- Зеленая Дорога, - произнес Рангар и добавил с каким-то мрачным ожесточением: - И впрямь не доберешься...
- Погоди, брат, - усмехнулся вдруг Зоров и сдвинул рычажок на поясе-антиграве. И ничего не произошло.
- Неужели ты думал, что чертов старик не подумал о такой мелочи, как антиграв? - как-то недобро усмехнулся Рангар. - Нет уж, брат, тут пошла игра по чужим правилам и придется все делать в точном соответствии с инструкциями... демон их раздери!
- Может, хватит ругаться? - тихо спросила Лада. Она вообще очень мало говорила в последнее время, поэтому каждое ее слово воспринималось с вниманием. - Не забывай, Рангар, где-то там, впереди, наш сын. И мы обязаны настичь похитителей и освободить его. Тут я полностью согласна с Дальвирой.
Рангар слегка покраснел.
- Конечно, конечно, малыш. Просто надо определиться, с какой стороны мы будем обходить пропасть - слева или справа.
- То есть в какой вначале мир мы хотим попасть - в Желтый или в Голубой, уточнил Зоров.
И в самом деле, слева от пропасти местность приобретала заметный желтый оттенок, а справа - голубой.
- Что-то не лежит у меня душа к желтому цвету, - проворчал Рангар. - А справа, гляди, и небо вроде как нашенское... Рванем направо?
- Направо так направо. - Зоров пожал плечами, и они двинулись к голубеющему вдали мареву.
И Зоров, и Рангар эту картину уже видели раньше - правда, в своих вещих (или, быть может, точнее - зловещих?) снах: убегающая в бесконечность изумрудная струна, и по бокам от нее - ответвляющиеся спирали, причем цвета спиралей слева менялись от желтого к красному и далее к черному, а справа - от голубого к фиолетовому и также к черному. Сейчас, в реальности (или псевдореальности - кто знает?), все выглядело несколько иначе, но в целом довольно похоже.
- Нас ожидает радость - все цвета радуги, - попытался бодро пропеть Зоров. Получилось немыслимо фальшиво.
Рангар обернулся, посмотрел на Зорова явно осуждающе и сквозь зубы пробормотал:
- Не знаю, как тебе, но мне все это очень не нравится. И чем дальше, тем больше. Точно мы марионетки на веревочках или пешки на шахматной доске, и нами двигают, как хотят.
У Зорова тоже сложилось подобное ощущение, но он промолчал.
Спустя два часа быстрой ходьбы они сделали привал. Сейчас над ними простиралось небо родного голубого цвета, шли они по вдруг появившейся дороге, мощенной плитками из голубого камня, а вокруг расстилалась голубая степь такой уж цвет имела здесь трава. А впереди, в зыбком мареве, угадывались шпили и башни города - тоже, естественно, голубые. Естественно.
Когда закончили скудную трапезу и сделали несколько первых шагов по дороге, Зоров вдруг остановился, точно на стену налетел, и хлопнул себя по лбу. Рангар и Лада воззрились на него с удивлением.
- Как же я раньше не докумекал! Лада, сейчас мы идем правильно, по следу похитителей?
- Да, - без колебаний отозвалась Лада. - А то бы я сразу сказала.
- Да уж, конечно... - сокрушительно произнес Зоров и снова влепил себе затрещину. - Это, друзья мои, как раз тот случай, когда правильное на первый взгляд оказывается неправильным по сути. Насколько я понимаю ситуацию, мы должны пройти шесть миров, причем справа от Зеленой Дороги располагаются миры Голубой, Синий и Фиолетовый, а справа - Желтый, Оранжевый и Красный. Миры правой и левой спирали. Последовательность их прохождения при нашем выборе для меня очевидна: Голубой - Желтый - Синий - Оранжевый - Фиолетовый - Красный. Только пройдя эту последовательность, мы сможем попасть на Зеленую Дорогу. Это - если верить Хранителю, а я ему верю. Очень важно, что тем же путем - но только с форой часов в двенадцать - шестнадцать - идут наши враги, поскольку их цель, как сказал Хранитель, также Зеленая Дорога. Так вот, если бы мы пошли вразрез им - то есть через Желтый - Голубой - Оранжевый - Синий - Красный Фиолетовый миры, то могли бы их перехватить! А так мы обречены на преследование.
