— Понял тебя!
Я записал номера четырех машин.
— Слушай дальше, — чуть возбужденно продолжал Аллен. — Вызови банк информации. Там нужные снимки. Районы города, где стоят машины. Точнее, стояли. Возможно, машин уже нет. Поэтому я расшифровал номера. Извини, Жолио, на это ушло несколько лишних часов. Но игра стоила космических свеч! Надеюсь, Чикаго раскошелится хотя бы на одну свечку…
— Ты молодчина, Вилли! — вопил я. — В честь тебя будет фейерверк!
Мария стояла рядом.
— Скажи, что я его целую.
— Мария целует тебя! — крикнул я.
— Что? Какая Мария? — Аллен растерялся.
— Она рядом, она прилетела…
— Ах, Мария, — рассмеялся мой друг. — Чмокни ее, пожалуйста, за меня!
— С удовольствием! — Я тотчас исполнил поручение, и Аллен слышал все. — Извини, пожалуйста, Вилли!
— Счастливчики! — сказал он грустно. — Ну, пока… Снимки уничтожь, информацию в банке сотри. Привет, ребята…
Мы с Марией стояли обнявшись. Неожиданно она всхлипнула.
— Ты что?
— Мне не верится… — Она покачала головой.
— Что не верится?
— Что такое может случиться…
— Может! Обязательно может! — крикнул я. — Ты знаешь, он ведь гений! Дуреха, ты многое потеряла, выйдя замуж за меня!.. Сейчас сама все увидишь…
Я набрал номер банка информации, номер кода, заказал снимки. Буквально через минуту печатная приставка к телевизору зажужжала и оттиснула четыре больших листа. Я схватил их. Они были похожи на рентгеновские фотографии. Только не внутренностей человека, а внутренностей города — домов, улиц, больших предметов. На крошечных контурах четырех автомашин стояли кресты. Их отметил Аллен.
И еще была представлена общая карта города с четырьмя крестиками. На всякий случай. Мой друг Аллен, как я и надеялся, сработал за всю службу безопасности Америки.
Боби явился почти мгновенно. Осторожно взял снимки. Долго их разглядывал. А когда я протянул листок с номерами машин, мне показалось, что на какое-то мгновение глаза шефа полиции увлажнились.
— Спасибо, Бари, — он двумя руками крепко сжал мою ладонь. — Я этого не забуду!
— Снимки верните.
— Обязательно.
Он направился к выходу, но я окликнул его.
— Боби, может, мне присоединиться? Он обернулся, хлопнул себя по лбу.
— Извините старого дурака, Бари… Конечно! Пойдемте… Вы разрешите? — спросил он Марию.
Я взял камеру, кивнул растерявшейся жене.
— Подожди немного. Ладно? Мы поднялись на сотый этаж.
Шеф одним движением руки освободил комнату от присутствующих.
Он вызывал людей поодиночке. Советовался. Отдавал распоряжения. Командовал в рацию. Словом, работал.
Чисто внешне это была обычная полицейская операция, но я тщательно фиксировал каждое слово, каждый жест, выражение лиц, имея в виду важность цели. Уточнение районов, где зафиксированы машины. Готовность оперативных групп, укомплектовка их специалистами.
Проверка местонахождения объектов. Обеспечение безопасности захвата.
Через несколько минут начали поступать короткие доклады. Боби слушал их с закрытыми глазами. Я понимаю, что он ждет главного: есть ли машины с названными номерами?
Докладывал дежуривший по городу сержант:
— «Шевроле» КЛ 17–91 белого цвета находится на указанном месте, шеф!
Боби вытер пот со лба.
— Спасибо, сержант. Не своди с него глаз. Молодец, что позвонил мне лично.
Боби обернулся, показал молча большой палец, бормотнул: «Он сорвал очко», — что значило; быть ему лейтенантом! И снова углубился в переговоры.
Информация Аллена оказалась безупречной. Все четыре машины стояли там, где их выудил из космоса Аллен: в самом центре Чикаго, именуемом Луп. (Луп — «петля». Здесь, в единственном районе, деловом, застроенном гигантскими небоскребами центре, сохранилась старая дребезжащая петля надземки, которую чикагцы называют «чертовой грохоталкой».)
Итак, «Шевроле», два «Форда» и «Ситроен» затерялись среди тысяч машин. Летающая платформа в первую очередь прочесала район Лупа, и можно было предположить, что машины с адским грузом в багажниках легко ускользнули от проверки, а теперь встали на заранее предназначенные места — возле самых крупных небоскребов. Кто мог знать, что именно эти машины представляют смертельную угрозу! В гараже Большого Джона был припаркован среди других оставшихся машин «Форд» с бомбой.
Боби вызвал помощников:
— Операцию назначаю на пятнадцать тридцать. Всем выехать одновременно. Груз доставить в помещение полиции. Здесь останется дежурить Гари.
Начальники групп исчезли.
Боби подошел ко мне. Лицо его было задумчивое, а глаза — лукавые. Кажется, он позволил себе чуть расслабиться.
— Что бы ты хотел сейчас, Бари?
— Я? Ничего… Побыстрее кончить съемку…
— А я бы хотел, чтобы ты стал самым, самым знаменитым…
Я рассмеялся:
— У меня есть имя!
— Я обещал удвоить гонорар… Все это, конечно, не то… Я очень хочу, сынок, чтоб ты был счастлив.
Я никогда еще не видел полицейских, произносящих такие речи, буркнул в ответ:
— На службе не полагается быть счастливым…
В половине четвертого мы, группа в восемь человек во главе с шефом, спустились в гараж, вышли из лифта с видом туристов. Тотчас из ниш возникли фигуры, бросились к машинам с пассажирами. Наша группа проследовала к серому «Форду» 447878.
Номер был указан Алленом.
— Сигнализация! — негромко сказал шеф. Быстрые руки ощупали жестяную оболочку машины, словно футляр с драгоценностями.
— Багажник! Осторожно вскрыт багажник.
Я успеваю протиснуть объектив между согнутыми спинами, чтобы запечатлеть объемистый саквояж. Щелкают замки. Внутри саквояжа — большая металлическая труба.
— Тихо! — шипит Боби. — Проверить радиацию! Счетчик отчетливо щелкает, но Боби глядит на стрелку презрительно.
— Ти-хо!!!
Теперь, когда все затаили дыхание, слышен легкий перестук. Внутри трубы словно работает маленький домашний будильник.
— Всем отойти! — командует шеф. — Кроме Вейса и Бари.
Я снимаю крупно руки специалиста, отвинчивающего на трубе, как на термосе, обычную крышку и отделяющего часовой механизм.
— Кончено, шеф! — Вейс прячет механизм с проводами в сумку.
— Пошли!
Боби закрывает саквояж и сам несет тяжелый груз к лифту. Помощники стараются ему помочь, предостеречь от опасности… Но Боби есть Боби — отмахивается от всех медвежьей лапой: «Заткнись!.. Подожди!.. Рыба на крючке!.. Снимай, Бари! Все!»
