нога, болезненно медленно движущаяся вперед, наклоненное тело. Через тридцать восемь секунд нога коснулась поверхности, тело немного покачнулось, и начала подниматься другая нога. Потребовалось пятьсот двенадцать секунд, чтобы эта нога переместилась вперед за счет расплавления и застывания льда внутри ее.
Создания медленно двигались вокруг врат времени, расставив в стороны большие листья. Белизариус увеличил изображение при помощи зрительного импланта, добавил усиление в инфракрасном и ультрафиолетовом спектре. Порывы ветра несли в сторону врат времени тончайшую пыльцу, слетающую с листьев. Уносили ее в прошлое. В будущем разреженная атмосфера Ньянги становилась плотнее, и это создавало слабый ветровой поток в прошлое.
Идя по траектории минимальной энергии внутри врат времени, пыльца попадала на одиннадцать лет в прошлое, примерно за десять лет до прибытия сюда Шестого Экспедиционного Отряда. Однако ветер, идущий из будущего, не нес с собой никакой пыльцы. Вскоре Союз украдет отсюда врата времени и будет владеть ими тридцать девять лет. Через одиннадцать лет в будущем рядом с вратами времени не будет растительных разумов, чтобы отправлять в прошлое свою пыльцу. Через двенадцать лет ученые Экспедиционного Отряда начнут посылать в прошлое результаты своих исследований, закодированные в искусственной пыльце. И Белизариус участвует во всем этом, поскольку спустя тридцать девять лет он получит врата времени – в результате следующего акта воровства.
Что-то внутри его зудело, нечто, не складывающееся с остальным. Мозг был занят анализом экологии и потребления энергии. Растения получают значительное количество ватт-часов энергии от излучения коричневого карлика, но оно недостаточно, чтобы расплавлять лед и выращивать из него структуры, необходимые для тех перемещений, которые он видит. Не говоря о энергии, требующейся для работы разума. У Белизариуса не было точных формул энергопотребления, поскольку он не знал химических процессов, на основе которых существуют эти растения (а они должны быть весьма эффективны, чтобы все это делать на энергии коричневого карлика).
Космос представляет собой огромный источник тепла, образующегося при распределении и смешении энергий. В этих потоках зарождается жизнь, используя их для своих целей. Но в большинстве случаев она делает это исключительно неэффективно. Так что любой случай эффективного использования энергии дает основания заподозрить квантовые процессы. Фотосинтез земных растений намного более продуктивен, чем должен бы быть, поскольку процессы переноса электронов в нем включают в себя эквивалент квантового туннелирования. По всей вероятности, хрупкая экосистема Ньянги тоже использует квантовые процессы, чтобы питать свои движения и разум. А природа разума может вносить погрешности в оценки, которые сделал Белизариус.
Он направил слабый ток из электропластин в магнитосомы, увеличивая чувствительность к магнитному полю. Стабильные силовые линии коричневого карлика стабильны и в отдалении. Текстура магнитного поля врат времени ощущалась несколько иначе, чем в будущем. С более богатым тембром. Но ощутил он это лишь сейчас.
Не была ли квантовая интерференция вокруг врат времени в прошлом иной?
Заманчивая мысль. Белизариус смотрел на поле, покрытое растительными созданиями, размышляя, какие квантовые процессы могут в них происходить. Они живут в ином масштабе времени, будто медленно растущие деревья или лишайники. Человеческая суета вокруг для них будто короткие вспышки света. А вспышка звезды, которая через считаные месяцы оплавит эту сторону планеты, для них все равно что завтрашний день.
Если бы он мог лучше входить в квантовую фугу, со всеми присущими ей возможностями к параллельным вычислениям и сенсорному восприятию, быть может, он бы и разгадал эту загадку. Но теперь он даже не знал, как получить доступ к этим чувствам. В записях Союза, которые он взломал на «Мутапе», упоминалось, что они нашли некий механический способ общаться с растительными разумами, но в то время его это не интересовало.
А теперь ему хотелось поговорить с растительными разумами.
– Мистер Архона, кто-то приближается, – сообщил Святой Матфей. – И это не полковник Иеканджика.
Мозг Белизариуса был занят анализом странных закономерностей интерференции, но он услышал ИИ и раздраженно обернулся. В его сторону шел рядовой – прямо сквозь густой кустарник, сокрушая все на своем пути толстыми подошвами ботинок. Крепко сложенный мужчина ростом метр девяносто. Остановившись в упор, он навел на Белизариуса пистолет.
У Белизариуса не было никакой легенды. Он оставил все на усмотрение Иеканджики. Рудо сказала им держаться ото всех подальше и не вызывать подозрений. Теперь единственным способом не вызывать подозрений было попытаться придумать легенду на ходу.
– Оставайся на локальном канале связи, – сказал мужчина рублеными словами на языке Шона. – Кое-кто хочет с тобой поговорить. Если решишь поднять шум, я тебе дырку в груди сделаю.
Белизариус осторожно поднял руки. Мужчина забрал у него пистолет и аккуратно повел вперед по льду. Свой пистолет он убрал в кобуру, но руку держал у рукояти. Они с хрустом шли вперед по утоптанной множеством ботинок тропе, мимо поломанных кустов. Другие работающие на поверхности, как и камеры наблюдения вдалеке, не увидят ничего подозрительного. Белизариус, конечно, может попытаться ударить электричеством этого рядового через те пальцы, которые не обожжены, но это всего лишь симптом. Кто же хочет его видеть?
«Какие есть идеи?» – беззвучно спросил Белизариус Святого Матфея.
«Могу лишь сказать: если бы вы не принялись за ту работу, проблем бы у нас не было», – ответил ИИ.
«И ты бы сидел в пустой часовне на Сагенее, а я сидел бы один в Свободном Городе Кукол».
«А что, стало лучше? Я ни единого человека в веру не обратил. Homo quantus лишились дома. А этот громила ведет вас к могиле!»
«Они не могут нас убить».
«Еще как могут!»
«Пожалуй, могут», – согласился Белизариус.
Они дошли до небольшого домика, скрытого в темноте, шириной в пару-тройку метров. Белизариус разглядел шлюз, для чего пришлось включить импланты в глазах.
– Заходи, солдат, – сказал рядовой.
Белизариус открыл дверь шлюза, и они оба втиснулись внутрь. Рядовой снова достал пистолет, и Белизариус ощутил, как крепкие мышцы спутника вдавили ему в скафандр ствол. Усилие намного большее, чем необходимо, даже если бы Белизариус сопротивлялся. Разряд электричества его, вероятно, вырубит, но от судороги он вполне может нажать на спусковой крючок.
Белизариус открыл внутреннюю дверь и, спотыкаясь, вошел в небольшое освещенное помещение. Рядовой шагнул следом и закрыл дверь шлюза. Убрал пистолет в кобуру. В углу стояла невысокая фигура в скафандре.
– Снимай шлем, – сказала по радио капитан Рудо.
Датчики скафандра показывали давление в ноль семь атмосферы и температуру в минус сорок по Цельсию. Вероятно, теплее в этом домике и не могло быть при температуре минус сто снаружи. Белизариус расстегнул застежку шлема и снял его. Головы коснулся ледяной воздух. Рудо сделала то же самое. Стоящий позади громила шлем не снял.
– Он нас не услышит, – сказала Рудо.
Конечно. У того в шлемофоне, вероятно, сейчас белый шум.
Рудо подала знак, и тяжелый кулак врезался в бок Белизариусу. Он с шумом выдохнул и согнулся. Но
