Граф вздохнул: возможно, он низкий человек и чести находиться рядом с Богами не достоин, и если бы не ангел его, вовсе бы с этим чудесным миром не познакомился. Но тут дилемма и возникает: оставить все как есть — пусть Боги сами разбираются, или встать на защиту пусть не их, а всего лишь своего ангела? Первый путь низок, второй глуп. Молчать когда знаешь, что из себя лже-Станислава представляет — все святое попрать. Влезть самому — добровольно в руки Дьявола отдаться.
Как Теофил с демоном бороться один будет? Ни подручных средств у него, ни знающего советника в этом вопросе нет. Сунется и погибнет. А с другой стороны — лучше уж так, чем ждать и молча наблюдать, как губит демон ангелов и Богов.
— Ты чего хочешь-то? — выгнул бровь Сван.
— Кол, — решился.
— Кого?! — воскликнули друзья.
— Осину. Распятье, — каркнул. Мужчины переглянулись:
— Охоту на упырей решил устроить? Повсеместная графская забава? — хохотнул Сван.
— В вашем стане демоны, — выдавил граф. И еще много что сказал бы, но язык не слушался, под взглядами патрульных неповоротливым стал.
— И много их? — через паузу озаботился Иштван.
— Один, — буркнул Теофил и, развернувшись, пошагал прочь, учуяв в вопросе обидную насмешку.
Мужчины посмотрели друг на друга:
— У него с головой как?
— Меня спрашиваешь? — удивился Пеши.
— А кого? Я только из лап эскулапов вырвался, не в курсе, что у вас тут происходит.
— Уже в курсе.
— Ага? Тогда, что я пропустил?
Иштван плечами пожал: кто бы мне на те же вопросы ответил?
Теофил одно понял — бесполезно с кем-то говорить, объяснять. Не верят, не хотят верить. Но опасность от этого не уменьшается — увеличивается, и ангел не возвращается, а лик демона все явственнее проступает. Ждать нечего больше, разве что, погибели для всех.
И решил: сам разберется. И пусть сам погибнет, но Станиславу и друзей ее Богов спасет.
Он зашел в свою комнату и начал готовиться к схватке, вообразив себя рыцарем, которому предстоит победить дракона, чтобы освободить прекрасную принцессу. Точь в точь по сюжету величавых баллад его времени. Благая миссия, великий подвиг, да только ощущение фальшивости впечатление портит. Никогда граф не задумывался, отчего Рануальф легко и просто преодолел путь, сразил чудовище, почти играя и тут же получил в награду руку красавицы. Ему казалось — история правдива и только так и бывает. Но сейчас усомнился во всем разом. Стоял, оглядывал комнату, выискивая хоть что-то годное как оружие и, думал: как это славный рыцарь Рануальф покрошил обычным мечем огнедышащего дракона со стальной чешуей? С чего тому красавицу стеречь и отчего та на шею рыцаря коего первый раз в жизни видит, кинулась? Навыдумывали барды, черти их дери!
Уж не аллегория все это? Может дракон — нечисть, меч — вера, а красавица — ангел украденный демоном? Вот тогда еще что-то складывается.
Граф не найдя лучшего оружия выломал ножку у табурета и повертев крестовину с торчащими винтами, решительно направился в комнату лже-Стаси. Пнул дверь в зобу обуявших чувств, ввалился в помещение выставив импровизированную дубинку и уставился на спокойно лежащую на постели женщину:
— Твой час пришел! — возвестил хрипло. — В последний раз предлагаю вернуть ангела по-добру!
Женщина села, слегка поморщившись от неприязни:
"Ты еще глупее, чем я думала".
Ее слова и спокойствие лишали графа веры в правильности избранного пути и он мешкал.
"Это ты для меня принес?" — усмехнулась, кивнув на ножку, выставленную Локлей как меч.
— Ты меня не собьешь. Ты демон и место твое в аду. Хитростью ты пробралась в рай, но силой веры будешь водворена в обитель отца твоего, Дьявола! — рыкнул Теофил и рванул на женщину, заставив себя идти до конца.
Доля секунды и мужчину будто сдуло. Он вылетел из комнаты, открывая спиной дверь, впечатался в стену и осел на пол.
"Отдохни, дурачок", — послышалось явное и насмешливое. Демон куражился, демон смеялся над никчемным человечком. И граф разозлился. Вскочил и устремился в атаку вновь. На этот раз он достиг цели и даже задел ведьму «оружием», и вновь отлетел. Руку сжало как клещами, начало выворачивать ножку табурета.
Локлей зарычал, борясь с неизвестной силой, закричал, наперекор ей, рванув на женщину:
— Во имя Отца нашего, Сына и Святого Духа, изыди нечистый из тела Ангела!! — пронесся крик Локлей по комнате и коридору.
— Это что? — замер Ян с ферзем в руке.
— ХЗ, — протянул Борис, забыв обдуманный наперед ход. Николай же признав в вопле голос графа, рванул из комнаты прочь, заподозрив неладное. Следом и остальных сдуло, только шахматы вместе с доской на пол сбрякали.
Сван дернулся, расплескивая морс у автомата, уставился на друга. Пеши же нервный тик века одолел.
— Фигассе… Это кто?
Секунда и оба поняли, что нужно бы поспешить.
Федорович с Лавричевым переговариваясь, шагали к отсеку «зеленых». Капитан был рад, что хоть графа с его плеч снимают. Одной головной болью меньше.
— Вы бы еще эту забрали, — буркнул недовольно.
— Рано, Иван. До сих пор непонятно, как она свалилась к нам. А это важно.
— Угу. Только ничего вы не поймете, пока она место Стаси занимает.
— Так надо, — отрезал капитан Оуроборо сухо. Не ему приказы обсуждать и не Федоровичу.
— У нее жуткое пси-поле, я уже докладывал Казакову…
— Иван, у меня приказ доставить Локлей. На счет этой приказа не было. Не пытайся выведать то, что и мы пока не знаем.
Капитан хотел парировать, но услышал вопль со знакомым акцентом и припустил к сектору «зеленых».
Первым в комнату Русановой влетел Николай и с ходу оценив ситуацию, сшиб графа, откинул в сторону от Стаси, которую тот почти достал своей «дубинкой». Но Теофил был полон решимости и вновь пошел в атаку, выкрикивая:
— Это демон!! Вы все в опасности!!
И размахнулся ножкой, желая смести препятствие со своего пути.
Мужчины сцепились. Женщина вжалась в угол комнаты. Она не понимала, почему Чиж защищает ее, а что защищает, не понять было трудно. Она могла смести их обоих, выкинуть одним взглядом из комнаты, раздавить, убить, но растерялась, пораженная открытием: ее защищает ее враг, злейший, ненавистный! Возможно он… не враг… здесь…
И подошла, нависла над мужчинами, пытаясь по лицу, глазам Николая определить ловушка это или он действительно вступился за нее.
Теофил увидев ее, попытался достать до горла, хоть и был придавлен патрульным.
— Стася, уйди!! — закричал Николай, опасаясь за любимую.
