Они приготовили кремневые наконечники и древки для стрел. Вольф убил тапироподобное животное. Мясо его было вонючим, но оно наполнило их силой. Роберт хотел скорей отправиться, находя неторопливость Кикахи раздражающей.
Кикаха посмотрел на зеленое небо и заметил:
— Я надеялся, что одна из пташек Подарги найдет нас и сообщит новости. В конце концов, мы не знаем, какое направление выбрали гворлы. Они должны были отправиться к горе, но могли выбрать два пути: дорогу через джунгли, маршрут слишком опасный, или — отправиться на лодке вниз по Гузириту. У этого маршрута свои опасности, особенно для таких бросающихся в глаза тварей, как гворлы. А Хрисеида получила бы высокую цену на работорговом рынке.
— Мы не можем вечно ждать орлицу, — возразил Вольф.
— Да нам и не придется, — ответил Кикаха.
Он показал наверх, и Вольф, проследив за его пальцем, увидел желтую молнию. Она исчезла только для того, чтобы появиться в поле зрения миг спустя. Орлица стремительно падала, сложив крылья. Вскоре она остановила падение и спланировала к ним.
Фтия представилась, а потом сразу же заявила, что принесла хорошие новости. Она заметила гворлов и женщину, Хрисеиду, всего в четырехстах милях отсюда. Они устроились пассажирами на купеческом судне и путешествовали вниз по Гузириту к Стране Людей в Доспехах.
— Ты видела рог? — спросил Кикаха.
— Нет, — ответила Фтия. — Но они, несомненно, прячут его в одном из своих бурдюков. Я выхватила у гворл а один бурдюк, надеясь, что рог окажется там. За свои хлопоты я добыла мешок, полный барахла, и чуть не получила стрелу в крыло.
— У гворлов есть луки? — удивился Вольф.
— Нет. В меня стреляли речники.
Вольф спросил о воронах и услышал в ответ, что их было много. Властелин явно приказал им постоянно следить за гворлами.
— Это плохо, — встревожился Кикаха. — Если они нас заметят, мы окажемся в настоящей беде.
— Они не знают, какие вы на вид, — успокоила их Фтия. — Я спряталась и подслушала разговор с воронами. Гворлы пытались описать вас «очам» Властелина. Вороны ищут двух людей, путешествующих вместе; оба высокие, один — черноволосый, а другой — бронзоволосый. Но это и все, что они знают, а к этому описанию подходят многие люди. Вороны, однако, будут высматривать двух людей, идущих по следу гворлов.
— Я покрашу бороду, и мы достанем хамшемскую одежду, — решил Кикаха.
Фтия сказала, что она должна лететь дальше. Она отправлялась с докладом к Подарге, оставив другую сестру продолжать наблюдение за гворлами. Кикаха поблагодарил ее и взял слово, что она передаст его привет Подарге. После того, как гигантская птица поднялась в небо, спутники направились в джунгли.
— Ступай мягко и говори тихо, — велел Кикаха. — Здесь водятся тигры, фактически, джунгли кишат ими. Здесь также водится большой топороклюв. Это бескрылая птица, настолько крупная и свирепая, что от нее бросилась бы улепетывать любая из птичек Подарги. Я однажды видел, как два тигра связались с топороклювом, но почти сразу поняли, что неплохо было бы поскорее унести ноги.
Несмотря на предупреждение Кикахи, они увидели очень мало живности, за исключением огромного числа многоцветных птиц, обезьян и рогатых жуков размером с мышь. Для жуков у Кикахи нашлось только одно слово: «Ядовитые» . С этого времени Вольф, прежде чем лечь, убеждался, что ни одного из них поблизости нет.
Перед тем, как двигаться дальше, Кикаха поискал одно растение — губхареш. После длительных розысков он обнаружил несколько кустов, истолок волокна, сварил их и отжал черную жидкость. Ею он выкрасил свои волосы, бороду и кожу.
— Свои зеленые глаза я объясню сказочкой про мать-рабыню из Тевтонии, — сказал он. — Вот. Употреби немного и ты. Станешь немного потемнее, это не повредит.
Они вышли к полуразрушенному Каменному городу с приземистыми широкоротыми идолами. Горожане оказались невысокими, худощавыми и темноволосыми людьми, одетыми в коричневые накидки и черные набедренные повязки. Волосы как у мужчин, так и у женщин, были длинными. Их смазывали маслом, получаемым из молока пегих коз, бойко скакавших по руинам и питавшихся травой, проросшей из трещин в камне. Эти люди, кайдушанги, держали кобр в маленьких клетках и часто выпускали своих любимцев, чтобы погладить. Они жевали дхиз, — растение, делавшее их зубы черными и придававшее взглядам туманное выражение, а их движениям — медлительность.
Кикаха, употребив х’вайжум, общепонятный местный жаргон, устроил меновую торговлю со старейшинами. Он сменял ногу убитого им с Вольфом гиппопотамоподобного зверя на хамшемскую одежду. Спутники облачились в красно-зеленые тюрбаны, украшенные перьями кигглибаша, белые безрукавные рубашки, мешковатые лиловые шаровары, кушаки, много раз обматываемые вокруг талии, и черные туфли с загнутыми носами.
Несмотря на оцепеневшие от дхиза мозги, старейшины оказались очень ловкими торговцами. Только когда Кикаха достал из своего рюкзака самый маленький сапфир — один из драгоценных камней, подаренных ему Подаргой, — они продали инкрустированные жемчугом ножны и ятаганы из припрятанных ими товаров.
— Надеюсь, что лодка прибудет скоро, — заметил Кикаха. — Теперь, когда они знают, что у меня есть камни, они могут попробовать перерезать нам глотки. Я сожалею, Боб, но нам придется ночью караулить друг друга. Еще они любят посылать своих змей выполнять за них грязную работу.
В тот же день из-за поворота реки выплыло купеческое судно. При виде двух путников, стоявших на гниющем пирсе и махавших длинными белыми платками, капитан приказал бросить якорь и спустить паруса.
Вольф и Кикаха сели в спущенную для них лодочку и были отвезены на «Хриллкуз» — судно длиной в сорок футов, с низкой серединой, но высоко расположенными палубами на корме и в носовой части, с одним косым парусом и кливером. Матросы по большей части принадлежали к ветви хамшемского народа, называемой шибакуб. Они разговаривали на наречии, фонологию и структуру которого Кикаха описывал Вольфу прежде. Он был уверен, что это архаическая форма семитского, подвергшаяся влиянию аборигенных наречий.
Капитан Архюрель вежливо приветствовал их на полуюте. Он сидел, скрестив ноги на куче подушек и богатых ковров, потягивая густое вино из крошечной чашки.
Кикаха, назвавшийся Ишнакрубелем, выдал свою заботливо приготовленную историю. Он и его спутник, человек, давший обет не разговаривать, пока не вернется к своей жене в далекой стране Шишиту, провели несколько лет в джунглях. Они искали легендарный затерянный город Зикуант.
Сплетенные черные брови капитана поднялись, и он погладил ниспадавшую до пояса темно-каштановую бороду. Он попросил их присесть и принять чашу ахаштумского вина, пока они рассказывают свою повесть. Глаза Кикахи сверкнули, и он усмехнулся, погружаясь в свой рассказ. Вольф его не понимал и все же был уверен, что его друг в восторге от собственных длинных, богатых на подробности и приключения выдумок. Он только надеялся, что Кикаха не увлечется чересчур и не возбудит недоверия.
