В любом случае, Грейди начало нравиться общество Малого. Приборчик чем-то напоминал любопытную собаку, когда приподнимался над своей спиральной бухтой, внимая человеческой речи. Как и собака, он не понимал слов, но улавливал интонацию. Реплики, произнесенные бодрым высоким голосом, воодушевляли его, а низкие сердитые – заставляли на несколько минут свернуться в клубок. К тому же Малой повсюду следовал за Грейди, скользя по полу. А еще он, похоже, не требовал подзарядки. Видимо, в БТК как-то решили проблему ограниченного ресурса аккумулятора. Если, конечно, его новый друг вообще использовал аккумуляторы.
Методом проб и ошибок Грейди научился включать и выключать проектор Малого, касаясь его усиков. Экран, транслирующий изображение на любую близлежащую поверхность, оказался сенсорным, и вскоре Грейди засел за чтение казавшегося бесконечным технического руководства для «Секции церебрального дознания», или СЦД, к которой, судя по всему, относилась его камера и обслуживающий ее искусственный интеллект.
После сенсорного голода последних нескольких месяцев Грейди с жадностью поглощал любую информацию. Ознакомившись со справочником, он вскоре научился управляться с системами базовой диагностики и жизнеобеспечения СЦД.
Когда Грейди переключил систему жизнеобеспечения своей камеры из пуповинного режима в ручной, в его жизни, наконец, появилось будущее. Это была простая диагностическая блокировка, но, когда Грейди деактивировал пуповину, снова раздался звонок, и прямо из стены выросли раковина с унитазом, сделанные из того же унылого серого материала. Грейди подставил руку под стилизованный кран, и оттуда полилась чистая вода. Теперь у него снова появилась возможность контролировать собственное тело. Наверняка где-то имелась и система, позволяющая принять ванну или душ, но обнаружить ее пока не удалось.
Из документации Грейди понял, что ему следует вновь запустить собственный желудочно-кишечный тракт. На протяжении нескольких месяцев ученый питался исключительно предварительно ферментированной кашицей. Тем не менее он решил рискнуть и выпить немного воды и теперь, словно зачарованный, смотрел, как она омывает его ладони. Его заворожили законы гидродинамики, определяющие поверхностное натяжение и слияние капель. Он так давно не наблюдал за тем, как работают законы природы! Ни эти, ни любые другие. От такой стимуляции его синестетический разум получал настоящее наслаждение.
Потом Грейди глотнул воды и ощутил, как она проскальзывает в горло, будто солнечный луч. Он снова возвращался к жизни. Омыв лицо, Джон удовлетворенно вздохнул. Правда, полотенца не было – и он по-прежнему оставался голым. Однако это его не тревожило. Он просто стоял, ощущая, как струйки холодной воды стекают с лица на шею и грудь.
Потом задумчиво прошел по камере, чувствуя облегчение и оставляя на полу влажные следы. Впервые за долгое время (он даже не мог припомнить, за какое) над головой не висели жуткие щупальца, словно порожденные ночным кошмаром. Живот по-прежнему болел, но вот так свободно ходить было здорово.
И тут Грейди наткнулся на тонкую черную нить, свисающую с потолка в центре камеры, как раз там, где стоял просмотровый стол. Сперва он подумал, что это – надо ж такому случиться! – висит на своей шелковистой паутинке паук. Однако, хорошенько осмотрев эту нить, он разглядел, что узелок у нее на конце – вовсе не узелок, а какой-то соединитель. Причем неорганический. Все это походило на микроскопический проводок. Грейди сначала как следует разглядел его, а только потом взялся за кончик.
Черная нить на ощупь казалась такой же, как углеродные волокна, вставленные в его мозг; во всяком случае, они запомнились ему именно такими. Трогать голову, чтобы убедиться в своей правоте, Грейди не захотел.
Он потянул за волосок, но тот не тронулся с места. Он оказался неправдоподобно прочным и впился в ладонь. Грейди быстро отпустил его. Крови не было, но на руке виднелся порез, как от бумаги.
Грейди воззрился на купол потолка. Нить была так тонка, что почти сразу исчезала из виду. И что же это за штуковина?
Пусть эта тайна пока тайной и останется. Пусть прямо сейчас Джон чувствовал себя довольно неплохо, но его потребности по пирамиде Маслоу[46] были, мягко говоря, удовлетворены не полностью. Рано или поздно ему понадобится пища, и надо разобраться, как ее добыть, до того как голод заявит о себе в полную силу.
И Грейди вновь принялся изучать меню операционной системы своей камеры. Там он нашел схему всего СЦД и вскоре понял, что его клетка – всего лишь часть огромной автономной системы секции дознания. Значит, искусственный интеллект, в конечном счете, особо не наврал. Судя по всему, непосредственно из его камеры нельзя было выйти в большой мир (равно как и войти из него), прямая связь с ним отсутствовала. Грейди был словно корабль в бутылке. Трудно сказать, как его туда затолкали, потому что, если не считать канала для регуляции давления диаметром в два дюйма, помещение было абсолютно изолированным. Вмуровали прямо в скалу? Или тут применялись наноматериалы? Такие подробности в схеме отсутствовали.
Из нее Грейди понял, что Малой пробрался к нему по трубе, изображение которой исчезало за краем чертежа. Джон смотрел туда и думал, куда же та ведет. Где-то там, наверно, трубы всех камер должны объединиться между собой – или, по крайней мере, влиться в некую общую инфраструктуру. Малой как-то определил, где находится Грейди. Судя по всему, полная изоляция СЦД была непростой инженерной задачей даже для БТК.
В любом случае, через двухдюймовый канал не сбежишь.
Продолжая изучать схему, Грейди разглядел небольшой термоядерный реактор, расположенный в большем отсеке СЦД за стеной его камеры. А значит, труба предназначалась для того, чтобы регулировать атмосферное давление в камере. Ну или для чего-то в этом роде – трудно сказать определенно. И пульт не мог поведать ему о том, где он находится или хотя бы на какой глубине.
Единственной задачей местной системы было обеспечение функционирования его камеры. Опять же, ИскИн не солгал относительно ограниченности своих знаний. Но ведь он наверняка куда-то отсылал результаты допросов Грейди. А значит, должен существовать какой-то способ связи с внешним миром.
Джон с удвоенной энергией принялся разбираться с СЦД и вскоре обнаружил другую систему жизнеобеспечения, которая включала в себя оборудование, синтезирующее пищу и другие материальные объекты. Оно тоже находилось в наглухо запечатанной капсуле СЦД, но за пределами его камеры. В документации говорилось, что продовольственная установка может производить «бессмертное» мясо, имитацию яиц и едва ли не все что угодно, используя в качестве строительного материала органические молекулы, синтезируемые из других систем (а также, что совсем не радовало, из переработанных отходов).
