В это время пацан с фингалом на лбу, доселе не ушедший и прячущийся на вершине бархана с ужасом наблюдал за происходящим. Он судорожно пополз ногами вперед, не смея повернуться от ужаса, и поднялся на ноги лишь тогда, когда бархан полностью скрыл от него страшную картину. После чего кинулся на трясущихся ногах в деревню. Он бежал и орал. На окраине стояла запыленная легковушка, из которой, услышав крик, показался маленький аккуратный мужчина в очках, одетый в пиджак в крупную клетку.
— Там Севу убивают! — прокричал мальчик, судорожно хватая его за обшлаг пиджака.
Капитан Коробочка с выражением брезгливости отодрал от себя детские ручонки и строго спросил:
— Где убивают? — после того, как мальчик указал направление, он оттолкнул его от себя. — Исчезни! — посоветовал он, повторять не пришлось, у мальчика только пятки засверкали, что-то было нехорошее в повстречавшемся ему взрослом, не было и речи о душевном участии, и Коробочка отнесся к происходящему, как к чему-то непотребному и грязному, и на лице его было написано откровенное отвращение.
Капитан пошел по дороге, со стороны похожий на рядового отдыхающего, немного заплутавшего в стороне от городского пляжа. Он дошел почти до самого моря, когда почти столкнулся с карабкающимся по бархану Базловым. Бандит поднял лицо, намереваясь рассмотреть появившееся препятствие, и получил удар ботинком в лицо. Некоторое время он кувыркался по склону. Капитан преследовал его. Наконец, Базлову удалось остановиться, и он вынул нож. В ответ капитан уставил на него пистолет.
— Сдаюсь! — Базлов бросил нож.
— Я твою сдачу не принимаю, — скривился капитан, после чего расстрелял всю обойму.
Пройдя мимо лежащего бандита, на котором дымилась издырявленная рубаха, капитан попал в жалкую лачугу дурачка, но хозяина в ней не обнаружил. Тогда он вышел и его внимание привлек небольшой свеженасыпанный холмик. Коробочка раскидал его и наткнулся на руку. Вскоре отрыл Севу целиком. Тот был еще жив. Коробочка вынул из поясной сумки аптечку и сделал умирающему укол сквозь брюки. Сева застонал. Капитан встряхнул его, и тот нехотя открыл глаза, непонимающе уставился на него.
— Я увижу ангелов? — спросил Сева.
— Не знаю, — равнодушно пожал плечами Коробочка. — Кого он искал? Что ему было нужно?
— Ему было нужно Андрейку, но я не сказал.
Глаза его закатились, и он уронил голову на песок. Не тут то было. Коробочка вколол второй укол. Хоть доза была предельно допустимой и могла причинить невыносимые страдания умирающему, капитан не колебался ни секунды. Не было у него такого понятия, как колебания. Сева опять открыл усталые глаза.
— Что ты ему не сказал? — встряхнул его Коробочка. — Говори!
— Что я видел Андрейку. Он стал другой, — Сева застонал, когда ноги его свело судорогой.
— Какой другой? — продолжал трясти Коробочка. — Каким он стал?
— Он стал такой как вы.
— Не понимаю! — выкрикнул Коробочка. — Какой как я? У него такая же одежда? Очки? Что?
На этот раз судорога выкрутила все тело несчастного целиком. Глаза его закатились, и он быстро зашептал. Чтобы разобрать слова, Коробочка с недовольной миной должен был прильнуть ухом к губам умирающего.
— Я вижу ангелов, — торопливо шептал Сева. — У них нет лиц. Андрейка их видел в городе…
— В каком городе? — заорал Коробочка, немилосердно тряся уже почти труп.
— В городе застывших камней, — прошептали холодеющие губы.
Часть 2. Город застывших камней
1. Сообщение ИТАР-ТАСС.
Для локализации вспышки свиного гриппа закрыта для посещения иностранными гражданами Алга — город на побережье и крупный морской порт. Неожиданное известие застало врасплох три торговых судна из США, задержанных пограничниками на подходе к порту.
— Я буду говорить тихо, так что вынь бананы из ушей, — предупредил Картазаев, он сидел на стульчаке в убогом нужнике, а за тонкой стенкой спали Тамара с Андреем, и ему совсем не хотелось, чтобы они услышали, как он разговаривает через зип с Гномом. — Что нового по расследованию убийства оперативников ФСБ?
— Ничего не изменилось, ты по-прежнему в розыске, — сказал агент. — Но я теперь понял, как все было. Убийца застрелил оперативников из пистолета той же марки, что и у тебя, а потом поехал в промкомзону, дождался, пока ты уйдешь, оставив оружие в машине, и заменил пистолет. А ты вдобавок еще одного замочил, понаоставлял пальчиков, да и бросил оружие на месте преступления. Может быть, таким образом, ты хотел выйти из игры, полковник?
— И сесть в зону пожизненно? Ты лучше скажи, откуда убийца узнал про встречу в промкомзоне и марку моего пистолета?
— Я думаю, он работает в местном управлении ФСБ.
— Об операции в управлении знало трое, двое мертвы. Остается Мажаев. Что он дурак так подставляться?
— Скорее всего, он рассчитывал, что в суете тебя грохнут бандиты, либо менты при задержании замочат. Они очень не любят, когда гибнут люди из их конторы. Убийца и предположить не мог, что ты выкрутишься.
— Все равно, вывод слишком очевиден, чтобы быть правдой.
— Кстати, Мажаев за тобой послал настоящего волкодава. Ты когда- нибудь слышал про капитана Коробочку? Твое счастье, что нет. Его сам Ржавый боится, а он не боится даже самого черта.
— В таком случае ваш Коробочка святой получается, раз его такие черти как Ржавый боятся.
— Неверная у тебя информация, потому что черти не боятся святых, они их искушают и проверяют на стойкость. А Коробочка, конечно, святой. Только святой со знаком минус. Знаешь, что такое аннигиляция? Это когда соприкасаются две разноименное частицы: плюс и минус, то они взаимно уничтожают друг друга. Остается только вспышка и световой ветер. Вот то же самое произойдет, когда Коробочка встретит настоящего святого. Мгновенная аннигиляция. Коробочка-голый рефлекс справедливости. Ему уже наплевать на такие условности, как сама справедливость или хотя бы закон. Он сам себя считает и законом и справедливостью, а остальные для него только грязь под ногами.
— За что ты его так не любишь?
— Когда я был молодым и зеленым, тоже хотел справедливости, и по дурости обратился к Коробочке. С тех пор прошло немало времени, не хочется бередить старые раны, скажу лишь, но лично для меня это "общение" стало катастрофой. С тех пор так и живу Гномом под землей.
— Слушай, а кем ты был до того, как пришел к нам? — спросил Картазаев.
— Зачем тебе это? Лишняя информация только забивает мозги и отнимает время, а его у тебя как всегда нет.
