Горечь, и гордость, и тлеющая ярость рабыни звучали в ее словах.
— Брока сказал Правду.
Хит насторожился. Он оглядел их поочередно, ничего не говоря, и сердце его забилось, гулко и быстро ударяясь о ребра.
— Они убьют тебя, — продолжала Алер, — и смерть твоя будет нелегкой. Я знаю. Я слышала, как люди кричали по многу ночей, а их грех был меньше твоего.
С трудом шевеля непослушными губами, Хит произнес:
— Беглянка из храмовых садов и метатель копий. Их грех тоже велик. Вряд ли они прошли половину Венеры только для того, чтобы предупредить меня об опасности. Я думаю, они лгут. Я думаю, жрецы идут и за ними.
— Мы все трое вне закона, — подтвердил Брока. — Но Алер и я можем удрать. А вот тебя они выследят, где бы ты ни был. Есть, правда, одно надежное, укромное местечко..
— Где же оно? — спросил Хит.
— В Лунном Огне.
После долгого молчания Хит издал хриплый, скрежещущий звук, который должен был изображать смех.
— Уходите, — сказал он. — Убирайтесь.
Он поднялся, дрожа от слабости и злости.
— Оба вы врете, я единственный оставшийся в живых из тех, кто видел Лунный Огонь, и вы хотите заставить меня вести вас туда. Вы верите в легенды. Вы думаете, что Лунный Огонь превратит вас в богов. Все вы, как последние идиоты, сходите с ума по власти и славе. Все вы воображаете, будто Лунный Огонь осуществит ваши мечты. Ну, так послушайте меня: не даст он вам ничего, кроме страданий и смерти.
Он заговорил громче:
— Уходите, лгите кому-нибудь другому. Напутайте Стражей Верхних Морей. Подкупите самих богов, чтобы они доставили вас туда. Но убирайтесь от меня!
Венерианец медленно встал. Каюта была мала для него, балки палубы уперлись в его плечи. Он отшвыр-вуп в сторону маленького дракона, схватил Хита обеими руками и сказал:
— Я дойду до Лунного Огня, и ты отведешь меня туда.
Хит ударил его в лицо. Брока на мгновение опешил, а Хит прошипел:
— Ты пока еще не бог!
Венерианец оскалился. Кулаки его крепко сжались.
— Брока! — резко крикнула женщина.
Шагнув ближе, она вцепилась в запястье венерианца.
— Не убивай его, дурак!
Брока тяжело выдохнул сквозь стиснутые зубы. Руки его постепенно разжались.
Лицо Хита налилось темной кровью. Он упал бы, если бы женщина не подхватила его. Она снова повернулась к Броке:
— Ударь его, но не сильно.
Брока поднял кулак и осторожно стукнул Хита в определенную точку на челюсти.
Прошло не менее двух долгих венерианских часов, прежде чем Хит пришел в себя. Процесс этот, как всегда, происходил медленно — постепенный переход от неопределенного существования к резкому осознанию всего, что случилось. Ему показалось, что голову его надвое разрубили топором.
С какой стати он вообще проснулся? Наркотика было достаточно для нескольких часов тяжелого сна. Небо за дверью кабины посерело: ночь кончалась. Хит полежал, размышляя, не болен ли он, и вдруг понял, что именно разбудило его.
«Этна» была на ходу.
Злость нахлынула на него с такой силой, что он даже не смог выругаться. Кое-как Хит поднялся на ноги и пересек кабину. Он сразу почувствовал, что «Энта» идет не так, как надо, что утренний ветер силен, а она рыскает по сторонам. Он пинком распахнул дверь и вышел на палубу.
Большой треугольный парус из шелка золотого паука, чуть видимый в синем воздухе, бился о реи, сброшенный ветром.
Хит бросился к нему, обретая силу в страхе за судно.
Брока пытался удержать равновесие на рискованно пляшущей корме.
Кильватер, белый на черной воде, извивался, как змея.
Женщина Алер стояла у поручней, глядя на низкий берег, оставшийся далеко позади.
Брока не протестовал, когда Хит отшвырнул его и взял кормовое весло. Алер внимательно следила за ними, но ничего не говорила.
«Этна» была маленьким, с простой оснасткой судном, им легко мог управлять один человек. Хит установил парус, и через несколько минут судно пошло так же легко и изящно, как его крестная мать, а кильватерная линия вытянулась словно по струнке.
Сделав это, Хит повернулся к Броке и Алер и набросился на них с такой яростью, что тигрица, защищающая своего детеныша, показалась бы в сравнении с ним домашней кошкой.
Брока даже бровью не повел. Он стоял и смотрел на берег и на светлевшее небо.
Когда Хит выдохся, женщина сказала:
— Мы должны были отплыть. Может быть, мы уже опоздали. А ты не хотел нам помочь.
Хит махнул рукой и замолчал. Запас его ругательств кончился. Он повернул штурвал.
Брока одним прыжком оказался возле и поднял руку. Внезапно Алер закричала:
— Погоди!
Что-то в ее голосе заставило мужчин оглянуться. Она стояла у поручней лицом к ветру, трепавшему ее волосы, короткая туника натянулась на бедрах. Рука ее была вытянута в указующем жесте.
Наступал рассвет. На секунду Хит потерял всякое чувство времени. Палуба, чуть покачивавшаяся под его ногами, низкий туман, заря над Морем Утренних Опалов, заря, давшая морю это название. Казалось, никогда не было Лунного Огня, не было ни прошлого, ни будущего, только Дэвид Хит и его корабль, и свет над поверхностью воды.
Свет струился медленно, просеиваясь, как дождь драгоценных камней, сквозь многомильное жемчужно-серое облако. Холодный и медлительный вначале, он становился теплее, набирал силу, превращая туманный воздух в капли розового огня, сиявшего так низко над водой, что казалось, будто маленькое суденышко плывет через опаловое пламя, обширное, как Вселенная.
Море меняет свои оттенки от черного до синего, перечерченного молочно-белыми полосами. Маленькие драконы взлетали со своих грязных постелей, разбросанных по поверхности воды, сверкали пурпуром, охрой и киноварью, и сами водоросли шевелились в смутной радости бытия, протягивая к свету свои усики.
В это короткое мгновение Дэвид Хит был совершенно счастлив.
Затем он увидел, что Брока выхватил из-под гакаборта лук. Хит понял, что они перенесли все свои пожитки на борт корабля еще тогда, когда он сидел у Карлуны.
Это был большой лук горных варваров. Брока согнул его массивную дугу так, словно это был тонкий прутик, и наложил на тетиву стрелу с костяным наконечником.
Между тем к «Этне» приближалось изящное, как жемчужина, летящая сквозь мягко горящую завесу тумана, легкое судно. Парус его сверкал изумрудно-зеленым огнем. Судно было еще довольно далеко, но ветер подгонял его весьма шустро, и оно неслось, словно пикирующий дракон.
— Это «Лахаль», — сказал Хит, — зачем это Джахор забрался в наши воды?
И тут он с ужасом, не веря своим глазам, увидел, что на носу приближавшегося корабля торчит громадный таран с шипами.