- Да, - расстроенно произнес Рангар, - я тоже не сообразил. И поворачивать уже поздно... Может, и это было предопределено?
- Сомневаюсь, - покачал головой Зоров. - В определенных рамках свобода выбора у нас есть, иначе вся эта затея была бы полностью лишена смысла... я имею в виду для сил, которые установили рамки или, следуя твоему сравнению, дергают за веревочки или передвигают фигурки по шахматной доске.
- Больно уж рамки узковаты, - мрачно сказал Рангар.
- Рангар, Саша, пора идти, - настойчиво произнесла Лада. - Уж ежели так вышло, что мы не сможем перехватить негодяев, то нам надо идти быстрее, чем они.
Возразить было нечего, да и кто решился бы возразить матери, пытающейся спасти своего ребенка?
И они быстро зашагали по прямой, как стрела, дороге к высившемуся на горизонте городу.
Глава 3
Зоров обрел себя от ласкового дуновения ветерка. Напрягся, не открывая глаз. Надзрение, как он ни старался, не приходило, и он попытался обострить обычный спектр чувств: слух, обоняние и осязание. Тихий шелест листьев... запахи, по насыщенности и разнообразию напоминающие земную сельву... легкий ветерок обвевает лицо...
Что-то было не так... какая-то мелочь, но мелочь очень важная... но она ускользала, как угорь, да и вообще он обнаружил, что не может толком вспомнить недавнее прошлое (давнее и не очень вспоминалось отчетливо, он прекрасно знал, кто он и откуда), что-то застилало внутренний взор, словно он пытался разглядеть картину за стеклом, по которому потоками стекает вода... когда-то нечто подобное уже происходило с ним. Он еще раз внутренне напрягся, изнемогая в борьбе с самим собой, и вдруг будто выключатель в мозгу повернули (ветерок ОБВЕВАЛ ЛИЦО!), и он вспомнил... но не все. Но даже то, что он вспомнил, заставило на какой-то миг заметаться мысли в легком подобии паники... ведь то, что ВЕТЕРОК ОБВЕВАЛ ЛИЦО, могло означать только одно: "ошейник" Дальвиры перестал работать. Но вот причин тому могло быть две: либо он почему-то поломался, либо здешняя атмосфера пригодна для дыхания человека (Дальвира объясняла, что в этом случае аппарат отключается автоматически и включается опять-таки автоматически при самом незначительном угрожающем изменении состава воздуха).
Будем надеяться, что имеет место вторая причина, ведь я же пока жив, подумал Зоров, приглаживая этой успокоительной мыслью взъерошенные чувства. И медленно, осторожно, не меняя позы, открыл глаза. И холодок цепенеющего ошеломления змеей скользнул вдоль позвоночника. Что это было? Дежа вю, конфабуляция? Сработала генная память? Или, как говаривал некогда Вяз, произошел "туннельный пробой реинкарнационного ряда", и он заглянул в сознание человека, бывшего некогда вместилищем, физической оболочкой его информационно-энергетической матрицы, души в просторечии? Как бы там ни было, он помнил и ощущал... Как тогда было? "Меня окружает сад... я вижу ленивую пышность форм, томное богатство всевозможных оттенков красного цвета от нежно-розового до темно-вишневого, кое-где чередующееся с чувственным трепетанием синего и фиолетового. Розовые ветви невиданных деревьев, плавно изгибаясь, клонятся к укрытой голубоватым травяным ковром земле под тяжестью фантастических фиолетовых и багряных плодов; грациозные пурпурные цветы пленительно кивают чашечками, источая сладкий дурманящий аромат; над ними плавно порхают яркие бабочки. Сквозь окутавшую меня тишину начинает просачиваться удивительная музыка... Она звучит все явственнее, все громче, полная томной неги, мягко и властно обволакивает сознание, рождает непривычные ощущения и эмоции..." [Автоцитата из повести "Долгий путь в лабиринте".]
