От внимания Юрия не ускользнуло, что едва он заговорил с хозяином, тут же один из чумазых кухонных пацанов живо скинул фартук и шмыгнул через конюшню наружу – благо, расположение помещений вне зала таверны Юрий успел запомнить с прошлого раза. Несомненно, паренек этот помчался как раз в казармы, и, надо понимать, некоторое количество ратников, один из десятников или даже лично офицер из Раймы вскорости пожалуют в «Белый кентавр».
Это не противоречило планам Юрия, но он не любил уступать инициативу сопернику. Не дожидаться же солдат тут, в таверне? Нет, надо идти в город, к казармам. Хотя бы для того, чтобы осмотреться и привыкнуть к местности.
– Любой, говоришь, покажет? – задумчиво протянул он. – Это хорошо. Тогда я пойду.
Юрий уронил на стойку пару монеток, а остальные вознамерился ссыпать в карман под плащом.
– И это все вопросы? – жалобно осведомился хозяин. – Может, еще чего знать желаете?
Сойону явно хотелось задержать Юрия до прихода солдат, а попутно заработать еще пару монеток.
– Нет уж, спасибо, – фыркнул Юрий. – Дальше я сам. Куда идти-то?
– А по тракту, к центру. Тут недалеко…
И Юрий пошел.
Таверну от крайних домов отделяло метров семьдесят.
За плотно пригнанными досками уличных заборов лениво брехали собаки. Посреди подзаборных лопухов мелькали пестрые спины откормленных кур. Юрий невольно хмыкнул; вспомнилось: «есть такая дыра на крайнем Северо-Закате – резные наличники, мальвы по палисадникам и свинья в луже посреди главной улицы…» Свиньи в поле зрения не наблюдалось, но местечковый пейзаж она явно не испортила бы.
Зато порадовало полное равнодушие горожан. Ни одного зеваки, глядящего поверх забора. Даже дети не удостоили чужака хоть крупицей внимания.
Понятно почему – столичный тракт, тут каждый день, поди, самые разные люди снуют туда-сюда. Привыкли все уже давно.
Солдаты перехватили его на полпути. Появились словно из ниоткуда, из боковой улочки. Миг – и Юрий оказался в тесном кольце. Обнаженные мечи солдат недвусмысленно оттеняли серьезность их намерений.
Десятник с коричневой каймой на плаще присутствовал, причем не тот, которого видел Юрий в таверне и в лесу у схрона. Другой. Присутствовал также и офицер, легко узнаваемый по плащу из прекрасной, тускло отблескивающей на солнце ткани и дорогим на вид доспехам. Кайма на плаще была алой, как закатный багрянец, а шлем украшен затейливой вязью.
– Руки держи на виду! – посоветовал десятник. И добавил, обращаясь к одному из своих: – Обыщи его Даго!
Даго, плечистый детина ростом добрых метр-девяносто, ловко воткнул меч в ножны, шагнул и облапил Юрия за бока.
Юрий только этого и ждал. Полшага назад и в сторону, полуоборот, захват, бросок. Детина, задрав ноги свалился на троицу своих приятелей, да так, что все скопом повалились край дороги. Меч детины остался в руке у Юрия. Остальные солдаты ничуть не растерялись: следующие несколько секунд Юрий был занят исключительно тем, что пытался не лишиться меча. Солдаты явно не желали его зарубить, только обезоружить. И было их пятеро. Юрий не впервые держал в руках меч, но ведь пятеро! В общем, пришлось выбирать и выбирать быстро. Либо уходить с мечом в руках, либо смириться с его потерей. В принципе, даже без меча Юрий мог бы некоторое время продержаться. Но подобные физические упражнения трудно назвать приятными. Поэтому Юрий опрокинул ближайшего солдата ловкой подножкой, отступил и получил короткую передышку, которой не замедлил воспользоваться.
– Стойте! – заорал он, обращаясь в основном к офицеру. – Вы хотите поговорить? Хотите, чтобы я пошел с вами? Так я пойду, сам пойду! Только уберите оружие!
Офицер вопросительно прищурился.
– Пойдешь?
Солдаты, рвавшиеся в атаку, были остановлены коротким властным жестом. Но мечи они продолжали сжимать и в глазах у каждого мечника полыхала ревнивая злость. Похоже, они и один на один с противником не привыкли терпеть поражения, а тут один-единственный чужак далеко не богатырского сложения сумел устоять против девятерых.
– Пойду.
– Тогда давай, бросай клинок!
Думать было некогда. И Юрий рискнул.
– Бросаю!
Меч шмякнулся на подсыхающую дорогу.
– Взять его! – не меняя тона скомандовал офицер и солдаты все-таки ринулись в атаку.
– А, чтоб тебя!!! – выругался в сердцах Юрий и умолк, дабы не потерять дыхание, а стало быть и темп.
Без меча было куда труднее. И тем не менее Юрий продержался почти полминуты. А потом его что-то очень сильно ударило справа, под ребра. От удара он пошатнулся, судорожно глотнул враз ставшего густым, как кисель, воздуха. В глазах потемнело.
Напоследок он ощутил еще несколько ударов – в корпус и по голове. И отключился.
Чуть в стороне арбалетчик деловито перезарядил свое оружие. Болты у него были с круглыми тупыми наконечниками.
Над упавшим разведчиком сомкнулись, сопя, ратники. Здешняя солдатня явно никогда не слышала о принципе «лежачего не бьют».
– Эй, полегче! – сказал офицер и досадливо поморщился. – Его еще допросить надобно. Полегче, я говорю! Заур, Мончи, ну-ка, поднимите его! Да обыщите как следует, а то вынет кинжал и перережет ваши поганые глотки.
Солдаты, галдя выполняли распоряжения офицера.
Юрия несли по городской улице и это тоже не привлекло зевак. Впрочем, пеломенский разведчик все равно не мог сего оценить, ибо был без сознания.
Очнулся он от обрушившейся на лицо и грудь водяной струи.
Здоровяк Даго хмыкнул и поставил пустое деревянное ведро подле себя, а руку поспешно переместил на рукоять меча. Бока и правая рука у Даго все еще болели.
Юрию очень хотелось застонать, но привычным усилием воли он подавил это недостойное желание. Вместо стона он взглянул сквозь прищуренные ресницы.
Напротив восседал на принесенном откуда-то стуле офицер. Рядом переминались с ноги на ногу два десятника, в том числе и вчерашний знакомый. Ну, и солдат в поле зрения насчитывалось десятка полтора. Заметил Юрий и троих арбалетчиков чуть в стороне.
«Вот чем они меня под ребра саданули, – запоздало догадался он. – Как же это я, раззява, проглядел арбалетчиков?»
– Очнулся, – довольно прокомментировал кто-то. – Говорю же, мы его не шибко били, ваша верность!
Офицер оставил это замечание без ответа.
Юрий открыл глаза и попробовал сесть. Получилось. Машинально потрогал грудь и ему моментально полегчало.
Он нащупал менеджер экипировки. И сразу пообещал себе: все, больше никаких лихачеств. Броню и антиполе, и пусть подавятся своими тупыми арбалетными стрелами. Пусть полягут от своих же ударов. Как там заряд? Заряд полный, как и положено.
Только лучевую шпагу отобрали, гады.
