Теперь Коннор ненавидел Повелителя, ненавидел его за те несколько часов пыток, за бледность щек Эвани, за то, что ее безвольное тело висело в его руках.
Солнце поднялось выше, посылая горячие лучи на его тело. Пот, пропитавший одежду, был влажным и липким, пока Коннор шел. Но он давал приятную прохладу, когда Том отдыхал. Сверкающие капельки появились на лбу девушки. Лицо Коннора было покрыто потеками пота, режущими глаза и оставлявшими соленый привкус на губах. Воздух был горячим… горячим!
Двигаясь на юг, останавливаясь и двигаясь снова, Коннор почти к закату добрался до деревни Сорняков, где выбрался из пневматического экипажа. Человек, возящийся в саду возле своего коттеджа, увидел его и поскорее помчался в дом.
На ступеньках здания, в котором находились экипажи, с полдюжины человек ждали своей очереди, но лишь увидев Коннора, они в панике бежали, закрывшись в своих домах.
Коннор с трудом взобрался по ступенькам и положил Эвани. Он посмотрел на бледные лица вокруг двери.
— Мне нужна еда, — выдавил он из себя. — И вино. Вы слышите? Вино!
Кто-то бесшумно мелькнул рядом с ним. Вскоре этот человек вернулся с большим куском черного хлеба, холодным мясом и бутылкой кислого местного виноградного вина. Коннор молча поел, понимая, что все глаза неотрывно смотрят на него из каждого окна. Закончив трапезу, он влил немного вина в губы Эвани. Единственное, что он мог сделать для нее.
— Эй вы! — воскликнул он. — Кто-нибудь может избавить нас от этих штук?
Наверняка, это была ошибка. В комнате раздался шорох и поспешное бегство из второй двери. Посланник возобновил свое приказание с безумной настойчивостью. Отбросив надежду спастись, Коннор снова взял Эвани на руки и поспешил в темноту.
Демон на плече наконец позволил ему заснуть. Было довольно поздно, когда Коннор проснулся и как только он открыл глаза, во второе утро своей пытки, голос принялся повторять слова приказа. Коннор не делал попытки как-то утихомирить его, он просто поднялся на ноги и поднял свой груз. Сейчас он шел по глинистой дороге, где можно было не бояться зацепиться за ветви.
Не дальше, чем в миле от деревни, он вышел на широкую черную автостраду, видимо ту самую, по которой Ян Орм и Эвани везли его в Урбс. Всего два дня назад! Коннор решил, что резиновое покрытие меньше изматывает, и ему удастся пройти большее расстояние за один переход. Но движение было мучительно медленным. Правда, Посланник не подгонял его. Коннору было разрешено отдыхать. Время от времени мимо него мелькали машины, в основном гигантские грузовики. Иногда машина притормаживала, но одного взгляда на чудовище на его плече было достаточно, чтобы водитель снова прибавлял газу. Ни один, видимо, не решался бросить вызов и помочь человеку, вызвавшему немилость Повелителя. И поэтому было настоящим чудом, когда грузовик действительно остановился, и он услышал приглашение:
— Залазь вовнутрь.
Коннор с трудом взобрался в кабину, положив Эвани на сидение рядом и прижимая ее к себе. Он поблагодарил водителя, молодого человека с приятными чертами лица, и молча застыл в блаженстве неподвижности.
— Проблемы Сорняков, а? — спросил водитель. И посмотрел на плечо Коннора.
— Наверняка, ты слишком серьезный Сорняк, если судить по количеству Посланников. — Он внимательно посмотрел на Коннора. — Я узнал тебя! Ты человек, выдержавший удар луча, по время воскресной заварушки. Боже! Выдержать удар луча!
В его тоне звучало глубокое уважение.
Коннор ничего не ответил.
— Да, ты — крепкий парень, — продолжил мягко молодой водитель. — Ты прихлопнул несколько людей Повелителя, а это уже плохо!
— Что он сделал с остальными? — мрачно спросил Коннор. — Они не могли все сбежать.
— Он только задержал руководителей. Девятерых. «Видение» не сообщило, что он с ними сделал. В газетах пишут, что он отпустил некоторых из них. Девушку, которая немного похожа на Принцессу.
Марис, подумал Коннор. И Эвани была десятой в этом собрании руководства. Он сам несет ее для казни. Ладно, может быть, ему удастся выторговать свободу Эвани. Ведь у него есть, чем поторговаться.
Был уже вечер, когда они увидели Каатскилл. Коннор в изумлении только сейчас оценил расстояние, которое они проделали в пневматическом экипаже. Затем он забыл обо всем, когда Урбс Минор появился перед ним со своими тысячами башен, и в глубине долины — могучие башни колосса — Великого Урбса.
Машина перебралась на нижний ярус. Могучие строения, прикрывавшие улицы, были менее часты здесь, но их основания, казалось, давили на почву, словно основания гор, и Коннор начал думать, почему под ними не разверзнется земля. Миллионы миллионов тонн металла и камня — и все это давило на его мозг — настолько усталым он себя чувствовал.
Наконец появился Дворцовый проспект. Даже на нижнем ярусе эта огромная улица была переполнена. Коннор знал о ее легендарной репутации. То, что было Виа Аппиа для Рима или Бродвей для Америки, сейчас для этого мира представлял Дворцовый Проспект. Главная улица планеты. Автострада шести, нет семи, континентов. Ведь Антарктика тоже была обитаемой.
Когда невероятно величественные Двойные башни показались во всей своей красе, машина остановилась. Коннор выбрался наружу и повернулся, чтобы взять Эвани.
— Благодарю, — сказал он. — Ты сделал дорогу чертовски более легкой.
Юноша улыбнулся.
— Ерунда. Удачи тебе, Сорняк. Она тебе понадобится!
Коннор повернул на длинную дорогу ко Дворцу. Он прошел бесчисленное количество ступеней, проходя мимо толп Урбанцев, смотрящих на него и расступающихся при его приближении. Он подошел совсем близко к гигантской статуе возле северного входа во Дворец, и охранник отступил в сторону, пропуская его.
Сквозь полуоткрытую дверь справа слышался шум и стук голосов и механизмов, занятых управлением всего мирового сообщества.
Слева была закрытая дверь. Впереди коридор, ведущий в комнату, настолько огромную, что сперва она показалась чистой иллюзией.
Коннор вошел в нее. Вдоль дальней стены, в тысяче футов от него, шел ряд сидений — скорее тронов. Каждый поднят на платформу на десять футов над полом и каждый занят. Затем, когда Том подошел ближе, то обнаружил, что все троны, кроме двух центральных, были заняты статуями, отлично сработанными бронзовыми истуканами. Только на двух центральных были живые существа.
Он пробился сквозь толпу людей у входа, осторожно положил Эвани на пол, и с вызовом глянул на Повелителя.
На мгновение, настолько пристален был его взгляд на человека, которого он столь страстно ненавидел, который заставил его пройти сквозь все мучения пути возвращения, что Коннор даже не посмотрел на женщину, сидящую рядом с Повелителем. Он предполагал, что это Принцесса, о которой он столько слышал — прекрасная, жестокая Маргарет Урбс, которая вместе со своим братом правила миром железной рукой.
