- Ах вот как! - покачал головой Акамие. - Значит, эта женщина содержится в доме моего незначительного слуги, и может быть доставлена сюда сию минуту?
- Он живет неподалеку от дворца. Послать за невольницей?
- Погоди. И, конечно, у тебя есть список ценностей, которыми ты расплатился за купленный товар?
- Есть, повелитель. Так послать за девушкой? Когда повелитель ее увидит, это будет не то, что теперь. Слова есть слова, а плоть есть плоть.
- Полно, Хойре! - махнул рукой Акамие. - Если тебя хоть чему-нибудь учили, ты должен знать, что мне уже не изменить моих вкусов. Воспитатели занялись мною, когда мне и двух лет не было. И воспитатели были лучшие, каких только можно найти на этой стороне мира. Оставим все как есть.
- Я надеялся, - сказал Хойре, упрямо опустив голову. И за это Акамие простил ему много - на прошлое и на будущее. - И потом, трон Хайра...
- У трона Хайра есть наследник.
Акамие, отряхивая промокшие от брызг мягкие туфли из желтой кожи, отошел от балкона. Хойре за его спиной сделал знак рабам закрыть дверь.
Акамие присел на лежанку, его переобули, принесли новую одежду. Хойре, почтительно сложив на животе руки, стоял поблизости.
- Все же я доволен, - наконец обратился к нему Акамие. - Ты позаботился обо мне, как мог, - и даже более того. Я награжу тебя.
- Слуге не положена награда, когда он только выполняет свой долг, поспешил сказать Хойре. Но Акамие, шевельнув рукой, заставил его молчать.
- И ты позабавил меня. За это я тоже тебя награжу. И моего незначительного слугу... Скажи ему, пусть продаст девушку. Цену невольницы пусть оставит себе. Или саму невольницу. И - не пора ли открыть ворота для ожидающих царской справедливости? Если кто-то остался ждать в такой ливень...
- Позволит ли повелитель распорядиться, чтобы об этом разузнали и доложили?
Акамие махнул рукой.
О том, для чего он это сделал
В затененном внутреннем коридоре из бокового прохода навстречу Хойре шагнул человек. Хойре вздрогнул и остановился, остановившись поклонился низко и спросил:
- Не будет ли неосторожным разговаривать здесь?
- Хватит! - резко перебил придворный. - Который уже день ты откладываешь разговор. Хитришь, евнух. Отвечай прямо: ты предлагал ему?
- Да, господин, - вздохнул Хойре. - Да, но он отказался.
- Достаточно ли ты был настойчив?
- Настойчив я и не мог быть, иначе он заподозрил бы неладное. Но я предлагал ему всяких - и из Ассаниды, и с юга из Уджа, и...
- Мне это не интересно, - брезгливо оборвал его тайный собеседник. Так он отказался?
- Однако особого гнева я в нем не заметил. Только удивление. Я полагаю, господин, что нам стоит подождать еще. Хоть он и стал царем, но сам признает, что остался прежним. Только одного мы еще не предусмотрели, и надо позаботиться об этом заранее. Что делать, если задуманное совершится? Раб не свидетель.
- В делах ночной половины евнух - свидетель.
- Но что тогда ожидает меня?
- С ним будет покончено. И ты - в безопасности. Твое дело - знать все о нем и сообщать мне своевременно. Доверяет ли он тебе?
- Как никому из дворцовых евнухов. Если вообще он может доверять нам. Но точно: ни к кому кроме меня он с этим не обратится. Можешь быть уверен, господин.
- Значит, ты должен склонить его к этому, евнух. Разве ты не знаешь средств, возбуждающих похоть?
- О, их достаточно! Семена кассии и зерна чуфы, особенно сваренные в меду и высушенные. Или например ла`ба барбарийи, она возбуждает все тело, или пупок пустынной ящерицы, или сушеный хамелеон, или просто медовая вода с небольшим количеством шафрана. А из сложных лекарств - семя свежего дикого индау с коровьим топленым маслом или петушьи яички с солью ящерицы, а такая соль приготавливается следующим образом...
- Когда у меня будет нужда в этих средствах, я обращусь к лекарю. А ты ищи возможность накормить этой пищей сына рабыни.
- Но за пищей его - надзор.
- Все равно. Рано или поздно привычка и натура должны возобладать над осторожностью. Недаром государь Лакхаараа отправил его в заточение - знал его сущность.
- Да, его сущность такова... - подтвердил Хойре. - Кто рано попал на ночную половину, кто был воспитан, как он, и так долго делил ложе с господином - не изменится, таким и умрет. Ему не устоять. Но мне кажется, он не удовлетворится малым, и впустить в свою опочивальню раба - не его поступок. Ведь он делил ложе с царем.
- И с наследником Лакхаараа.
- Так говорят.
- И с царевичем Эртхааной.
- Так говорят.
- И с Шаутарой, не говоря уже о близости его с молодым Эртхиа!
- Об этом трудно судить...
- Это всем известно! - отрезал говоривший.
- Все так говорят, - согласился Хойре.
- Это всем известно, евнух.
- Если всем известно, что же еще нужно?
- Нет, этого мало. Этому нет доказательств. И он не был тогда царем. Надо, чтобы сейчас, вот сейчас он пренебрег честью и тем нанес оскорбление всему Хайру, и чтобы это стало всем известно, и нашелся свидетель. Тогда ему конец. Если же теперь переворошить старые сплетни, мы только Хайру прибавим позора. Надо, чтобы сын рабыни сам опозорил себя, и тогда мы покончим с ним. А когда он будет предан огню, как велит закон, честь Хайра очистится в этом огне. Но все должно произойти быстро. Поэтому ты, евнух, склони его к запретному, немедленно сообщи мне, но ничего больше не предпринимай, пока я не дам тебе знака. Как только мы будем готовы действовать - тогда и должен открыться его позор. Не раньше.
- Я понял все, господин, - поклонился Хойре. В темном коридоре лица были едва различимы, только неживым блеском отсвечивали кое-где краешки золотого шитья на одежде, улавливая слабый свет дальних окон. - Но постарайся найти среди свободных всадников того, кто мог бы его увлечь.
- Кто на это согласится?
- Он все еще прекрасен. Только год назад царевич Эртхаана домогался близости с ним...
- А казнь?
- Обмани, - пожал плечами евнух. - Может быть, кто-то и поверит, что сможет остаться безнаказанным после такого...
- Хотел бы я знать, отчего все-таки он доверяет тебе?
- Хочешь, я скажу тебе, господин?
- Скажи.
- Он сам был дерзким рабом - и я таков. Он был с рождения обречен незавидной судьбе - и я таков. Ему не изменить своей сущности - и я таков. Но это не все, господин, потому что дворец полон невольников, и многие из них - евнухи, а некоторые дерзки, но он отличает из всех только меня.
- В чем же причина?
- У него был невольник, подаренный ему отцом. Тот, что ныне сопровождает государя Лакхаараа на той стороне мира. Их связывала дружба и общность судьбы. Этот невольник был родом из племени... из того же племени, что и я. Вот и все, господин. Поэтому он верит мне.
