Ральфу удалось поймать и немного успокоить серого, пока злой, как сто демонов, Кронт пересекал лужу.
— Этот конь абсолютно ненормальный! — проворчал он, снова садясь в седло.
— Еще бы. Тебя бы вот так съели, а потом скакать заставили!
— Нет, чует моя задница, дело не в этом. Нас он боится, но не так чтоб слишком.
Паника у него начинается, когда он видит воду… Видать, коняга погиб в той странной речке, которую мы по бревну переходили.
— Возможно. Что ж — тогда нам очень повезло.
— Нам вообще очень везет. Даже слишком, я б сказал. Не к добру это. Отряд Иеронима, даром, что местные, по нашему пути не прошел. Но везение — штука дерьмовая, имеет привычку заканчиваться в самый важный момент.
— Мой дед тоже говаривал «удача — шлюха», — с улыбкой сказал Ральф.
Кронт расхохотался на весь лес.
— Видно, он не был таким занудой, как ты!
Ральф усмехнулся. После того, как он предложил Кронту поединок, исчезла куда-то вся нерешительность и чувство вины. «Один из нас умрет», — думал он, хотя не мог представить Кронта — энергичного, нагловатого и безжалостно прагматичного Кронта — мертвым. Точно также он не мог представить мертвым себя. Предстоящая дуэль не пугала, напротив, она сделала Ральфа свободным. Он мог спокойно смотреть в глаза Велене, не чувствуя себя трусом и предателем. Даже неприязнь к Кронту исчезла — вместо мерзостного приятеля он стал неплохим врагом.
Заночевали изгнанники прямо на тракте, развели костер из упавших на дорогу сухих веток, поужинали вяленым мясом и хлебом.
Спал Ральф беспокойно — все чудились наемники, пришедшие за своими лошадьми.
Каждые пару часов он просыпался, настороженно прислушивался и, убедившись в том, что все тихо, снова погружался в сон.
Утром наполз туман. Деревья стояли словно в бледном озере, тракт превратился в белую призрачную реку.
— Дерьмовый туман, — проворчал Кронт, ставя котелок на огонь. — Все шмутье отсырело.
— Нужно подождать, пока он не рассеется, — сказала Велена, она выглядела уставшей и невыспавшейся.
— Что же нам здесь сидеть полдня?
Девушка пожала плечами:
— В тумане легко сойти с тракта. Но если хочешь, можешь попробовать — я тебя не держу.
— Хочешь, чтоб я сдох, да? Из-за Иеронима. Я понимаю тебя… но ведь он свихнулся, Велена. Кто знает, может, я ему как раз услугу оказал?
— Он снится мне каждую ночь… — глухо проговорила она, обхватив голову руками.
— Я тебя ненавижу за то, что ты с ним сделал. И за то, что сделал со мной.
Кронт отвернулся, помешивая пустую воду в котелке.
Через несколько часов поднялся ветер и разогнал туман. Во впадинах еще оставались сизые клочья, но тракт виднелся ясно.
Ральф трясся в седле и размышлял о доме. Замок Коэн казался таким далеким, даже немного нереальным. Трудно было поверить, что скоро он может туда вернуться.
Ральф вспомнил о происшествии в авенданском трактире, о своем кольце. Тогда он не смог бы приехать в Коэн без него, не смог бы выдержать насмешки близких. А сейчас он с удовольствием принял бы любое наказание, лишь бы сидеть в тепле и никуда не торопиться.
Из дум его вырвал возглас Кронта:
— Что за?!
Впереди, прямо на дороге белели руины шестой часовни. Здесь тракт расширялся и будто обтекал ее справа и слева. Небольшое строение по форме напоминало бутон цветка, контуры оставались изящными, несмотря на провалы и дыры в стенах.
Тихое позвякивание заставило изгнанников насторожиться. Они обнажили оружие — как раз в тот момент, когда на пороге часовни показалась человеческая фигура.
— Эй, ты кто? — крикнул Ральф.
Человек замахал руками:
— Рори я, Рори! Не убивайте, добрые странники…
— Он без оружия, — прошептал Кронт. — И, кажется, один — в часовне много народу не поместится.
Ральф пустил коня шагом вперед. Человек у часовни опасным не казался — подъехав поближе можно было рассмотреть, что это старик, завернувшийся в лохмотья.
— Что ты здесь делаешь? — подозрительно спросил Кронт, смерив незнакомца взглядом.
— Н-ничего… я… я вообще-то хотел бы отсюда выбраться, но… но не получается, — Рори истерически рассмеялся, обнажив редкие гнилые зубы. — Д-держит!
Он наклонился и поднял проржавевшую толстую цепь. Один ее конец был прикован к кольцу на ноге, другой — к постаменту, где стояла огромная статуя святого Измаила, единственная в часовне.
— Поесть… — чуть слышно, с придыханием, спросил Рори. — У вас ведь есть еда?
Велена спешилась, достала из седельной сумки кусок мяса.
— Оно, наверно, будет вам жестковато, — неуверенно сказала она, но Рори поспешно выхватил кусок у нее из рук и запихнул в рот.
— Как ты вообще тут оказался? — спросил Кронт.
Рори что-то промычал, старательно жуя мясо.
— Оставь его, пусть поест, — сказал Ральф и вошел в часовню, с любопытством озираясь по сторонам.
Статуя святого воина возвышалась посередине, светлые фрески потемнели от времени.
В самом сухом углу была устроена постель из сухого мха и птичьих перьев. Возле жаровни валялись хрупкие мелкие кости — грызунов и каких-то маленьких птах.
— Ты здесь давно?
Рори, все еще не справившийся с мясом, кивнул.
— Птиц ловишь?
Старик кивнул еще раз, с трудом проглотил комок полупережеванного мяса и сказал:
— П-птиц и прочую мелюзгу… отощал совсем… далеко не отойти, нужно заманивать… нужно, иначе от голода помрешь — а тут плохо, совсем плохо… нельзя тут помирать…
— Помирать никому нигде не хочется, — сказал Кронт.
Рори закивал:
— Да-да-да, но тут же нельзя просто… — он понизил голос. — Я видел тех, кто тут померли. Они совсем, совсем свихнулись. Очень страшно… И ничего сделать нельзя… я… я читал в озерном храме…
Он плотнее запахнулся в лохмотья, словно воспоминание обдало холодом.
— Ты был в храме на озере?
— Б-был. Был, — Рори жалобно заскулил, как щенок. — Ничего здесь нет, кроме смерти и безумия. Вот что я там прочел. Именно это.
— Ну, нам очень интересно, — вкрадчиво сказал Кронт. — Ты ведь расскажешь подробней, да? Только не сейчас. Мы костер хороший разведем, поедим. И у меня замечательная штука есть, как раз для тебя. Вот увидишь, все будет очень здорово.
Рори растерянно смотрел, как изгнанники собирают хворост на тракте и разжигают костер рядом с часовней. Велена дала ему еще мяса и хлеба, и старик быстро их сжевал, словно боялся, что отнимут. Он робко протянул к огню морщинистые руки.
— Ну что, старик? Я ж говорил… — весело сказал Кронт. — А теперь попробуй вот этого!
