На неё не распространялось действие 'Сепаратора', и она не чувствовала его.
— Кажется, меня вызывают, — ответил я. — Но пока только треск какой-то. Может быть здесь просто связь плохая?
— Писатель, ты слышишь меня? — сквозь ужасный шум и треск пробился голос куратора.
— Да, Элекен. Плохо, но слышу, — ответил я.
Помехи были такие громкие, что, казалось, влетая в одно ухо, они вылетают из другого.
— Слушай мой голос. Просто слушай мой голос.
— Я слушаю, слушаю! Но слышно плохо. Что-то глушит связь…
— Слушай, Писатель. Семь, пять, семь, девять… Слышишь? Восемь, три…
— Что это? Что за цифры? Я должен их запомнить?
Но он продолжал повторять какой-то цифровой код.
— Писатель, ты точно уверен, что всё в порядке? — испуганно спросила Райли.
— Да. В полном.
— А почему тогда у тебя кровь из носа течёт?
Я провёл пальцами над верхней губой, и увидел, что они стали ярко-красными.
— Чёрт…
— Писатель!
Всё, провал. Сознание померкло, остался лишь яростный шум наушника, и непонятные коды, диктуемые Элекеном. Всё это смешалось в один сплошной вой. Тональность менялась, будто бы кто-то крутил настройку старого приёмника.
Все мы — волны, — вспомнил я разговор с шаманом. — Все мы — просто радиосигналы. Остальное — иллюзия…
— Писатель, ку-ку, — как-то несерьёзно и даже игриво прозвучал голос Элекена. — Писатель. Уважаемый Писатель, соберись. Поговори со мной.
Пока я анализировал это странное, панибратское обращение, понял, что шумы исчезли. Точнее они остались, но теперь я парил над ними высоко-высоко, словно буревестник над бушующим морем. А наверху, в небе, была тишина. Страх быстро ушёл, и я решился открыть глаза.
— Ну что, уважаемый автор, тебе полегчало?
Элекен, с книгой в руках, стоял напротив меня и дружелюбно улыбался. Мы с ним находились в коридоре какого-то заведения со множеством дверей, без номеров и табличек с обозначениями. Кто-то прошёл мимо и поздоровался. Куратор ответил ему беглым кивком. Всё было как во сне.
— Где мы? — спросил я, не услышав собственного голоса.
— Не важно где мы, важно вот это! — Элекен показал мне на книгу.
Я потянулся, чтобы взять её, но он отдёрнул руку, — нет-нет-нет. Теперь это не твоё. Теперь это моё.
— Что это за книга?
— Не узнаёшь? Ну и дела. Это же твоё произведение. Названия пока ещё нет, видишь — обложка пустая. Но ты ведь его придумаешь? Идём, пройдёмся, — подтолкнув меня за спину, он предложил мне прогуляться по бесконечному коридору. — Я ещё не дочитал. Слишком мало времени. А книжица объёмная. Так сразу и не осилишь.
— Когда я успел её написать?
— Пока был здесь… Н-да, вижу, что ты всё ещё ничего не понимаешь. И это логично. Я бы объяснил, но это долго, и ни на что уже не повлияет.
— Хотя бы вкратце, — попросил я, вскользь провожая бесконечные, однообразные двери.
— Вкратце? Есть Писатель (он хлопнул меня по плечу), и… Писатель (указал куда-то в сторону). Один здесь — другой там, но они вместе. Понимаешь? Нет? Вишенку видел? Когда две ягодки висят на одной веточке. Их можно развести друг от друга, но они всё равно будут соединены. Связь прервётся, лишь когда их разорвёшь.
— Значит, где-то есть ещё один Писатель? И мы с ним связаны?
— Не ещё один. А тот же самый. Но в другом мире. Это очень удобно. Когда один чувствует, а другой — пишет. Но и тот и другой — едины. Два в одном. Думаешь, как я сейчас с тобой общаюсь?
— Но это иллюзия.
— Да, иллюзия. Но она не может работать без контакта с разумом. Я ненадолго заблокировал твой разум, по 'удалённой схеме'. Так как Хо не оставило мне 'червоточин' для связи с тобой, пришлось перекодировать тебя через передатчик, ну а потом — дело техники. Связь, конечно, слабее, чем раньше. Но пока твой разум заблокирован, ты не подвержен воздействию 'Сепаратора'.
— Как же я выберусь из-под его излучения, если не в состоянии управлять собственным телом?
— А в этом тебе поможет твоя Мэри Сью.
— Кто? Райли?
— Ну да. Твоя книга, как и большинство авантюрных произведений, не обошлась без участия так называемой 'Мэри Сью' — идеальной женщины без страха и упрёка. Говорят, что подобные персонажи портят хорошую книгу, и я, признаться, тоже так думал до поры, до времени. Но, если от Райли есть польза, то почему бы не оставить её до самых последних страниц? Сейчас она самоотверженно вытаскивает твоё бесчувственное тело из-под 'Сепаратора'. Это так мило. Согласись?
— Я не знаю, кто из нас более сумасшедший, — ответил я. — Ну а когда она меня вытащит, что потом?
— Потом-потом, — ответил он. — Потом вы найдёте моего дрона, включите резервное питание, ты попрощаешься с подругой, и верхом на дроне, как на боевом коне, домчишься до главных ворот периметра, раньше, чем наступят сумерки.
— И?
— И всё. Книга закончится. Хэппи энд.
— Так просто?
— Для тебя — да. Ты выполнишь свою миссию. Более от тебя ничего не требуется. Всё что будет потом, уже моя забота.
— Моя миссия — дописать книгу, верно? Что в ней такого особенного? Это просто книга. Далеко не самая хорошая и грамотная, в литературном плане. Разве она может спасти мир?
— А что вообще такое, 'мир'?
— Как, что? — я задумался.
А действительно, что это такое? Раньше, вроде, было понятно. Мир — это то, что вокруг нас, вот и всё определение, собственно говоря. А теперь? Что такое 'мир'?
— Вот и я о том же, — ответил Элекен. — Когда-то я был человеком, как ты. И воспринимал всё иными, человеческими категориями. Но потом, когда шоры отпали, я увидел несколько иную картину бытия. И понял, что мир — это всего лишь яркий слайд, проецирующийся на белое полотно пустого экрана. Вот ты говоришь — 'это просто книга'. А чем книга отличается от мира? Только не надо говорить банальности, вроде того, что книга — это совокупность страниц, испачканных чернилами. Мир — это тоже лишь биохимический сплав, пронизанный энергетическими волокнами. Но все воспринимают его иначе. Как нечто очень сложное и серьёзное. Но подумай. У мира, как и у книги, есть история. Обычная история. И развивается она так же, по-книжному. Будто бы кто-то перелистывает страницы. Не важно, страницы ли это наших с тобой жизней, или же страницы целых эпох, периодов и эр. Кто-то их листает, хотим мы этого, или нет. Поэтому у мира, как и у книги, есть пролог и должен быть эпилог. Вопрос — когда? Завтра, или через десять лет? А может и через тысячу? Сейчас мы находимся на этапе, когда можно добавить сюжетный поворот, необходимый для того, чтобы наша история продлилась. Сделать её бесконечной не получится, но отсрочить печальный финал — уже под силу. Теперь ты понимаешь, к чему я клоню? Не стоит недооценивать силу книги.
