— Эй, приятель, теперь и ты пропал.
— Кто это!? — рявкнул Хх. — Что за бредятина? Ты где?
— Здесь.
— Покажись.
— А сам? Это ты?
— Спятил? А кто же еще? — прорычал капрал, дико озираясь.
— Ведьма с чужим голосом. Сожрать и меня тебе не удастся.
— Сам колдунья!
Рябой снова запрыгал по комнате, размахивая саблей. Хх чутко прислушивался, поводя палашом в сторону звуков. Его лицо стало злым и безумным, зубы ощерились. Лезвие напарника зацепило его плечо, брызнула кровь. Затем клинки столкнулись и двое мужчин принялись рубиться вслепую, изрыгая ругательства.
Агния немного помедлила и бесшумно проскользнула в коридор. Двери из него вели в пустые комнаты с окнами в решетках. Среди разнообразного барахла не обнаружилось ничего способного их перепилить. Единственную запертую дверь, возможно наружу, открыть не удалось из-за слишком хитроумных замков.
Лязг оружия и вопли из пыточной стихли. Агния прокралась туда и увидела, что хозяин гостиницы валяется без головы, а капрал с палашом и саблей, шатаясь, озирается по сторонам. Из его многочисленных ран струилась кровь.
Брезгливо морщась, охотница подняла отрубленную голову за волосы, истошно взвыла и швырнула ею в остолбеневшего капрала. Тот захрипел, схватился за грудь и рухнул на пол. Вытаращенные глаза мертво уставились в потолок, из уголков рта потекла пена.
У Агнии был тройной выбор: дождаться тех, кто явится за ее трупом и напасть, оставаясь незримой, проследить их до Эрла — и, наконец, все-таки стать покойницей. Последнее устраивало больше: ни драться, ни красться, полеживай с полной доставкой.
Она отволокла мертвецов в найденный ранее подвал, кое-где притерла полы найденной тряпкой и улеглась в пыточной камере. Время тянулось лениво, было страшно и тоскливо — бал уже, вероятно, начался, и Тайные боги разгневаны ее отсутствием. Простят ли? А вдруг уже вернулись на небо? Ну и пусть, а то еще погибнут здесь.
Потом в темноте скрипнула дверь, девушка зажмурилась и затаила дыхание. Раздались шаги, голоса двоих: один постоянно хрипел и покашливал, другой шумно чесался.
— Где Хх? — просипел простуженный. — Дохлятина вот, вся в крови, а их демоны носят.
— Опять пьянствуют. Поискать?
— Нам нужна только эта падаль, — она ощутила болезненный пинок в бок. — И так опаздываем. Берись-ка.
Ее снова сунули в мешок, грубо протащили и бросили в телегу… Щелкнул кнут, заржала лошадь, заскрипели колеса. После непродолжительной тряски ее выгрузили и понесли вроде бы вниз по ступеням. Послышались противный скрежет, будто повернулась плита, и не менее отвратительный голос Эрла:
— Где остальные?
— Нажрались. Разве их найдешь?
— Пришибу безмозглых тушканов. Оставьте ее и помогите уложить громобой. Скоро бал.
Ее в очередной раз уронили, шаги и голоса удалились. Стиснув зубы, она извернулась, просунула руки в горловину мешка и стала дергать, распутывать стягивающую веревку, но затянуто было слишком туго. Она чуть не заплакала, потом услышала приближающееся покашливание и затаилась. Узел развязали, ее бесцеремонно вытащили из мешковины за ноги и бросили на пол. Она приоткрыла глаза и различила в полумгле бледную унылую физиономию с длинным обвислым носом и скошенным подбородком, — тогда кровожадно оскалилась и, жутко завывая, вцепилась в глотку склонившегося. Тот хрюкнул, слабо попытался ее оттолкнуть и, сомлев, грузно свалился. На его помертвевшем лице, словно черви, беззвучно шевелились посиневшие губы.
