтобы не зарывался. А вообще-то он классный агент, этого у него не отнять.
В теплых чувствах, которые Хильда питала к Даннерману, не было ничего плотского. Вернее, почти ничего, хотя временами Хильда ловила себя на мысли, что неплохо бы проверить, каков Данно в постели. Разумеется, это вовсе не значит, что она ревновала его к другим женщинам. Например, Хильде было прекрасно известно, что сейчас он оттягивается с одной актрисочкой из какого-то там задрипанного театрика, а сколько телок у него было до этого — пальцев на руках не хватит, чтобы пересчитать. Одному, пожалуй, Господу Богу известно. Нет, не только ему, Хильде тоже. В конце концов, ей по должности полагается знать такие вещи. Временами полковнику Морриси хотелось придушить очередную жертву даннермановского либидо. Как, например, ту дуру-террористку, из-за которой он угодил на больничную койку. С каким злорадством Хильда тогда заковывала ее в наручники!
Информационный бюллетень
Федерального банка об уровне инфляции
Сегодня утром рекомендуемый коэффициент поправки на инфляцию составил 0,37 %, что соответствует годовой инфляции в 266 %. Председатель Федерального резервного банка Уолтер С. Беттгер предсказывает в последующие два месяца снижение темпов инфляции.
Нет, лучше не забивать голову подобными мыслями. Во-первых, к чему создавать дополнительные трудности, заманивая в постель того, кто сам по уши угодил в дерьмо. К тому же Даннерман — ее непосредственный подчиненный. А в Бюро на сей счет правила строгие. Да и у нее самой тоже.
Даннерман отрыл глаза лишь после того, как моторы самолета запели на другой ноте. Теперь, приготовясь к посадке, машина зависла в воздухе. Пока самолет снижался, пока касался колесами бетонной полосы неподалеку от трехэтажного здания — той части Бюро, что была видна отсюда, — Хильда смотрела в иллюминатор. Снаружи, несмотря на промозглую изморось, их поджидали три человека. Лишь выйдя из самолета, после того как сержант Макэвой и два охранника бесцеремонно вытолкали Даннермана, Хильда поняла, что третий из встречающих не кто иной, как сам заместитель директора Маркус Пелл, он же Зам.
Пелл стоял, надвинув от противного мелкого дождя капюшон. Он не предложил ей руки; Хильда, в свою очередь, тоже не стала церемониться и козырять.
— Рада снова видеть вас, сэр, — произнесла она нарочито вежливым тоном. — А теперь, если вы не против и если у вас нет для меня дел, я возвращаюсь в Нью-Йорк.
Пелл улыбнулся своей знаменитой улыбочкой, которую Хильда никогда не любила. Ведь улыбка эта, как правило, означала очередное малоприятное поручение.
— Боюсь, не сегодня. Я бы хотел, чтобы вы сначала поприсутствовали на брифинге, а потом мы снова займемся допросом вашего парня.
— Сэр, у меня ведь горит дело по японским автопроизводителям!
— Да к чертовой матери ваших японцев! Ладно, не расстраивайтесь. Мы тут для вас обед приготовили. Как я понимаю, вам было не до того. Пойдемте.
Спорить было бессмысленно.
— А что с Даннерманом? — поинтересовалась Хильда.
— А что, собственно, с Даннерманом? Пусть себе посидит немного. Может, ума наберется.
С момента последнего визига Хильды в Вашингтон команду операции «Анания» заметно расширили. Сегодня в кабинете Зама на брифинг собралось более десятка человек, причем половину из них Хильда видела впервые. Как и было обещано, напротив каждого места на дубовом столе стояло по порции салата и по небольшому бутерброду, а между ними, уже без всякого порядка, — пузатые керамические кофейники. Многие из присутствующих занимались поглощением пищи, что, между прочим, даже к лучшему. Не успела полковник Морриси сесть за стол, как тоже с удовольствием последовала их примеру.
Зам не торопился с началом брифинга. Вместо этого он в задумчивости отхлебывал кофе из кружки и что-то просматривал в своем электронном блокноте. Сидящие за столом либо вели между собой какие-то посторонние разговоры, либо просто жевали, уставясь в пространство, — за исключением разве только одной особы на другой стороне стола, которая всем своим видом стремилась привлечь внимание Хильды.
Вторая заместительница Пелла Дейзи Феннел. Мисс Феннел делала вид, будто что-то чирикает ручкой прямо у себя на ладони, а сама тем временем то и дело вопросительно посматривала на Морриси. Та все поняла и покачала головой: нет, Даннерман не стал ничего подписывать. Феннел знаками дала понять, что, мол, ничего не поделаешь, и вернулась к своему электронному блокноту.
Хильда методично жевала казенное угощение (лист салата — кстати, свежий и хрустящий, — интересно только, кого это угораздило полить его фруктовым соусом. Тоже мне кулинары!), одновременно присматриваясь к присутствующим. Ей не составило особого труда разобраться, кто есть кто, тем более что электроника уже сделала за нее главную работу. Итак, Дейзи Феннел, два психолога, немолодая женщина-азиатка, отвечающая за техническую сторону. Еще один слева — непонятно, кто такой, но явно из своих, из Бюро, в этом Хильда не сомневалась.
Наконец Зам допил кофе и произнес:
— Что ж, кажется, пора начинать. Все сотрудники Бюро знают друг друга, а остальные, надеюсь, уже успели представиться. А вот полковник Хильда Морриси, под чьим началом работал агент Даннерман. Хильда, позволь представить тебе доктора Сян Ли Ху из обсерватории Военно-морских сил…
Он продолжил знакомить ее с присутствующими, хотя Хильда и без него знала, что за компания собралась здесь. Полная чернокожая женщина в цветастом платье — цереброспинальный хирург; две молодящиеся особы измученного вида: одна из Сената, другая из Палаты представителей, причем рядом с первой (ну кто бы мог подумать!) сидит и сам сенатор, помощником которого она является. Вернее, сенаторша — Алисия Пьомберо, негритянка из Джорджии. Кстати, не худший вариант сенатора, хотя и не на нашей стороне. Ладно, Сенат — еще куда ни шло. А вот чертов Конгресс то и дело вставляет Бюро палки в колеса. Кто там дальше? Ага, застегнутый на все пуговицы тип с неулыбчивым лицом и явным трансплантатом на голове вместо своих волос. Это бригадный генерал из Пентагона. Рядом с ним еще один, по виду преуспевающий адвокат. Наверное, он и есть адвокат, только непонятно, на чем специализируется. Кстати, внешне очень даже недурен собой, в некотором роде несколько постаревшая версия Уилбура Кармайкла, с которым — при этой мысли Хильда посмотрела на часы — она еще успеет встретиться вечером, если, конечно, чертово совещание не затянется до ночи.
