Черил, потеряв дар речи, ошеломленно уставилась на него.
За спиной Дуга светился экран компьютера, заполненный мелким шрифтом. Под взглядом Черил экран мигнул, и включилась заставка. По серому фону хаотически плыли огромные буквы: НЕ БУДЬ ПУТАНИКОМ.
Что же, в самую точку.
Объяснение мелькнуло в мозгу так же внезапно, как послание на экране. Пусть и задним числом, но все стало ясно.
— Протез не запрограммирован. Он натренирован.
— Хм-м…
Он неожиданно швырнул ей степлер, который до этого рассеянно теребил.
— Ловите!
Она вытянула правую руку, чтобы перехватить машинку.
— Ладно, теперь кидайте обратно.
Его рука чуть заметно дрожала, пока искусственная кисть занимала позицию, удобную для перехвата.
Он положил степлер на стол и снова принялся им играть.
— Заметили разницу?
А, метод Сократа!
Черил знала кое-кого из профессоров колледжа, часто применявших этот метод: подведение студента к истине посредством вопросов. Она его ненавидела! И никогда не гадала, почему афиняне заставили Сократа принять яд!
Что она сейчас наблюдала?
— Дрожь руки. Коррекция на полпути? Рука должна была «припомнить», какие команды срабатывали в нужном направлении раньше, и потребовала коррегирующих импульсов. Чем больше движений запоминается и классифицируется, тем точнее направленность действия руки.
Но тут ей в голову пришла коварная мысль.
— Правда, для большинства целей существует множество возможных вариантов движения. Когда вы бросили машинку, я могла бы податься вперед или назад, чтобы ловчее ее перехватить. Могла поймать ее на вершине дуги, или около пола, или где-нибудь в промежутке. Не будь я от природы ленива, могла бы вскочить и наклониться над столом. Дьявол, сколько же чуть-чуть отличающихся, но вполне приемлемых способов расположить руку и пошевелить пальцами для финального захвата?!
— Продолжайте.
Судя по всему, он искренне наслаждается. Может, его лукавая ухмылка заразительна, а может, дело в его энтузиазме, но Черил вдруг обнаружила, что тоже упивается ситуацией.
— Вы кое-что скрыли. Не вы тренировали руку — по крайней мере, не в буквальном смысле слова. Она сама себя тренирует. Рука накапливает, вернее, хранит каждый нервный импульс, каждую команду, которую вы посылаете, мгновенное положение каждой связки, каждое движение, которое она делает. Если движение плавное, если оно не сразу сопровождается коррекцией на пол пути, значит, предполагаемое решение правильное. Если все наоборот, значит, предполагаемое решение неверно. Неэффективный, но проверенный метод: рука самостоятельно подстраивает свою программу.
Теперь мне нужно додуматься, как было разработано программное обеспечение. Это должно означать, что рука способна передать накопленный файл предполагаемых движений в компьютер. Хотите, чтобы я просмотрела выученные рукой «задания» и составила эквивалентный, но более эффективный ряд правил?
Поднятые вверх большие пальцы без слов воздавали должное логичности ее мышления. Затем Дуг, демонстрируя полный восторг, подбросил в воздух карандаш пальцами правой руки и умудрился поймать его.
— Теперь я понимаю, почему вы вечно перебираете предметы на письменном столе. Постоянно тренируетесь.
Кончик грифеля с треском отломился. Озорная улыбка стала еще шире.
— Вовсе нет. Я парень многогранный. Такая возня имеет свои преимущества.
— Лиз!
Не получив ответа, Бетти Невилл снова постучала в закрытую дверь.
Тишина.
Она стала исступленно барабанить в крашеные доски, пока плохо пригнанная дверь не заходила на петлях ходуном. После пяти звонков вызов автоматически переключился на телефон Бетти.
Бетти со вздохом взяла трубку.
— Простите, сэр, доктор Фридман, похоже, вышла. Что передать?
Она нацарапала на листке бумаги фамилию и номер телефона. Что за невезение: именно этого звонка Лиз ждала все утро!
— Да, я обязательно ей скажу.
Лиз, должно быть, выскользнула, когда Бетти отвернулась, а может, звонила по телефону или зарылась в каталожном шкафу. Значит, она отлучилась на минутку, иначе предупредила бы или хотя бы показалась Бетти на глаза. Странно только, что дверь закрыта. Пожалуй, стоит положить записку на стол Лиз, а заодно и вытряхнуть корзинку для бумаг.
Но вытряхнуть корзинку для бумаг не удалось. Потому что на столе, в луже подсохшей крови лежала голова Лиз, невидяще устремив в пространство изумленно распахнутые глаза. Тело Лиз неловко свесилось со стола. Пока приросшая к месту Бетти потрясенно наблюдала ужасную картину, сила тяжести восторжествовала. Труп соскользнул на пол: падающая фигура напоминала своей безжизненностью тряпичную куклу…
И тут Бетти обрела голос. Она все еще вопила, когда в комнату ворвались служащие соседнего офиса.
Коричневые и белые крошки разлетались во все стороны под давлением ножа для масла, явно превосходящим прочность хлеба.
— Это, — объяснил Дуг Черил, — для практики. Я ем холестерин ради науки.
Отдел разработки нейронных интерфейсов, как всегда, собрался на ланч в столовой БСК.
Кто-то за столом — с того места, где сидела Черил, трудно было разглядеть, кто именно — описал эту традицию, как «взаимопомощь по выживанию при химической атаке». Сама она не находила еду настолько плохой.
Дик Конрад, программист с эйнштейновской гривой волос, стряхнул крошки с опустевшего блюдца.
— Итак, у всех есть планы на уик-энд?
В ответном хоре можно было различить три основных направления: стрижка газонов, поход в магазины, посещение театра. Сама Черил собиралась заняться стиркой, но не сочла нужным посвящать в свои замыслы окружающих.
Дуг схватил очередную хлебную палочку:
— Подобные вопросы задают люди, желающие поделиться своими планами.
Дик, а что ты делаешь в этот уик-энд?
— Проведу его здесь. Новая игра «М&М».
Черил едва не застонала вслух. Речь, разумеется, шла не о конфетах, а о «Мэджик-энд-Мейхем». Странные гости в воображаемых замках и лабиринтах сражаются за сокровища с такими же несуществующими волшебниками и чудовищами. Насколько она могла судить, все эти игры одинаковы. И одинаково бессмысленны.
Революция в технологии виртуальной реальности дала подобным забавам новый взлет популярности. Специальные очки и перчатки, не говоря уже о быстродействующих компьютерах, были очень дороги. Но цена по крайней мере ограничивала время, проводимое подростками в игровых галереях. А вот взрослые — дело другое, особенно если они работают в компании «БайоСайКорп», владеющей самым современным оборудованием. Разница между мужчиной и мальчиком заключается только в стоимости игрушек.