Рукояткой отобранной сабли она легонько стукнула его по затылку — и носатый, как ей показалось, охотно, потерял сознание. Осталось лишь связать, заткнуть рот и упаковать в тару, что она и сделала. Затем внимательно огляделась. Ее затащили в маленькую комнату подземелья, освещенную единственным факелом на каменной стене, покрытой потеками слизи. Под ним темнела приоткрытая дверь — неизвестно куда, но определенно в плохое место. Хорошие остались там, где солнце, простор и нормальные люди. Решившись, она прокралась под низким сводом и очутилась в полной темноте. Потом зрение постепенно восстановилось: впереди мерцали слабые отсветы огня, слышались ругань, натужное кряхтенье и шум волочащихся тюков. Она двинулась туда, предусмотрительно касаясь осклизлой стены. Кое-где рука проваливалась в пустоту боковых проходов. Наконец, голос «купца» раздался совсем рядом:
— Помоги ее дотащить, Носач слишком долго возится. Я пока размотаю запальный шнур.
Она тут же спряталась в ближайший проход, напустив на себя невидимость, что получалось теперь легко — точно прикрыться плащом. Мимо, почесываясь, прошел бородатый детина с факелом, потом послышался приглушенный смех:
— Что дергаешься, ведьма? Оживела? Получай, на еще…, — судя по звукам лежащего пинали. Тот поскуливал и взвизгивал.
— Теперь вытащу, не добивать же в мешке — потом отстирывай… Проклятье! Оборотень. Эй, сюда!
По коридору пробежал Эрл с обнаженным мечом. Агния немного обождала и побежала туда, где укладывали громобой. Это оказалась такая же низкая сырая каморка, почти доверху заваленная грудой пузатых мешков, из-под которой змеился толстый шнур. Рядом, на металлическом треножнике чадил светильник.
— Рехнулись, — возмутилась она, — ведь достаточно искры.
Было ясно, что здесь наружу не выбраться. Если лаз в комнате, где сейчас буянила троица, то наверняка тайный, раз не заметен. Какое-нибудь секретное устройство для поднятия плиты. Возможно, в лабиринте есть другой выход, но плутать не хотелось. Она вздохнула и пошла навстречу воплям и брани, у двери замерла и осторожно заглянула в комнату. Эрл с бородачом трясли за грудки хрипатого, чья голова моталась, как у тряпичной куклы.
— Где труп, идиот?
— Сбе-ежал.
— Труп? Напился, скотина?
— Не-ет, оно хвать, я бух — и в мешок.
— Кого в мешок, недоумок? Тебе что, зубы жмут? Глаз высосу, чтоб тебя разорвало. Будет «бух»!
Агния сосредоточилась и постаралась подавить их волю своею, но сразу наткнулась на незримую защиту. Кто-то из них обладал колдовством не менее могучим.
— Ведьма поблизости, — вдруг спокойно сказал купец. — Чувствую. Ты попалась. Один выход замаскирован, другой открывается снаружи. А чары бессильны против моего меча.
Она молча пожала плечами, захлопнула дверь и задвинула обнаруженный ранее засов, с лязгом вошедший в паз.
— Открой! — дверь загудела от ударов.
— А «пожалуйста»? Ну и голосок у тебя — вот и сиди с ним.
18
Она вернулась за светильником и стала методично обшаривать боковые туннели, особо не углубляясь, чтобы не заблудиться. Хватит с нее лабиринтов Подгории. Когда пламя почти погасло, она обнаружила только широкую щель в одной из стен. Простукивание показывало пустоту. Ход наружу? Она притащила к трещине тюк громобоя, распорола и частью серого порошка насыпала дорожку за угол. Спряталась — и подпалила ее. Зашипело, завоняло, огонь побежал по земле, затем оглушительно громыхнуло, мимо просвистели камни, сверху посыпался мусор. Светильник погас, но впереди в едком чаде, вроде бы посветлело.
