«Любопытно, – подумала Кора, – что же такого специфически нероновского он мне демонстрировал? Если это и был Нерон, то не по долгу службы, а по извращенному нраву. Об этом надо помнить, но нельзя говорить. Ведь он старается пронзить тебя, Кора, взглядом, чтобы угадать, поверила ли ты толстому дяде. Нет, не поверила, а полагаю, что ты пользуешься собственными возможностями для наслаждения? Для отдыха? Для разрядки? Надо лишь запомнить, что люди, подобные тебе, легко коррумпируются и поддаются шантажу».
– Спасибо за урок, – сказала Кора. – Но вот эти шрамы… и мое порванное платье!
– Я же сказал вам, кабан – это здешняя реальность. Потому и наши с вами синяки – проступок дрессировщика. Но учтите, если вы направляетесь в индивидуальный тур, то получите все синяки и шишки, как в настоящей жизни. Задавайте мне вопросы. Я готов отвечать.
– Я должна буду отыскать принца Густава.
– Я знаю и постараюсь вам помочь. Но зачем вам это?
– А где он сейчас? Что он делает?..
– Эльза, будьте любезны, – попросил президент, – свяжитесь с Управлением надзора. Пусть проверят, где сейчас объект Тесей, что делает.
– Приступаю, доктор, – ответила секретарша и включила компьютер.
– Время там, то есть в виртуальной реальности, идет с той же скоростью, что и здесь? – спросила Кора.
Вопрос обрадовал доктора Гермеса.
– Умница, – сказал он. – Выдрессировал вас Милодар. Сразу берете быка за рога.
– Это самый элементарный вопрос, – возразила Кора. – От ответа на него зависит, сколько времени Густав должен пробыть в ВР, пока он не проживет героическую жизнь героя Тесея.
– Время в ВР проходит по принципу горного хребта, – пояснил доктор Гермес. Он дал знак, и секретарша принялась выстукивать его сентенции. – Представьте себе Гималайский хребет. Он состоит из ста разных пиков. Но вам достаточно назвать Эверест или Аннапурну – да, пожалуй, эти две вершины. И вы уже знаете, что речь идет о Гималаях, о недостижимых горных вершинах. Вы мысленно увидели Эверест и Аннапурну – значит, вы увидели хребет. Значит, вы видели Гималаи.
– Гениально, – сказала секретарша. Эта секретарша, как и прежняя, была влюблена в толстяка. Но стаж ее влюбленности как минимум четверть века.
– Это значит, что мы проходим в той жизни только ее наиболее значительные моменты? – спросила Кора.
– Я же говорил, что вы – умница! – одобрил президент. – Что вам запомнилось из пятого класса средней школы? Что вы делали там третьего октября? Да никогда в жизни не вспомните! А вот первый поход на каток в том же году или сладкое воспоминание о том, как Коля Колин дернул вас за косичку, – это останется до старости. Понятно?
– И сколько же занимает человеческая жизнь?
– Тесей погиб не старым человеком, – как бы невпопад ответил доктор Гермес.
– Сколько ему там быть?
– Несколько недель, – сказал Гермес. – Но даже такой круиз нечто редчайшее. Мониторинг и вся обслуга индивидуального круиза такой сложности стоит бешеных денег и научных усилий. Мы вынуждены сократить вдвое обычную деятельность.
– Не преувеличивайте, президент, – произнес Милодар, выходя из стены кабинета и проходя к свободному креслу. – Процент, от силы два процента мощностей… я проверял.
– Но вы не представляете, комиссар, что такое целый процент моих мощностей! – закричал доктор Гермес-Полонский, воздевая руки к потолку.
Сам факт возвращения комиссара в его кабинет впечатления на президента не произвел, хотя другой бы испугался, насколько легко проникает в святая святых главный сыщик. Но человек, имеющий дело с виртуальной реальностью, привык не обращать внимания на такие мелочи.
– Где сейчас принц Густав? – спросил Милодар.
– Где этот бездельник, черт побери?! – воскликнул Гермес.
Секретарша послушно закивала сизой головой.
– Как раз поступают данные.
Мужской голос произнес:
– Агент четырнадцать-бис вошел в длительный сон, который продлится сорок минут и за время которого он станет старше на год и два месяца.
– Мы можем его сейчас увидеть? – спросил Милодар.
– Виртуальная реальность не позволяет нам увидеть объект, так как он реально не существует для человеческого зрения.
– Как же вы его контролируете, черт побери?!
– Мы не контролируем, черт побери! – бесплотный голос компьютера передразнил Милодара, но сделал это настолько равнодушно, что даже возмутиться было невозможно.
Милодар перевел дух и обратился к президенту:
– Мне, пожалуйста, джин с тоником. И немножко лимонного сока, две капли.
– Вы забываетесь, комиссар, – ответил на это доктор Гермес-Полонский, и комиссар, спохватившись, криво усмехнулся.
– Старею, – признался он. – Забыл, что я – голограмма. – Он поднялся с кресла, прошел сквозь стену и исчез.
– Почему нельзя просто сказать принцу Густаву, что ему угрожает смерть, что ему пора прервать ВР-круиз и вернуться в общежитие университета? – спросила Кора.
– Чепуха, чепуха, трижды чепуха! – воскликнул комиссар, возвращаясь сквозь стену. На этот раз в одной руке у него был бокал с кубиками льда, в другой – бутылка джина. Он снова уселся в кресло и налил джина в бокал. – Во-первых, он не захочет прерывать круиз, потому что он хочет стать героем, – продолжал Милодар. – Иначе бы он не затеял эту игру, вместо того чтобы защищать второй диплом, по экономике. Для него отступление на этом этапе, да еще при отложенной дуэли, – смерти подобно.
– А во-вторых, – закончил за комиссара доктор Гермес, – это сделать более чем трудно, потому что принц Густав сейчас закодирован таким образом, что он убежден в собственной идентичности Тесею.
– Вот так-то, – согласился с президентом Милодар.
Мужчины торжествующе смотрели на Кору, словно победили ее в отчаянной борьбе.
– Значит, если вы пошлете туда человека и попросите его привести Тесея обратно, то Густав просто не поймет, в чем дело?
– Вы совершенно правы, умница, – согласился Гермес.
– Значит, его надо утащить насильно. И спасти.
Из этих слов всем стало понятно, насколько Коре не хотелось отправляться в дикое прошлое.
– Наша компания, – доктор Гермес-Полонский махнул рукой секретарше, чтобы та не забыла зафиксировать его мудрые и окончательные слова, – никогда не позволит никому в мире прервать ВР-круиз, даже если за этим стоит вся мощь Галактики.
– Почему? – удивилась Кора.
– Потому что мы не сможем сохранить в тайне этот инцидент. И через некоторое время потеряем все – и честь, и клиентуру. Сегодня вы выхватываете из круиза клиента Густава, потому что какая-то сумасшедшая интриганка или выживший из ума оракул прокричали вам на ухо, что его собираются прикончить. А завтра к нам прибежит муж клиентки и потребует ее возвращения, потому что он без нее не умеет делать салат оливье.
